Роберт Блох - Темный Остров

Кельтам он был известен как Мона; бритты называли его Англси; но уроженцы Уэльса произносили его имя с опаской, как будто всерьёз опасались запятнать себя чем-то. «Анис Диваир» — Тёмный остров.

Но что объединяло всех жителей Британии, так это страх перед островом и его обитателями. Здесь, средь священных дубовых рощ друидов, меж пещер и глубоких логовищ лесных людей стояли странные жертвенники, возведённые в честь грозных божеств. В те времена правил клан Мабона, и его власть тяжким бременем довлела над островами. Эрин [1] Эрин — древнее кельтское название Ирландии. знал, что бородатые жрецы украдкой, с тайными намерениями бродили в лесах, а их голоса стенали в ночи. Бритты платили дань, обрекая осуждённых на неописуемые жертвы пред менгирами друидов в дубовых рощах. Валлийцы боялись этих молчаливых колдунов и чудодеев, являвшихся на собрания кланов, чтобы вершить закон и порядок по всему королевству. Они страшились того, что знали об этих людях, но ещё больше боялись своих предрассудков.

Предания гласили, что первые друиды прибыли из Греции, а до того из затерянной Атлантиды; как они правили в Галлии и пересекали моря на каменных судах. Перешептывались, будто они одарены необыкновенным волшебством, способностью контролировать ветры, волны и стихийные пожары. Очевидно, это была секта жрецов и магов, обладавших силами, перед которыми пасовали дикие синие бритты, — чёрной мудростью, способной подавить свирепые ирландские кланы. Они утвердили законы страны и пророчествовали перед вождями племён. И каждый раз взимали дань: забирали в плен полнокровных юношей и дев для своих жертвенных обрядов.

В священных рощах посреди уединённых лесов, куда не отваживались заходить даже самые смелые охотники, стояли огромные куполообразные холмы с необычайными камнями и дольменами, оттуда по ночам слышались вопли, которые заставляли добропорядочных людей затыкать уши. На полянах среди дубов обитали жрецы, и о том, что они там творили, лучше было не поминать вслух.

Ибо эта эпоха демонов и монстров, когда драконы дремали в морях и извивающиеся существа скользили по норам сквозь холмы; время маленького народца и болотных келпи [2] Келпи (шотл.; миф.) — злой дух, подстерегающий путешественников у рек и озёр в обличии коня. , сирен и чародеев. Всё это было подвластно друидам, и не к добру разжигать их гнев. Они оберегали свой мир, а их островная крепость Англси была неприкосновенной для всех прочих людей.

Но Рим не признавал чужого владычества. Вторгся Цезарь, и его грозные легионы сошлись в кровопролитной борьбе с отважными королями Британии. Император Клавдий присоединился позже, и орлиные штандарты двинулись ещё глубже вдаль этих земель. Вскоре, когда хитроумный Нерон занял трон, он отправил Светония Паулина на разорение Уэльса. И вот однажды, в одну из глухих ночей Винций Жнец вглядывался в Англси — тёмный остров друидов.

Он пристально взирал на остров немигающим взглядом своих чёрных глаз, которые выдавали в нём недюжинный ум и отвагу человека, повидавшего на своём веку много прекрасного, таинственного и пугающего. Им доводилось лицезреть величественный Рим и созерцать Сфинкса, обозревать дремучие рейнские чащи и храмовые колонны Древней Греции.

Эти глаза видели кровавые сечи, жестокие поединки, сцены боли, страданий и варварских пыток.

Теперь же они глядели иначе. В чёрные зрачки закрались неведомые ранее оттенки страха. Громадный тёмный остров, возвышавшийся над морем, считался гиблым местом. В течение долгого плавания в Британию флот будоражили дикие россказни о друидах, байки про их зловещее колдовство и омерзительную кровожадность по отношению к недругам.

Среди друзей Винция — седеющих боевых ветеранов — были те, кому доводилось противостоять друидам в Галлии. Некоторые из них, когда вернулись, поведали ужасные истории, что им довелось узнать. Верилось во всё это с трудом: дикий вой раздавался в ночи, а потом, наутро, часовых находили с разорванными глотками. Поговаривали между собой, о том, что бок о бок с варварами сражались лесные звери, как шаманы игрой на свирели призывали стаи волков и вепрей. По прибытии товарищи Винция выглядели подавленными, стихал их смех, как будто тягостные воспоминания поглощали всё былое веселье. А ведь многие его сослуживцы и вовсе сгинули там. От рассказов об их смерти мороз продирал по коже — друиды совершали человеческие жертвоприношения, сопровождаемые изуверскими пытками и гнусными колдовскими ритуалами.

В течение всего похода слухи и сплетни расползались от одного судна к другому. В этот раз несокрушимая мощь римских знамён была под вопросом; обычное оружие не всемогуще против колдовства. И каждый знал, что флотилия отправляется к Англси — огромному угрюмому острову, главной твердыне клана друидов. Странствия по мрачным зелёным зыбям севера были полны тревог.

Теперь же, стоя на якоре у берега, флот ждал утра, чтобы идти на приступ.

Винций настороженно мерил шагами палубу, его пристальный взгляд был обращён через водную гладь к чёрной громаде острова.

Худое, с впалыми щеками коричневое лицо, опалённое лучами сирийского солнца в ходе последней кампании, хмурилось, словно его хозяин в замешательстве пытался решить какую-то загадку. Винций был закалённым бойцом, и слишком многое этой ночью подсказывало ему о необходимости быть особенно осторожным.

Во-первых, огромный остров был слишком тёмным и безмолвным. По своему обыкновению, накануне битвы варвары устраивали боевые пляски возле огромных костров, сопровождая их пронзительными криками и прыжками под грохот барабанов, неистово принося жертвы своим богам ради победы. Но здесь в абсолютной бездвижности царила полная темнота, что намекало на наличие у врага тайных замыслов.

И вот опять: натренированное чутьё подсказывало Винцию, что за ними следят. Несмотря на то что флот прочно стоял на якоре под покровом туманных сумерек, он ощущал, что за каждым их движением наблюдали, что следовало чего-то ждать. Снова его взгляд уставился на неподвижные воды.

Бывалый солдат, ещё раз нахмурившись, погладил старый шрам, белой полосой прорезавший загорелый лоб. Какое-то беспокойство не давало ему уснуть, внутреннее чутьё подсказывало — что-то подстерегает их в этом ночном безмолвии.

Тишина… слишком здесь тихо! Глухие всплески волн о борт судна, казалось бы, прекратились. Инстинктивно Жнец обернулся в сторону штурвала, где до этого неподвижно стоял вахтённый. В мутном свете факелов Винцию удалось разглядеть, что его глаза были открыты, но они будто остекленели. Он стоял, повернувшись спиной к поручням.