Марина Соколова - Слуга Паучихи [СИ]

Говорят, что в лесу можно насладиться тишиной и покоем, побыть в одиночестве. Так вот, это все глупости, природа не бывает безжизненна или безмолвна, каждый миг она наполнена звуками, иногда приятными, иногда до одури мерзкими, а бывает, что они не вызывают в душе никаких эмоций. Все зависит от состояния человека, от того, что его гложет и мучает.

Я уже несколько часов неподвижно стоял на краю бурного ручья, что рождался из шумного водопада и устремлялся вглубь темного леса. Стоял, смотрел, слушал, размышлял. Осень уже начинала вступать в свои права и листва вековых деревьев начала окрашиваться в золотые тона, совсем немного, но это уже бросалось в глаза, и все же, зелень не торопилась отступать. Красивая пора увядания, навевающая светлую грусть и сентиментальность. Мой взгляд скользнул на поваленное, поросшее мхом дерево, что казалось мостом, пролегающим над бурным ручьем. Оно не погибло, просто искривилось и теперь росло не так, как другие, а его корявая рука-ветка тянулась к водопаду, словно надеясь зачерпнуть немного живительной влаги. В душе появилось понимание того, что я точно такой же, кривой, уродливый, отчаянно цепляющийся за жизнь и несмотря ни на что идущий к своей цели. Сейчас мне представлялось, что когда-то дерево росло вертикально, тянясь к солнцу, точно так же, как миллионы других деревьев, но однажды что-то изменилось и оно захотело пойти против природы и коснуться воды. Это желание было настолько велико, что оно начало накреняться и однажды не выдержав напряжения, рухнуло, отчаянно цепляясь конями ветвями за землю. Дерево удержалось, но теперь росло иначе, все силы и соки отдавая крючковатым ветвям, тянущимся к воде, что с шумом падает с высоты. Откуда это упрямство у растения? Какая, в сущности, разница? Людям свойственно видеть в окружающем мире отражение себя самого, додумывать и фантазировать, видеть то, чего нет.

— Такое же, как я, — мрачно улыбнувшись, я плотнее закутался в теплый шерстяной плащ. В этой части леса было слишком влажно из-за водной взвеси, к тому же шумно настолько, что собственные слова тонули в грохоте воды, разбивающейся о гладкие камни, но вместе с тем, именно здесь мне удалось найти умиротворение, которое я так долго искал и неважно, что суставы начало ломить от долго стояния.

Хорошо, что я набрел на это место, здесь можно спокойно поразмыслить и попытаться осознать свои ошибки, которых совершено превеликое множество. Может быть, мне стоит сдаться? Но если старое дерево до сих пор не погибло и тянется к своей цели, почему я должен опустить руки?

Александр и Минори покинули Проклятые земли и континент — больше моей семье ничего не угрожает, даже я сам не смогу причинить им вреда, а это значит, что у меня не будет повода для сомнений и угрызений совести. Мне не придется вновь делать выбор между людьми, ставшими близкими и родными и любимой богиней, верным слугой которой я останусь навеки, и даже смерть не сможет это изменить.

Мне до сих пор было непонятно, как так вышло, что такой циничный и расчетливый человек, как я, смог к кому-то привязаться, вновь испытать какие-то теплые чувства и надежды, увы, несбыточные. Казалось, что я не способен на это… В какой момент это случилось? Когда меня запечатали в теле маленькой девочки, для которой я стал самым близким человеком, когда появился Александр, взявший Минори под свою опеку или, быть может, после первой мнимой победы над Поглотительницей? На этот вопрос не найти ответа, да и не стоит тратить на это время, ведь моя семья в безопасности, они сбежали от воли богов и предначертанной судьбы, а вот я так не могу.

Я проклятый маг!

Я слуга Арании — Великой паучихи!

Я выбрал путь служения и не отступится от своих убеждений!

Я остался совершенно один, как это с ним уже бывало.

Тяжело вздохнув, я ощутил, как вместе с воздухом в мои легкие проникала и влага. Дышать становилось тяжелей, а из горла рвался надрывный кашель. Холодно. Очень холодно и сырость леса не способствовала избавлению от этого ощущения. Мне так и не удалось принять ледяную магию, она разрывает изнутри, пытается убить. Я точно знал, что заледеневает, медленно, но верно превращается в глыбу льда. Это моя расплата за жадность и недальновидность. Нельзя пытаться завладеть всей магией, не случайно боги даруют лишь одну силу, но я решил изменить это… По воле моей богини.

— Нужно поторопиться и закрыть источник, пока я не промерз насквозь.

Я пришел в это место не просто так, а потому, что именно здесь находится один из алтарей Арании, вход в темные пещеры, где в глубине, вдали от солнца и свежего воздуха обитают множество пауков. В этом месте моя покровительница сможет появиться, и предстать передо мной во всем своем величии. Сама мысль об этом заставляла мое сердце сладостно сжиматься от предвкушения и восторга. Я был словно влюбленный юнец, мчащийся на свидание к прекраснейшей из женщин. И не важно, что магия и эксперименты над собой износили мое новое тело и изорвали душу в клочья, а сама прекраснейшая из женщин — замужем за Повелителем могил и лишь играет со мной. В её руках я готов был стать игрушкой, орудием её воли, покорным слугой и рабом.

Арания была для меня всем! Лишь ради нее я существовал! Именно эта богиня взяла под свое покровительство щупленького мальчишку, в котором никто не видел задатков мага, она нашептывала мне секреты магии, направляла и защищала, лишь благодаря Великой паучихе я прожил в этом мире сотни лет и проживу еще столько же. Ни один человек, кроме меня не может похвастаться подобным. Свою семью в лице Александра и Минори я приобрел по воле Арании, но и потерял их тоже из-за нее. Правильно ли я поступил, отвернувшись от них, решив, что знает правильный путь? Я не мог найти ответы на эти вопросы, не мог понять, почему моя преданность покровительнице вдруг пошатнулась.

Сомнения поселились в моей душе, и развеять их могла лишь она, прекрасная и смертоносная Арания. Потому-то я пришел сюда, чтобы узнать волю Великой паучихи.

Я всегда любил мрак, темноту, узкие пространства, а потому в пещерах и чувствовал себя превосходно. Мне было достаточно тусклого света желтоватых кристаллов для того, чтобы разглядеть свой путь, а пауки, сопровождающие меня всюду — были верными стражами, способными предупредить о любой опасности и угрозе. Пауки были в моей жизни всегда, они не оставляли меня, были друзьями и соратниками, моими любимыми питомцами, лишь им я могу доверять в полной мере. Лишь им и моей обожаемой госпоже, Арании. Я уже и не помню своей жизни без этих милых, но опасных созданий. Пауки могли проникнуть куда угодно, стать шпионами и помощниками, холодными убийцами, не ведающими жалости, но вместе с тем, именно пауки умели плести изящное кружево паутины, создавая опасную красоту вокруг себя. Временами Я и сам ощущал себя пауком, что уже много столетий вынужден плести сети интриг. Жаль, что это не так, у пауков жизнь проще.