Лиса Александрова - Судьба-шутница [СИ]

За свою жизнь я не раз встречала оборотней (так и научилась языку), и могу с уверенностью сказать, что ни один меня, человечку, не обидел и не обманул. Был даже случай, когда один из оборотней заступился за меня, совсем юную девчонку, когда местная, человеческая, знать поливала мою семью грязью.

Но сегодняшний случай на поляне, с теми тремя оборотнями, показал, что не так все однозначно и в их племени могут встретиться ублюдки.

От мыслей голова пухла. Вопросы накапливались, а ответов не находилось. Я сама не поняла, как уснула с первыми лучами солнца, а Эдлера все не было. Видимо, действительно, много дел.

Сквозь сон я уловила какое-то движения и негромкую ругань, но было настолько неохота открывать глаза, что я провалилась в темноту, напоследок почувствовав прикосновение к щеке.

Я проснулась и с удивлением отметила, что выспалась. Резко откинув меха, обнаружила, что уже давно встало солнце, но, что еще важнее, сестры рядом не было! Стараясь не вдаваться в панику, я поднялась и вышла из-за ширмы. Алишу так и не обнаружила, зато увидела Главнокомандующего. Он сидел за столом с едой и неторопливо накладывал мясо себе в тарелку. Оборотень поднял взгляд на меня и произнес:

— Прошу присоединяться ко мне, Никаэлла.

Я удивилась, что он знает мое имя, но меня волновало другое:

— Где Алиша? — напряженно спросила я, оглядываясь. Оборотень внимательно посмотрел на меня, словно что-то для себя решил, принялся наполнять вторую тарелку.

— С твоей сестрой все в порядке, нет никакого повода для беспокойства, — будничным тоном ответили мне.

— Где моя сестра? — не успокаивалась я. Паника подступала к горлу, но я понимала, что мало что смогу сделать в данной ситуации. Особенно в невменяемом состоянии. Следовательно, сохраняем спокойствие до последнего!

— Сядь, — последовал резкий приказ и оборотень холодно на меня посмотрел. Продолжила стоять, упрямо поджимая губы и сжимая кулаки, в упор смотря на Владислава. — Поверь, лучше послушаться. Тебе не понравится, если я начну применять силу, — ласково улыбнулся он мне, хотя улыбка шла вразрез с его интонацией. Тут я не могла не согласиться и с опаской присела на край низкой табуретки, напротив Владислава. Оборотень, явно довольный, что я выполнила приказ, немного расслабился и поставил тарелку передо мной. — Ешь, пока не остыло, а после мы поговорим и я расскажу где твоя сестра, — я хотела возразить, но мне не позволили: — Пока ты не поешь никакого разговора не будет! — сообщили мне, беря в руки столовые приборы и принимаясь за еду.

Бросив злобный взгляд на оборотня, я взялась за вилку, но есть не стала. Стоило ли говорить, что еда в меня не лезла? Помимо моей тревоги за сестру, я чувствовала на себе пристальный взгляд Главнокомандующего, что аппетита не прибавляло.

— Хорошо. Вижу что так ты не поешь, — спустя минут пятнадцать моего ковыряния в тарелке, произнес оборотень. — Что ж, тогда приступим к разговору.

К разговору я была расположена больше, чем к еде. Потому подняла голову от тарелки и внимательно уставилась в зеленые глаза. Только сейчас я смогла, как следует, рассмотреть его. Вчера мне это не удалось по нескольким причинам. Было темно и, помимо высокого роста и массивной фигуры, я ничего конкретного не увидела. А так же я находилась в противоречивых чувствах, потому было не до разглядываний.

Светло-русые волосы выбриты по бокам и на затылке, а остальная часть убрана в высокий хвост, который спускался до лопаток. На узком лице, глаза оказались не просто зеленые, как мне казалось вчера, а с желтыми вкраплениями, и, когда он злился, глаза принимали хищное выражение, меняя цвет на желтый. Нос немного длинноват, но его не портил. Рот небольшой с пухлыми, четко очерченными губами. Красив, но этим могли похвастать практически все оборотни. Потому я не придала его внешности значения. Куда больше меня волновало его, ни на что не похожее, поведение и пристальный взгляд, который вызывал нервную дрожь.

— Начнем, пожалуй, с того, что с твоей сестрой, как ты, должно быть, поняла, я уже поговорил. И теперь хочу послушать тебя, — он откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и с противной усмешкой, лениво меня разглядывал. — Кто ты?

И как понимать этот вопрос? Что отвечать: женщина? Он, надеюсь, это и так понял, несмотря на мои брюки. Сказать, что человек? Для оборотня, который способен лишь по запаху определять принадлежность к той или иной расе, не прибегая к рассматриванию ауры, это так же очевидно, как и то, что я, далеко, не мужчина. Или он думает, что я моментально сообщу ему, что я, никто иной, как вражеский шпион, отправленный, убить все войско оборотней. Ну, если не все, то, хотя бы часть.

— Меня зовут Никаэлла, — осторожно сказала я, не зная с чего начать. Оборотень ободряюще кивнул и я продолжила. — Мы с сестрой живем в семи днях отсюда на окраине Катимы, — должна пояснить: человеческое государство называется- Салара, а его столица Катима.

— Вы живете одни? — тут я призадумалась: что ему ответить? Если скажу правду — не навредит ли это нам с сестрой. Если совру- есть вероятность, что он уже знает правду от Алиши, и тогда разозлится или заподозрит нас с сестрой в самых ужасных грехах. Я мысленно дала себе подзатыльник, что вчера, пока была возможность, не договорилась с сестрой заранее, о том, что мы будем говорить на допросе. Чем, спрашивается, я думала? Хотя, вряд ли оборотни поверили бы в нашу ложь. А поймав на лжи, сомневаюсь, что были бы к нам все так же любезны. И все же, было бы лучше, условится и придерживаться версии, которую, бы заранее оговорили с сестрой. Сейчас, я бы не сидела, как на иголках, отвечая на вопросы, ожидая подвоха.

В конечном итоге, решила, что лучше говорить правду.

— Да. Два года назад умер наш отец и мы остались одни.

— А мать?

— Моя мать умерла при родах Алиши.

— Сочувствую, — я только пожала плечами на это. Никаких чувств, кроме грусти я не испытывала, уже давно смирилась.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать два.

— И ты до сих пор не обзавелась мужем? — нахмурился он.

Я понимаю его недоумение: в человеческих государствах я уже считалась старой девой. Обычно родители пристраивали дочерей, стоило им исполниться шестнадцать. Иногда еще раньше. Я никогда не понимала этой традиции и не хотела становиться женой какого-нибудь мужлана (и хорошо еще, если этот мужлан не будет годиться тебе в дедушки), и рожать ему каждый год по ребенку.

Мне очень повезло с отцом. В отличии от других родителей он не ставил себе цель избавиться как можно скорее от обузы в виде двух дочерей. Отец считал, что каждый должен сам строить свою жизнь и принимать собственные решения. Он никогда не навязывал своего мнения на правах родителя, не принуждал заниматься тем, что нам с сестрой не по душе и учил добиваться своей цели.