Галина Гончарова - Айшет. Магия разума [СИ]

Просто мужчине не давали возможности ни убежать, ни убить себя.

– Шем!!!

Айнара повисла у мужа на шее, даже не дожидаясь, пока за тюремщиками закроется дверь.

– Нари!

– Шем!!!

И слезы хлынули потоком.

Прошло не меньше десяти минут, прежде, чем Айнара смогла говорить. Она рассказала, что они в Тиртане, у трея Сиранта – сына прежнего трея, что ценой за их свободу станет жизнь Айшет, что она написала дочери и будет приходить видеться с мужем, что все будет хорошо…

Шем сказал, что его не обижают. И умолял беречь себя.

Им дали наговориться. И ровно через два дня пришли за Айнарой.

Пришла ее очередь выполнять соглашение – на ложе у трея Аршана.

И потянулись дни.

Тихие, спокойные, мирные. Один за одним…

Куртку я спасла, вышила на месте кошачьих царапок львиную морду, а царапки как раз послужили усами. Добавила такой же шеврон на рукав и на карман, и куртка ушла влет. Я получила свои проценты и первые заказы. Так что скучать было некогда – с утра, пока свет яркий, вышивка, после обеда – хозяйство.

Корс с утра уходил в школу, потом возвращался домой, учил уроки – им задавали на дом то почитать, то посчитать, гулял на улице, завел себе новых друзей…

Я его не контролировала, но тетушка Лана, которая плотно взяла нас под свою опеку, рассказывала, что ребята все приличные и из хороших семей.

Шалить – шалят, а кто в детстве не был грешен? Но в меру, исключительно в меру. Выкрасить ворота в черный цвет – запросто, пугало раздеть, или там колокольчик на крышу нацепить – это спокойно, а вот украсть чего, или над животными издеваться, так, к примеру – этого нет. Нормальные дети.

Тем неожиданней оказался вызов из школы. Меня желал видеть директор, по очень серьезному вопросу.

Что ж, придется идти.

Директор ждет меня в кабинете. Сидит за столом, перебирает бумаги, лицо самое что ни на есть печальное и озабоченное.

– Госпожа Истар…

– Я вас слушаю, господин Иленей. Что случилось, почему вы меня вызывали?

– Госпожа Истар, к сожалению, у нас проблемы.

– У нас?

Учитывая, что «нас» просто нет, звучит странновато.

– Мне неприятно об этом говорить…

Я вглядываюсь в облако, окружающее господина Кьена Иленея. Хм-м… а ведь его правда что-то тревожит. Аура щедро разбавлена желтыми всполохами. Даже красные искры притухли.

– Раз я здесь, господин Иленей, значит, другого выхода вы не видите, – максимально спокойно произношу я. – Я вас слушаю.

– В последнее время, госпожа Истар, кто-то начал воровать в школе.

Я даже не сразу поняла, о чем речь.

Воровать?

И что? Мы-то тут при чем?

Только когда директор, потупив очи, сообщил постным тоном:

– Раньше такого не случалось, а из новеньких у нас только ваш брат. – Я что-то сообразила. И искренне рассмеялась.

– Корс? Вы серьезно?

Такой реакции Кьен Иленей не ожидал. Во всяком случае, в его ауре замелькали оранжевые вспышки тревоги и растерянности.

– Простите, госпожа Истар, но…

Я махнула рукой.

– Господин Иленей, объясните, зачем Корсу нужно воровать? Вы можете позвать его сюда?

– Да, конечно.

Кьен Иленей тряхнул колокольчиком, и когда вошел помощник, попросил его привести Корса Истара. А я тем временем разглядывала его ауру.

В том-то и дело.

Он действительно подозревал Корса. Но готов был закрыть глаза на воровство, если я и он… Ну, знаете – это явный перебор.

– Я легко вам докажу, что Корс не воровал. Вы же видите, когда ребенок врет?

– С моим опытом начинаешь подмечать многое, госпожа Истар.

– Вот и поглядите на моего брата. И учтите, если что – я просто пойду к магам воды и потребую чтобы его спросили.

– Вы серьезно уверены в вашем брате.

– Корс шкода и вредина, но не вор. Ему это просто ни к чему, господин Иленей.

Корса долго ждать не пришлось. Минут через десять он явился пред светлые директорские очи.

– Здравствуйте, господин Иленей. Вызывали?

– Да.

– Шани?

– Корс, будь человеком, просто ответь на вопросы? – попросила я, понимая, что если мы сейчас будем вдаваться в объяснения, это затянется надолго.

– Зачем?

– Корс, – чуть рыкнула я.

– Ну… ладно.

– А я тебе потом все дома объясню. Отвечай, ладно?

– Хорошо, Шань, – скорчил рожицу братец. – Задавай свои вопросы.

– Корс, где у нас хранятся деньги на расходы?

– В шкатулке, в буфете, – пожал плечами Корс. Не та информация, чтобы ее скрывать.

– Сколько там лежит?

– Около десяти серебрушек мелочью. Когда как, чуть больше, чуть меньше, а что?

– Да ничего. Ты можешь брать оттуда деньги?

– Ты сама сказала – бери, если надо. А что?

– Ты брал оттуда деньги?

– Пару раз, друзей угостить.

Корс не лгал, ни минуты не лгал. И господин Иленей тоже это понял. Оранжевые всполохи сменились искрами недоумения.

Этот – не вор. Но кто же тогда?

– Я у тебя спрашивала до этого раза про деньги? Требовала отчета?

– Нет… а что случилось-то?

– Спасибо, братик. Ничего страшного. Иди на уроки, ладно?

Корс кивнул.

– Шань, мы дома поговорим?

– Обещаю, – кивнула я.

Корс вышел, а я поглядела на директора.

– Господин Иленей, вы сами слышали. У Корса свободный доступ к деньгам в любую минуту. Я с него отчета не спрашиваю, ему просто нет нужды воровать. Много пропало-то?

– Меньше, чем у вас на расходы хранится, – вздохнул директор. Растрепал волосы, грустно вздохнул. – Шайна, вы простите. Я был уверен, что это Корс…

– Ему просто незачем. Уж вранье-то любой маг почует, если до этого дойдет, но вы и сами видите, что он не лжет. С вашим-то опытом.

Кьен воспринял это как комплимент и расцвел.

– Да. Я их много навидался. Ваш брат не врет, но кто же тогда ворует, хотел бы я знать…

Ты бы хотел, а я бы и смогла узнать. Но стоит ли этот случай – раскрытия моего дара? Или попробовать как-то это иначе организовать?

Не знаю, надо подумать. И расспросить подробнее о случаях кражи.

Что я и делаю.

И получаются детские какие-то кражи.

У одного учителя кошелек утащили – там и двух серебрушек не было, у второй серебряную цепочку, у третьего даже кошелек брать не стали, вытащили просто один серебряный из кошелька, а сам кошелек оставили. И зачем это Корсу, который в любой момент может взять втрое больше, даже не говоря мне об этом?

Детские кражи… вот именно.

Я вздыхаю.

– Может, я пойду, к Корсу загляну? Объясню ему, что к чему, попрошу понаблюдать?

Директор потирает лоб. Ему не слишком нравится эта идея, но и выбора другого нет. Я же не стану ему объяснять, что смотреть будет не Корс, а я. И не когда-то потом, а здесь и сейчас.

Никуда воришка от меня не уйдет – если попадется мне на глаза.

Корс сразу же вешается мне на шею.