Любовь Белых - Потерянная [СИ]

— Я пока тут никого не знаю. Но с первого этажа моего дома какой-то мужик угрожал мне облить меня кипятком, а в 6 квартире, к домофону подошла женщина и пригрозила полицией, так как в 34-ой квартире, по ее мнению наркопритон и мы задолбали ее уже. Вот я и прилетел на табачный дым, распахнутое окно вашего дома.

Невольно улыбнувшись я потянулась за телефоном, который всю ночь стоял на зарядке. Распахнув окно, я протянула белый Леново незнакомцу. Не вор же он в конце концов утренний. Машина, комбинезон, версия событий — все правдоподобно. Тем более в том доме на первом этаже и правда живет пьющий и ворчливый мужичок.

— Премного благодарен.

Пока он набирал номер и судя по всему слушал гудки я разглядывала нового знакомого, незнакомца. Высокий, крепкий, с мужественным лицом, волевым подбородком и чувственными губами. Его глаза были его определенным достоинством: большие, светло-серого цвета, обрамленные красиво изогнутыми ресницами, делая их еще притягательнее. Да, любая девушка убьет за такую естественную красоту и выразительность.

— Не берет, — уныло заключил он, возвращая мне телефон в окно.

— Возможно он все еще спит или отлучился.

— С ним все возможно. Никита — человек спонтанный, человек-эмоция. Он как-то раз вышел из дома за сигаретами, зашел в магазин, увидел Крымское шампанское и вообще уехал в Крым. На пару недель, один, без телефона. Хорошо, что с кошельком и банковской картой. Стоит еще заметить, что была зима.

— Чудненько. Весьма интересный выбор времени года для поездки на море.

— Вот-вот. Надеюсь вчера он не воодушевился швейцарским сыром.

Я рассмеялась, осторожно поднимая взгляд на собеседника. Вообще в последнее время, в последние годы, я не очень то люблю людей, особенно заводить новые знакомства, но этот экземпляр был весьма посредственен и непринужден, что к моему удивлению, не вызывало во мне чувство скованности или замкнутости.

— Тогда советую начинать штурм крепости и поиски стража ее охранявшего. Так как ему мог попасться и голландский сыр, а Голландия, страна роз, цветов и прочих растений…

— Премного благодарен, прекрасная принцесса. Я Макс, кстати, а моё предложение в силе, касаемо новоселья, если я, конечно, туда сам попаду.

— Я Саша и я замужем. Предполагаю, что моему мужу не понравится мой визит к обаятельному новому соседу.

— Очень приятно познакомиться, Александра, так же как и то, что вы считаете меня обаятельным.

Пикнул домофон и распахнулась подъездная дверь 179 дома, выпуская мужчину в спортивном костюме.

— Дверь!

— Дверь! — В один голос крикнули мы, чем изрядно ошарашили замершего мужчину.

— Было приятно поболтать, Александра.

— Удачи. — сказала я уже отбегающему Максиму.

Закрыв окно, я еще пару минут постояла возле окна, всматриваясь в уже проснувшийся город. Все куда-то идут, кто-то спешит, все ради чего-то просыпаются каждый день и ради чего-то живут. А я бессмысленный человек с бессмысленным существованием.

Скоро Леша проснется, выпьет кофе и пойдет на работу. Не хочу его видеть, с ним разговаривать, не хочу чувствовать это бессилие, не хочу с ним пересекаться. Не сейчас…

Сняв одежду, я осталась в трусиках-шортиках и майке, осторожно пробралась на вторую часть дивана, потянув на себя одеяло. Протез поставила рядом и удобно устроившись закрыла глаза. Даже если и уснуть не получится я не шевельнусь, пока за ним не захлопнется дверь. Не хочу провоцировать новый конфликт, а он будет — его равнодушие и не желание разговаривать и решать наши проблемы в отношениях, превращают меня в истеричку, готовую на все и прущую как танк. Я повышу голос, он повысит голос, оскорбит, мы перейдем на крики, я дам ему пощечину за какое-то оскорбление, как сдадут нервы, он даст сдачи — ничего хорошего из этого не выйдет. Так что я сплю.

Сплю. Сплю. Сплю.

Что-то щекотало моё лицо и упорно игнорировало мои гримасы и ужимки. Да, блииин!!! С трудом разлепив глаза я обомлела от размеров и расцветки, сидящей на моем носу огромной ярко-розовой бабочки. Ее, казалось, полупрозрачные крылья сердцеобразной формы, невесомо порхали вверх-вниз и едва уловимо касались моего лица.

— Ээээ…

Бабочка-переросток вспорхнула и перелетела на синий одуванчик справа от меня, обдав меня легким ветерком своих прекрасных крыльев. Стоп! Одуванчик??? Синий??? Справа???

Я резко села и завертела головой по сторонам. Обалдеть!!! Даже потерла глаза для того, чтобы удостовериться, что открывшийся пейзаж в самом деле реально нереальный. Высокие деревья, напоминающие секвою, окружали зеленую поляну, с большим количеством цветов, в основном, конечно, синих одуванчиков, но были тут и ромашки с черной сердцевиной, и непонятные колокольчики фиолетового цвета. От таких ярких красок рябило в глазах. Прикрыв левый глаз я удостоверилась в своих догадках, картинка была четкой и ясной. Я вижу! Все вижу!

Впереди, сразу за деревьями, в ярких солнечных лучах, сверкала река или озеро, играя бликами небесно-голубой водной глади. Сразу за ней раскинулся густой лес, плотной завесой укрывающий дальнейшую территорию. Красотища-то какая. Справа, чуть вдалеке, почти соприкасаясь с водоемом, была гора, которая не уходила выше крон деревьев, а раскинулась вширь на приличное расстояние. Ее вершину покрывала какая-то красная растительность.

Небо и солнце привычными цветами порадовали, разве что невероятно яркие. И солнце не слепило глаза, когда я прямо на него посмотрела. Глаза не слезились, жмуриться не хотелось. Просто яркий желтый шар в небе…

Тряхнув головой, в попытке сбросить напряжение, мне на глаза упал ярко-рыжий, даже красный локон. Это моё??? Я взяла в руку прядь огненных волос и намотала ее на палец. Вот это апгрейд. Я год как забыла о краске для волос, возвращаясь к натуральному, светло-русому, цвету. И я точно помню длину чуть ниже лопаток, а эта прядь оказалась по пояс.

О, боже мой… Шрамов и следов от ожогов на руке тоже не было. Вместо трусов и майки на мне было что-то отдаленно напоминающие платье, или сарафан, открывающий лишь руки и небольшой участок груди, из незнакомого мне материала, почти укутывающий меня как кокон с длинным широченным подолом.

Я прислушалась к своим ощущениям и еще больше оцепенела, то ли в ужасе, толи в предвкушении.

Все эти долгие годы, независимо от того, днем или ночью, я адски страдала от жутких фантомных болей. Мозг взрывался от осознания того, что у тебя болит, дергает, чешется, крутит, ломит нога, которой уже давно нет. Через толщу чудовищной боли можно даже пошевелить отсутствующими пальцами, или даже всей стопой. И эти ощущения, эти фантомные боли, не уходят и не стихают, к ним просто приспосабливаешься, они становятся неотъемлемой частью жизни, лишь усиливаясь или убывая на время, но не исчезая полностью. Сейчас же я ничего не чувствовала. Никаких отголосков.