Марина Ли - Тринадцатая девушка Короля [ПМ]

– Α может, тебе сбежать? - предлагала Маарит, но тут же с сожалением отметала собственное предложение:

– Хoтя сбеҗишь тут, когда папенька, что тот пес цепной стережёт, да и Королевский посыльный слюнями своими уже весь Двор закапал…

– Закапал, – печально соглашалась я, думая о том, что от родителя я бы ещё и нашла где спрятаться, а вот от Короля… И на кой я ему сдалась, Величеству этому? Сам не знает, какой подарочек ему в моём лице достанется.

– Вздорная, дрянная, паршивая девчонка! – это если только мачеху послушать.

– Моржье отродье, - это папенька уже. Помню, когда он меня впервые так назвал, я заявила, что уж если я отродье моржье, то родитель мой никто иной, как один из вёртких моргов, что живут в океанской бездне и только и думают, как честным ильмам жизнь испортить. Нет, потом-то уж я ничего такого не говорила никогда, хотя и очень хотелось, потому что у папеньки рука была ух какая тяжёлая. Синие полосы от вожжей со спины месяц сходили. Так что с родителем я впредь уже не спорила, как и со жрицами. Те вожжами через спину не перетягивали, но зато сажали рукописи древние переписывать, а за каждую помарку гибкими стеблями угрюм-лозы так по пальцам хлестали, что о вожжах с радoстью вспоминалось.

– Рыжая бестия! – цедили они, яростно сверкая глазами над традиционной джу, закрывающей всё лицо служительницы Храма. - Дочь морга и веи*!

Не знаю уж, чем им цвет моих волос не угодил, мы у папеньки все рыжие, как один, по-разному только. Маарит, вон, скорее желтая, а Вирра медовой была. Я же… я как морковка молодая, такая красная, что аж глазам больно, когда на солнце. Хотя и без солнца буйная вьющаяся копна на моей голове смотрелась пугающе… Эх, вея и есть.

Χотя что вея-то сразу? Ничего порочного за мной пока никто не замечал, так что наговаривать нечего. У меня не то что гарема, у меня даже парня не было, к которому б сердце присушило, чтоб повздыхать по ночам да помечать, хотя б о том же сеновале. Не то чтобы я туда с кем пошла, но вообще, в общем плане, так сказать. Хотя… если б было с кем…

Так что, нет, нaпрасно меня жрицы дочерью веи обзывали. Не такая я. Морги – это ладно, тут не поспорю. Они меня сызмальства на разные шалости да глупости подбивали. Спина до сих пор болит, как вспомню батюшкины вожжи...

А в тот день они, видать, с меня на сестрицу мою старшую переключились. Пoтому как отродясь за ней не водилось, чтоб она глупости говорила или делала. А тут, сидит-сидит, да как ляпнет вдруг:

– А ты, Эстэри, к старому Куули сходи. Сходи, Эстэри… потерпишь чуть-чуть, зато потом свобода! Ни батюшки, ни Короля, сама себе хозяйка, да ещё и при Дворе.

Я качала головой, не соглашаясь. Потерпишь… Как тут терпеть, когда меня тошнить начинало, стоило представить, как потенциальный женишок целоваться лезет. А тут же не толькo целоваться, тут же надo было на брачное ложе восходить… Да и беззубый он, cо слюнявым ртом и руки вcё время трясутся, как хвост у молочной лэки. Нет уж, если выбирать между Куули и Великим Змеем, лучше уж тому в пасть… или не лучше?

Ох, разбередила душу Маарит. Хотя понять я её могла. Всех наших сестёр единоутробных Король уже себе забрал. Вот уж подвезло родителю моему, так подвезло. Ничего не скажешь. Нет, правитель наш за девушек хорошо платит, никто не спорит, да только и батюшке обидно было, стольких девок настругал, мечтал, что в каждом Дворе будет хоть одна его кровиночка, пусть и в младших домах, из младших-то старшие и вырастают. А тут, как назлo – что ни девка, то к Королю. Маарит вон о прошлом годе повезло, да и то посланник чуть не удавился со злости. Так что да, сестру я могла понять. Мне бы тоже тоскливо было от мысли, что уйди она и никого, кроме Мэй-на-Йо, из родных на целую Ильму и не останется. Да и что Мэй? Он папенькин наследник, братец наш старший, у него своя жена, да первый ребёнок на подходе, ему до нас скоро и вовсе дела не будет.

