Галина Гончарова - Айшет. Магия разума [СИ]

О чем думает человек, сидя в таверне?

Да обо всем. Если ждет фрахт, то думает о нем, что получил, что получит, что сможет принять на борт, чего не надо и даром, куда пойдет, чем займется по дороге… а капитан «Розовой кошки», оказывается, пират?

Кошка, наверное, от стыда за капитана – розовая. Покраснела.

Вот и думают то одни, то другие, а я прислушиваюсь к их мыслям. Жду…

Пару раз пришлось подсаживаться за столы к капитанам, прежде, чем я села за стол к тому, кто меня интересовал.

– Капитан?

– Госпожа?

Ни отрицания, ни вопроса – только интонация. Мы встречались, госпожа?

– Шайна Истарская.

– Очень приятно, госпожа Истарская. Капитан Сорен. Джано Сорен, к вашим услугам.

На долгие любезности я размениваться не стала.

– «Чародей» идет в Раденор. Что вы хотите, чтобы взять меня и моего кузена на борт?

Интерес в глазах капитана угас. Вообще.

– Ничего. Я не беру пассажиров.

– Мы неприхотливы. Сойдет любое место, где можно выспаться, не опасаясь насилия. Любая еда, любые условия.

– Я не беру пассажиров, госпожа.

– Даже если я заплачу золотом?

– Если только золотом по весу.

Я хмыкаю. И ведь не врет. Не хочет связываться с бабой, усложнять себе жизнь…

– А если тем, что ценнее золота? Знаниями?

Взгляд капитана становится острым.

– Какими именно?

– Капитан «Голодного волка» из Тиртана. Интересует?

– Нет.

– А капитан «Рыжей бестии» идет в Тиртан, но не совсем. По дороге, в море, он встретится с капитаном «Изумрудного» и передаст ему груз. Важный.

Вот теперь я завладела вниманием капитана.

Легко ли встретиться в море?

Для опытного моряка уж всяко не сложнее, чем за углом, где-нибудь в столице. А отследить такую встречу куда как труднее, свидетелей-то нет. Никаких.

И если что-то передать в открытом море, перегрузить… разные случаи бывают.

– У него груз «черных кристаллов» для «Изумрудного». Их надо доставить в Раденор.

– Откуда вы это знаете?

– Я маг воздуха, – коротко сообщила я. – Слабенький, паршивый, даже ветер не нагоню в паруса. Но шепот его я услышу. Понимаете?

– А кузен?

– Бесталанен.

– Угу… потому и хотите в Раденор?

– Храму пригодится даже слабый маг. А мне не хочется быть племенной кобылой, – сухо говорю я. И глядя в серые глаза капитана понимаю – победа! Он возьмет меня с собой, обязательно.

– Где состоится встреча. Вы знаете?

– Знаю. Через четыре дня, на траверзе мыса Арсис. Я только не знаю, что это такое.

В серых глазах капитана играют веселые искорки.

– Хватит того, госпожа, что это знаю я.

– И знаете, что я не вру. Откуда?

Капитан хмыкает.

– А вы это откуда знаете?

Действительно. Вот дура же я! Сама подставилась! Но не воздействовать же на него?

– Чую у вас какую-то магию. Верить мне вы не обязаны, но верите, это я тоже чую… так что?

– Амулет. Некромантский. И не просите, госпожа, не покажу.

А жаль. Я бы попросила, учитывая, что капитан не врет.

– Разве некроманты могут воздействовать на разум?

– Не могут. Воздействовать не могут. Вы ничего не знаете о магии, госпожа?

– Капитан, а что бы вы знали о магии, живи вы в Риолоне, в глуши? Под опекой Храма?

Капитан понимающе кивает. Имен мы не называем, ни к чему ими звенеть лишний раз в кабаке. Представились – и хватит.

– Мало. Магия… стихии в чем-то взаимопроникают, госпожа. Например, маги воды могут еще и лечить, маги воздуха, вот, как вы, слышать чужие разговоры, а маги смерти иногда могут чуять ложь. Смерть – это окончательная правда.

Я кивнула.

– Я вам где-то солгала?

– Амулет молчит. А больше ничего интересного вы не знаете?

– Смотря что вас интересует. Что «Ветка сирени» повезет контрабандой партию дурман-травы? У них тайник в трюме, но как его найти я пока не скажу.

Капитан хмыкнул.

– А еще?

– «Золотая всадница». Шпионы – дело житейское, не так ли?

– Так. И кто из них – шпион?

Недаром я подсаживалась к капитанам, боцманам и шкиперам, недаром прощупывала чужие мысли. Я качаю головой.

– Должна я что-то оставить для себя? Правда, капитан?

Серые глаза Джано Сорена блестят в полумраке.

– Госпожа, вы уже окупили свое пребывание на борту. Хотя на пропитание я с вас все равно возьму – из принципа.

– А на борт?

– Тоже.

Он не врет, ни на минуту, и я выдыхаю с облегчением.

– Когда?

– Отплываем завтра, с вечерним отливом. Придете?

Приду ли я?

Еще как приду!

Но выслеживание графа теперь точно не состоится. Прости, «дядюшка», я не хотела.

Вру.

Хотела, и хочу расплатиться с тобой за настоящую Шайну. Ненавижу таких мразей, которые ради денег на все готовы. Продадут, предадут, убьют, и самое подлое – даже не ради своих денег. Ради чужих. Не повезло девочке, но и тебе, паскуда, не повезет. Главное будет вовремя удрать, а потому Корса я с собой не возьму. Он останется на корабле, а я…

Прости, Шайна, но твоим именем в Риолоне, наверное, детей пугать будут. Потому что придумать нечто изящное у меня нет времени, а значит…

Кто не спрятался? Сами виноваты!

– Ты с ума сошла, Шанька!

– А есть выбор?

Корс почесал затылок.

– Есть. Мы можем ничего не делать.

Я покачала головой.

– Не можем.

– Почему? Деньги у нас есть, нам хватит…

– Не в деньгах дело.

Корс смотрел на меня упрямо, серьезно, совсем по-взрослому.

– Либо объясни, либо я с тобой пойду.

А как тут объяснить? Что тут сказать, чтобы брат понял меня правильно? Мыслями проще, словами намного сложнее.

– Я… я помню то, что помнила и Шайна. И в ее жизни было мало счастья, Корс, очень мало. Деду было безразлично, дядя спихнул ее в монастырь. Счастьем в ее жизни стал муж. А дядя отнял у нее и мужа, и саму жизнь – потом.

– Ты этого знать не можешь.

– Узнаю, – недобро улыбнулась я. – От него самого и узнаю, никуда не денется, тварь такая. Я пользовалась именем Шайны и собираюсь поступать так впредь, я заняла ее место, и должна сделать то, что хотела бы она. Раздать долги.

– Мы не сможем удрать незамеченными.

– Не мы, а я. Ты будешь на корабле, а я пойду в дом Истарских. И там…

– Попадешься.

Я пожала плечами.

– Посмотрим. Там, на заставе, я знала, что могу держать под контролем всех, и солдат, и командира. Это два десятка человек.

– А у графа может быть больше.

– Может. Нот это необходимость, братик…

Спорили мы долго, упорно, с криками, с шумом, слезами, шантажом… брат упирался, как мог. Но в итоге послушался меня.

Получил сумку с остатками наших денег, получил несколько наскоро нацарапанных строчек для капитана, оплату проезда до Раденора. И я лично отвела его на корабль.

– Отлив через четыре часа, не опоздай, – только и сказал мне капитан.