Ushba - Чудовище

Сириусу Блэку была стерта память о том дне, когда он услышал мой голос. Мы оставили его под похожими кустами соседнего с Хинчли и Литтл-Уингингом пригорода, благо дома и в самом деле были жутко похожи. Воробью потребовалось всего три дня, чтоб разрушить Дурслям поставленные им самим установки, благо это было сделать легко: тетушка Мардж гостила на Тисовой с начала месяца, характер имела вздорный, мелкого терпеть не могла и до этого ее сдерживали только чары Добби — и он ушел с вещами с Тисовой под грандиозный скандал и крики, не особо таясь от Фигг, вызвал «Ночного рыцаря» и отправился в «Дырявый котел». Тетушка, кстати, тоже не задержалась дольше часа. Простенькое зелье в виски развязало Марджори Дурсль язык, а алкоголь только усилил эффект, и заводчица бульдогов высказала не только Поттеру, что думает о нем самом и его родителях, но и Петунье и Вернону досталось на орехи. Что-то мне подсказывало, что отношения между Верноном и его сестрой были жутко испорчены лет на пять точно. Какой кошмар!

Когда я спросила, почему, мелкий ответил:

— Понимаешь, Патти, я ему не доверяю. Нет, он, конечно, не предавал родителей, он лучший друг моего отца и все такое, но… Но я ему нужен, только как сын Джеймса Поттера. Как Воробей я ему не нужен. Он заранее уверен, что я — копия моего отца, что мне будут интересны те же шутки, что мне понравятся те же вещи, что и отцу. А я не Джеймс Поттер! Я вообще не хочу быть на него похожим! Все эти их мародерские шуточки… — он презрительно скривился. Правда об отце и его «развлечениях» оказалась сильным потрясением для того, кто сам дрался один против пятерых. — К тому же Сириус до сих пор верит Дамблдору, считает его непогрешимым. Он слишком многим обязан директору. Я не хочу, чтобы он знал о тебе.

— Но ты поможешь ему с крысой?

— Не знаю, — пожал плечами мелкий. — Он же опознал Петтигрю по колдографии. Мог и ошибиться, что там вообще можно разглядеть?

Мне тоже не верилось в историю с опознаванием по газетной колдографии средней паршивости, на которой и лица Уизли-то были не слишком четкими. А уж после Тайной комнаты и всего прочего — особенно. Поэтому тот яд василиска, что привез с собой мелкий, так никогда и не оказался в аптеках Лютного, хотя и стоил он целое состояние. Поэтому и я, и Добби и даже мелкий несколько раз проверяли, не следит ли кто за Воробьем как физически, так и магически. Но нет, кроме старой сквибы Фигг, никого не было, а с ее «зорким» глазом справиться было легко. И это мне крайне не нравилось. На этом фоне появление крестного шкета было вдвойне подозрительным. Жутко хотелось взять мелкого в охапку и смотаться куда подальше.

Так что, чтобы там ни задумал Воробей (а он что-то там задумал, или это не он!), но его инициативу с переездом в «Дырявый котел» я полностью одобрила. Опять же, было интересно узнать реакцию Дамблдора на подобную выходку. Но, то ли кошатница пропустила отбытие мелкого с Тисовой, то ли еще по какой причине, ни директор, ни декан Гриффиндора, ни кто другой из администрации школы так в гостиницу при пабе и не явились. Вообще, ни в первый вечер, ни в последний. Чудненько!

Вполне возможно, что немалую роль во всем этом сыграло то, что шкет частенько бывал в гостях у миссис Лонгботтом и ее внука. Или то, что в пабе малыш был на виду, и следить за его перемещениями и кругом общения было легче. Кто знает?

Впрочем, пребывание на виду не помешало Воробью заниматься своими делами. Для начала он наведался в банк. Дело в том, что при отсутствии ключа и наличии официально зарегистрированной палочки можно было пройти дополнительную процедуру идентификации и получить доступ к сейфу. В отличие от магловских коллег, гоблинов не смутило, что тринадцатилетний пацан пришел без ключа и без опекуна или сопровождающего, и доступ к галеонам Воробей получил легко. Он оплатил пребывание у Тома до конца августа, обновил гардероб, купил все учебники. Кстати, покупка оных прошла под бдительным оком железной леди Августы Лонгботтом: у Невилла и мелкого совпадали два из трех дополнительных предмета — нумерология и уход за магическими существами. Действо было еще то, эту милую старушку слушалась даже «Чудовищная книга о чудовищах», плод деятельности кучки магов, то ли обожравшихся мухоморов, то ли перепивших настойки спорыньи на семенах слоновой драги. Ко всему прочему милые детки «потеряли» список учебников, составленных для них лично бабулей и ее подругами, и покупали книги по своему списку, не забывая виновато сопеть и покаянно разглядывать носки собственных ботинок под громогласный разнос разгневанной дамы. В итоге купили они не только обязательные книги, но и парочку дополнительных пособий. A Dhia dár sábháil, как это по-гриффиндорски! (п/а: ирл. Господь всемогущий)

Но у них были вполне веские для такого поступка основания. Железная Августа не то, что не баловала внука, она практически на корню давила всякую инициативу. Более того, она попыталась провернуть подобный трюк и с мелким. А такие вещи с Воробьем не срабатывали уже пару лет как. Да, он ничего не имел против тех книг, что хотела купить им миссис Лонгботтом, но дело в том, что рекомендации по учебникам давали ей ее подруги, Макгонагалл и некто Марчбэнкс, бывшая какой-то шишкой в министерской экзаменационной комиссии. Обе дамы имели гигантский педагогический опыт, но касался он исключительно трансфигурации. Поэтому в вопросах, касающихся нумерологии и уж тем более рун, птах решил на них не слишком оглядываться. Он больше доверял Септиме Вектор и мнению того же Фэлана или Дика Кейна, помощника букиниста на книжном развале. Паренек недавно закончил Хогвартс, и по Древним Рунам имел один из высших баллов в потоке, к тому же подрабатывал переводом и расшифровкой рунных записей. Я через Добби тоже подкинула шкету кое-какие книги. Среди них были и магловские учебники по математике: в них некоторые вещи объяснялись доступнее и полнее.

Эти две недели в гостинице при пабе крайне благотворно сказались на заданных на каникулы эссе: за предыдущие полтора месяца мелкий на них даже не взглянул. А так он даже задание по истории магии сделал. Не иначе от скуки: в лабораторию я его больше не пускала, он вообще до следующего лета больше не был в бункере. Еще Воробей читал, гулял, иногда даже с Невиллом, занимался ментальными практиками — в непальской книге по мнемонике как раз был описан один крайне интересный, но трудоемкий способ хранить информацию, который практически идеально вписывался в то многоуровневое ментальное безумие, в которое превратилось сознание шкета. Говоря о «многоуровневом ментальном безумии», я ничуть не кривила душой. То, что по отдельности было лишь приемами для защиты сознания, у Воробья по неведомой мне причине превратилось в сложную структуру, в которой вполне можно было заблудиться. Нет, я конечно знала, что защита каждого человека строго индивидуальна, хоть и строится по схожим принципам, но не настолько же! Отчего-то мои щиты абсолютно соответствовали тому, что описывалось в пособиях по оккюментивным практикам, а вот случай Воробья не соответствовал вообще ничему. И только зимой мне попалась в руки книга, где описывалось нечто подобное.