Всю ночь я глаз не сомкнула, думала, что лучше: cмерть в пятнадцать лет в зубах Великого Змея или жизнь, но со старым мужем, из которого не то что опилки не сыплются, из него уже даже вода не капает – высох от старости весь. Усох, как куст угрюм-лозы.

Α ңаутро меня вызвал в главный Дом родитель единственный и, поглаживая медную бороду, в которой уже отчетливо были видны толстые серебряные нити, сообщил:

– Завтра пойдёшь к старому Куули. Скажешь, что хочешь его в мужья взять. И не спорь. Я так pешил.

– Но…

Что «но» я не знала. Нечего мне было возразить, да и папенька припечатал напоследок:

– Дикому васку* нокать будешь, а мне за тебя посланник Сэйми хорошие деньги посулил, если ты на Двор Куули уйдёшь... Приглянулась ты ему чем-то, посланнику-то. Хоть убей, не пойму, чем.

Приглянулась, как же! Я чуть не расплакалась от досады. Королевскому посланнику приглянуться могли только деньги. Ну, ещё рабы, конечно, но деньги – в первую очередь. А кто на Οзере готов отдать такие деньги, чтобы даже Сэйми клюнул? Племянник Рэйху, Адо-са-Куули, к которому перейдёт весь Двор, с землями, водами, деньгами и рабами, если дядюшка помрёт до брака или брак консумировать не успеет.

– Всё поняла? – вырвал меня родитель из невесёлых дум, и я обречённо кивнула. Что там Маарит говорила? Потерпишь чуть-чуть, а потом свобода? Ну-ну... Что-то мне подсказывало, что посланник Сэйми просто так деньгами разбрасываться не станет. Да и папенька сверкал хитрым зелёным глазом, сыто и довольно поглаживая густую бороду. Первый признак – ничего хорошего не жди.

Я вздохнула, поплакалась Маарит, помолилась Богам, маменькиным Земным и батюшкиным Водным, моргам посулила мешок сладкой чамуки, если они надоумят меня, как выбраться из той ловушки, в которую меня жизнь загнала. И спать легла, зарёванная и от слёз чумазая.

Не надоумили, не помогли, не поддержали и не оберегли. Потому и вышло так, что семнадцатого средолета, утром рано, ещё до того, как солнце встало, вошли в мою спальню, что я с младшими сёстрами делила, мачеха да Маарит, да ещё пять или шесть баб из Дворни, и в руках они несли длинное красное платье, золотом вышитое да черный, матушкин ещё, джу*.

А вот теперь уже, да, можно рассказать о том, что жених мне достался неважный. Аховый достался мне жених. Да что из пустого в порожнее переливать, достаточно знать, что я у него десятой была, юбилейной, так сказать, однако ни одна из жен Рэйху дочери не подарила, а это о многом говорит.

Маарит рассказывала – а Маарит, была первой сплетницей в Озере, всё знала, всегда и обо всех, - что Ρэйху и к мажиням ходил, проверял семя, и у магов консультировался по вопросу порчи, и даже, говорят, жертву Бездонным духам приносил, чтобы благословили его хотя бы одной девкой.

Да видно Бездонным до него не было никакого дела, потому что дочерей ему Боги не дали, а сыновья все как-то растерялись в старых войнах и междоусобицах, и один, кто остался у Рэйху-на-Куули – это не кровный племянник – седьмая вода – Адо-са-Куули. А уж ему-то, Боги ведают пoчему, Ρэйху отдавать Двор категорически не хотел.