Павел Матисов - Возвращение мага [litres]

Ну а раз доволен Эйлерт, то довольна и я. Мне удалось немного отточить свои навыки ближнего и дальнего боя. И самое главное, я снова смогла полюбоваться величественной магией в исполнении милорда. Большего мне и не требовалось.

По не очень понятной мне причине сектанты не использовали ездовых животных. Вроде как копытные были чувствительны к скверне. В мои навыки входило грамотное управление повозкой, запряженной хоть лошадью, хоть волом. Ездить верхом я тоже умела сносно. В ближайшей на нашем пути деревне зверолюдов, последней перед границей, я приобрела лошадь и хлипкую телегу. На сей раз я как следует поторговалась, снизив изначальную цену почти в четыре раза. Моя натура просто не пережила бы тех трат, что запросил житель деревни за свое имущество. Нескоро я смогу перенять наплевательское отношение к деньгам у милорда, если вообще научусь такому.

Ехали мы не очень быстро. Дороги на границе между королевствами оставляли желать лучшего, колеса опасно скрипели, а купленная кляча того и гляди могла откинуть копыта. Эйлерт в основном сиживал сзади в телеге, осматривая найденное у сектантов оружие и артефакты.

– Милорд, проклятье, которое на вас наслали… оно серьезное?

– Это с какой стороны посмотреть, – ответил эрл. – Проклятье слабости для меня не смертельно, но снижает мой магический потенциал, уменьшает общий резерв. Неприятно. Простой человек умер бы довольно быстро, ученик тоже вряд ли сдюжил бы без мгновенной помощи, подмастерье успел бы добраться до церкви, а мастер сам снял бы проклятье. Оно значительно ослабло при проходе через мои защитные слои. У Дэмуэрго не было в наличии сильных исполнителей или мощных артефактов. Один из жрецов самоубился и использовал силу своей смерти вкупе со скверной Павшего, чтобы проклясть меня. После пары ритуалов я смогу его развеять. Да даже если ничего не делать, моя аура сама очистится от вредных вкраплений. Но проще обратиться в церковь, если в Шемтене остались способные снять проклятье такого уровня. Думаю, что в знак признательности за зачистку темного подземелья мне должны помочь безвозмездно. Хотя нас могут и не признать героями. Если темный повелитель, этот Бренссон, оставил в резерве одного из культистов, приближенных к виконту, тот может наплести Аурелье про нас с три короба, обвинив нас в гибели его дружины и членов Ордена. Со служителями Непроглядной нельзя исключать никаких каверз.

– Ох, как же вы живете с таким постоянным давлением, милорд? Порча и скверна, демоны-сноходцы, божественные проклятья, строящие козни сектанты и высокородные…

– Ха! Если тебя ненавидят и пытаются избавиться, значит, ты идешь правильным путем! Неважно, добрым или злым. Но о тебе точно будут помнить, как о великом человеке. В целом… привык, наверное. Если ты обретаешь силу и не скрываешься отшельником, то непременно обзаводишься врагами, завистниками и теми, кто желает тебя использовать.

– Господин, а что насчет вашего кошеля? Получается, вы непричастны к гибели Ко’отло? Все подстроил Бренссон?

– Ну, – почесал переносицу эрл, – честно говоря, не уверен. Я должен был внедрить давно, еще при создании артефакта, защитный механизм, предотвращающий перегрузку накопителя, но сам я никогда при зарядке не вносил лишней маны. Поэтому не могу точно сказать, корректно ли он работал. При продаже артефакта необходимо проводить его тщательную проверку, но я и Шевельс были в тот вечер пьяны. Думаю, что виноваты в разной степени все мы трое. Но для других всё это – проделки темного жреца, разумеется.

– Поняла, милорд.

К ночи мы снова разбили лагерь с шатром и заночевали. На следующий день достигли границы с Латернией. Разбойников не повстречали, хотя до меня доходили слухи, что на границе их немало обретается. Ведь каждый пропавший караван можно было бы списать и на официальные войска чужого королевства, никто не пошел бы разбираться. Только самые смелые купцы или способные нанять достойную охрану курсировали между Латернией и Недзагорном. Зато риски окупались солидной прибылью. Милорд сказал, что за нами некоторое время шел большой отряд зверолюдов, но я никого не заметила. Эйлерт нескромно предположил, что главный маг у них оказался достаточно опытным и осторожным, смог оценить силу Туранна и не стал отправлять войска на убой.

Первое латернийское поселение имело солидные укрепления по периметру, рвы и частокол. Шемтен, кстати, хоть и отстоял от границы, но также имел мощные крепостные стены, зачарованные на неразрушаемость. В поселке нас приняли тепло, прознав про титул эрла. Толпа зевак успела собраться, узнав о приезде авантюристов. Слухи о темном подземелье уже добрались до здешних мест. Если быть точной, то эрлом интересовались слабо. Ну маг, ну участвовал в рейде, но по сравнению с «фурией битвы», «неотвратимой погибелью всех порченых тварей» – чародей-авантюрист выглядел блекло. Вроде как богатый эрл привез с собой опытную иностранную авантюристку не ниже золотого ранга и платит ей деньги за то, что она сопровождает его в походах. Чуть ли не сопли подтирает, словно нянька.

Откуда такая версия возникла, ради всех богов?! Меня это злило до зубовного скрежета. Я не понимала, почему слухи до сих пор не развеялись, ведь силу милорда во-очию наблюдали множество приключенцев. Они не могли все разом быть столь недалекими слепцами. Какая, к демонам, «фурия битвы», гроза темных жрецов! Я даже не атаковала их ни разу! Мои болты попросту не пробили бы их темную завесу! Мой ранг в гильдии всего лишь медный, а в «Странниках ветра» я никогда не состояла! Если бы милорду не было весело, если бы я не старалась блюсти репутацию спутницы благородного или мы бы задержались в поселке на длительное время, я бы точно набросилась на наиболее активных говорунов. Теперь, после всех тренировок, после снятия с меня ошейника, я не обязана была молча терпеть унижения и оскорбления. Мне уже было по силам справиться врукопашную с парой простолюдинов. Так что зевакам повезло, что им удалось сохранить свои зубы и носы в целости и сохранности.

Самое раздражающее крылось в том, что я не могла им объяснить причину моего недовольства. Они искренне восхищались мной, звали бесплатно пообедать в их харчевне или приобрести товары со скидкой, в то время как мое настроение портилось всё сильнее. Эйлерт над выражением моего лица ржал как ненормальный, так что мне на какое-то мгновение всерьез захотелось дать ему подзатыльник. Через секунду я вспомнила, что он хозяин, и желание закономерно улетучилось.

Мы оказались от Шемтена восточнее и, само собой, южнее. Граница с Недзагорном была относительно ровной, протянулась с запада на восток от Карточного хребта до побережья Рассветного моря. Рассветным его прозвали потому, что солнце вставало на востоке. Казалось, будто красный шар рождается прямо из морской воды. В давние времена люди действительно верили в это, да и сейчас многие простолюдины не могли похвастать образованностью.