Татьяна Герас - Не выбирая путь. Попаданка: руководство по выживанию [СИ]

И, действительно, не позволила. Мужа похоронила. Собрала партнеров, наняла адвокатов и охрану. Немало заплатила бандитам и ментам, но отбилась и фирму Вадика сохранила. А позже и приумножила. Кроме торговли недвижимостью, было ещё строительство, а на закуску, ещё и туризм. Вадик не мелочился, не вкладывал все средства только в одну сферу. Вникать во все это было сложно, но в то время, меня подгонял страх, а ещё внезапно пришедший азарт, что смогу, выдержу, справлюсь! Даже показалось, что именно в этом я найду цель жизни. Показалось.

Да только и тут просчиталась… Пока играла в бизнес-леди, просмотрела сына.

Да, бесспорно, справляться с новой ролью я научилась, но вот энтузиазм, с которым я приступила к делам, вскоре иссяк, под влиянием рутины и осознанием какими средствами приходится добиваться целей.

Нет, я не скатилась до уровня Вадика. Наверное, просто повезло, что и страна-то уже поменялась. Сменились частично элиты и бандитский бизнес приобрел некий великосветский лоск. Нравилось ли мне это? Да вряд ли. Просто с этим было проще мириться. А ещё, как не скверно это признавать, но к деньгам привыкаешь. Можно сколько угодно рассуждать о прекрасном и бить себя пяткой в грудь, рассказывая о своей тонкой натуре, только, перефразируя пословицу, скажу так: плакать в мерседесе лучше, чем рыдать на велосипеде. Потому что радоваться ни в том и ни в другом случае не получалось.

Что-то было сломано внутри и хоть иногда и болело, напоминая о несбывшихся мечтах, но изменить что-либо уже не было душевных сил. Оставалось лишь плыть по течению, иногда сильно загребая, чтобы не выбросило на берег. Почему-то этот самый берег страшил даже больше, чем сама мутная река.

Дни складывались в месяцы, месяцы в годы. Я работала, крутилась в насквозь лживом обществе, где каждый норовил укусить другого побольнее. Порой вступала в какие-то странные союзы, которые были хороши лишь до определенного предела. И выполняя заданную функцию, они исчерпывали себя, люди с которыми приходилось иметь дело внезапно становились чужими, хотя недавно растягивали рты в улыбках и приглашали поучаствовать в своей жизни. Наверное, это были странности бизнеса по-русски. Попытки изображать дружбу со случайными партнерами. Позже, отношения стали больше походить на деловые, но первые годы…

Всё это выматывало и заставляло искать отдушины на стороне. Только и там их не было. Странно, как будто в какой-то момент этот мир начал отторгать саму мою сущность, уж больно, запрятанный куда-то глубоко, мой внутренний мир, не соответствовал внешней жизни.

Конечно, я не отказывалась от благ, что могли принести деньги. Алик был отправлен в лучшую школу. Он получал, как я думала, всё, о чем может мечтать. Кроме меня. На него времени оставалось мало. Не скажу, что вовсе не общалась с ребенком, просто, спустя несколько лет, видимо меря по себе, решила, что он достаточно взрослый. Это и было главной ошибкой. Его «взрослость» привела лишь в компанию таких же «золотых» мальчиков и девочек. А там было много доступных соблазнов, а ума им противостоять, увы, не хватило.

Когда заметила неладное, оказалось уже слишком поздно. Это сказки, о том, что при наличии средств можно справиться с зависимостью. Мало кому это дано и, к моей и его беде, Алик оказался не из их числа. Сейчас от того мальчика почти ничего не осталось… Ремиссии после каждой попытки пресечь и пройти курс реабилитации становились всё короче. Последний раз он не продержался и недели.

А я… Я просто существовала и играла по правилам этого мира. Депрессия, скажите вы. Отнюдь. Так живет большая часть населения, лишь разница в уровне, этой так называемой жизни. Работа, много спорта, косметологов и стилистов. А в последние годы пришлось познакомиться и с пластическими хирургами. Положение обязывает! Приемы, нужные люди и любовники. Последние вообще не приносили радости, потому что корень в слове «любовник», явно не соответствовал тому понятию, что в реальности было вложено в эти отношения. Мужчины у меня были двух типов: нужные и красивые. Хотя и первые и вторые удовольствия не доставляли. Друзей у меня не было, только приятели. Последняя подруга, что была со мной из той далекой жизни, глупо погибла, от рук ревнивого любовника.

Поэтому, когда несколько дней назад я очнулась в реанимации и осознала в каком я состоянии, испытала странную гамму чувств. От ужаса неприятия ситуации в целом, до странного облегчения, что, наконец-то, всё это закончится.

Я даже не помнила, что произошло. Мне потом рассказали, как мой «инфинити» буквально был впечатан пьяным водителем «КАМАЗа» в прекрасную гранитную набережную Невы, снеся ограждение. Меня несколько часов выпиливали из остатков машины. Не спасли и подушки безопасности. И вот теперь, полностью парализованная ниже шеи, я умирала в элитной палате одной из городских больниц.

«Самый лучший день заходил вчера…»

Они не угомонятся. Теперь надрывное завывание прокуренным голосом.

Я не верю в богов. Но, наверное, это уже тот самый ад, в который попадают люди с хорошим вкусом. И там их круглосуточно будут заставлять слушать попсу и шансон.

Я выгнала сиделку. Сейчас жалею, она хотя бы закрыла бы окно. Хочу тишины. Снаружи и у меня в голове. Чтобы затихли злые мысли и слова.

Скоро.

Я и так лежу в палате, уставленной цветами. Ещё чуть-чуть и смогу представить, как заиграют траурный марш, моё тело рухнет в могилу, а гости будут с нетерпением ожидать окончания церемонии, чтобы наконец сбежать. Немного земли, пара речей и всё.

Аппаратура неожиданно взрывается визгом предупредительных сигналов. Что-то видимо в моей полудохлой тушке перешло из состояния «полу» в состояние «уже».

Вот и ладненько.

Эк, как они забегали-то! Зря стараются. Это точно конец.

Хорошо, что слух отказал. Вожделенная тишина. Пожилая женщина-врач что-то кричит, судя по артикуляции, и размахивает руками, медсестра всё пытается и пытается мне что-то вколоть. Свет перед глазами медленно, как в кино, начинает гаснуть, сужаясь в пятно. В конце концов всё превращается в яркую точку в которую меня стремительно затягивает. Странно, но нет ни боли не страха. Только стремительная гонка по световому лучу. Быстрее! Ещё быстрее! А ещё я вижу такие же лучи света. Они тоже летят, как и я! Я просто растворяюсь, ещё секунда и меня уже не будет.

— Лиссандра! Лиссандра!

Голос. Он зовет, вытягивает куда-то. А надо ли? И кому, к дьяволу, я понадобилась?

— Лиссандра!

Что-то взрывается, свет по которому я лечу ударяет по мне и ощущение полета, сменяется чувством падения. Подступает тошнота.

— Интересно, как мертвые могут чувствовать тошноту? — странная мысль была последней. За ней пришла тьма.