Николай Иванов - Элвуд Роклан. Возвращение домой [СИ]

- Всё сидишь? - задал он риторический вопрос и потянулся к бутылке.сокий худой мужик, имени которого гном досихвторым собеседник произнёс эти слова.ам, если сами посетитель рассуждает правильно.тола, обдумывая услышанное и пришёл к выводу, что в приципе

Хотя ответа не требовалось, гном перевёл на новоявленного собеседника стеклянный взгляд и, с трудом ворочая языком, подтвердил:

- Сижу.

- А чего такой грустный? - парень набулькал себе в одну из свободных стоявших на столе кружек, поднял её, предлагая чокнуться.

- А чего веселиться то? - мрачно пробурчал Олио и, ответив на дружественный жест щербатого, сделал большой глоток. Тот последовал его примеру, закусил лежащим тут же кусочком лука и удовлетворённо крякнул.

- Уф, крепка, зараза! - выдохнул он и переведя взгляд на хмурого гнома, спросил: - Так что у вас там сегодня такого случилось, раз на тебе целый день лица нет?

В утреннем нападении на "псов" Болтун не участвовал. Знал, что было какое-то дело, при этом погиб один из их товарищей, но и только. Здесь вообще было не принято распространяться о подробностях "работы". Как и интересоваться ими, если тебя это не касалось напрямую. Меньше знаешь, крепче спишь. А заодно и дольше живёшь. И все это хорошо понимали. Все, кроме этого жутко любопытного парня.

Гном не собирался отвечать, снова уставившись в свою кружку. Это ни сколько не смутило собеседника. Сделав очередной глоток, Болтун решил, что и сам понял о причине мрачного настроения малорослого крепыша.

- Если ты из-за Кирпа так переживаешь, - снова заговорил он, имея в виду убитого сегодня бандита, - то зря. Ты его хорошо узнать не успел, но можешь мне поверить - дрянь был человечек. И жадный до жути. Помню, пробовал у него несколько монет занять, так ведь не дал, "нету", говорит. А деньги у него тогда точно были - сам видел. Жмот, одним словом, был покойничек. И врун. - Парень сморщил нос, усеянный яркими, хорошо различимыми даже при скудном свете лампы, веснушками. - Гораздо хуже, когда кто-нибудь из нормальных ребят погибает. Вот две недели назад, Хост, дружок мой, схлопотал арбалетный болт под рёбра, когда в дом к одному купчишке залезли. Вот кого по настоящему было жаль. А этот...

- Болтун, - раздался хриплый голос с того места, куда недавно улёгся напарник щербатого по дежурству, - ты бы завязывал трепаться. Давай лучше спать ложись.

Видимо профилактические беседы на тему распускания непомерно длинного языка с парнем уже проводились. Он сразу как-то разочарованно сник и нервно засуетился.

- Действительно, чего сидеть-то? Завтра если ничем не озадачат, с утра к жене тащиться. А она у меня - во! - щербатый поднял над столом крепко сжатый кулак. - Учует запах, - красноречивый взгляд на бутылку, - ругани не оберёшься. Дома хоть упейся, а где-то на стороне, да ещё не ночевал, значит, с бабами был. Ничего не докажешь!

Пожаловавшись на нелёгкую семейную долю, бандит поднялся, не забыв при этом допить быстрым глотком из кружки остатки самогона и отправить в рот последний кусочек лука. Хлопнув, в знак дружеского расположения, гнома по плечу, он отправился спать, стараясь разместиться как можно дальше от одёрнувшего его товарища.

Олио не обратил на уход собутыльника никакого внимания, продолжая сидеть, уставившись в одну точку. Истинная причина его подавленного состояния, которое он безуспешно пытался залить весь день и вечер, не имела никакого отношения к утренней гибели подельника. Куда больше крепыша потрясла смерть мальчишки -охранника. Умоляющие глаза, слёзы на щеках, алая струйка крови, вытекающая из трясущихся губ на подбородок - картина так и стояла перед глазами. Сколько не пытался он утопить этот образ в жгучем пойле, тот снова и снова упрямо всплывал в уже порядком помутневшем сознании. Гном никогда не считал себя страдающим от излишней мягкости. Зачастую, в драках, ему доводилось очень жестко обходиться с противниками, и Олио не мог припомнить что бы потом приходилось испытывать сильные угрызения совести. Его сородичи, в большинстве своём заядлые любители, подвыпив, помахать кулаками, уже на следующий день довольно легко относились к полученным синякам и даже переломам. Народная черта характера, так сказать. Но это было совсем другое дело. То, с каким равнодушием, Лос перерезал горло раненому, беспомощному юнцу по настоящему шокировало невысокого бородача. Такие дела ему совершенно не подходят!

Зацепившись за эту мысль, Олио снова потянулся к бутылке, собираясь налить себе очередную порцию. То количество спиртного, которое он сегодня уже заглотил, вряд ли удалось бы осилить кому то из людей и за несколько дней. Но жители Подгорного королевства, из всех народов населяющих континент, всегда отличались завидной стойкостью в баталиях с алкоголем. Прилично отхлебнув, крепыш опять погрузился в раздумья.

Когда, неделю назад, случай свёл гнома в кабаке с одноглазым, ему подумалось, что сам Торг не захотел оставить его без своего покровительства и послал эту встречу. Тем утром, он как раз принял тяжёлое решение, уйти от своих сородичей по весьма веским причинам, о которых до сих пор так никому из новых знакомых здесь не рассказывал да и в дальнейшем не собирался, считая это своим личным делом. Впечатлённый взбучкой устроенной малоросликом местным задирам, Лос предложил ему работу "кем то вроде охранника", с неплохой оплатой, предоставлением крыши и харчей. Учитывая довольно скромный запас монет в поясе новоявленного изгоя, это показалось очень своевременным и удачным поворотом событий. То, что его работодатели занимаются явно не добропорядочными вещами, стало понятно сразу, хотя нисколько не смутило. Если люди плюют на свои законы, то гному тем более не пристало беспокоиться и переживать по данному поводу.

Но сегодняшнее происшествие заставило посмотреть на все с совершенно другой стороны. Олио и сам не мог понять, почему не отказался принимать участие в утреннем мероприятии. Хотя, с другой стороны, чего тут понимать - никто же не посвящал его в детали предстоящего даже в самых общих чертах. Начальство в лице одноглазого сказало "пошли", он и пошёл не задавая лишних вопросов - он же охранник, мало ли где чего надо посторожить. Недвусмысленные приготовления к засаде, тоже не очень напрягли, знал же, что не к безобидным ребятишкам прибился. Конечно, гном попытался выяснить у Лоса, что происходит. Тот только беззаботно отмахнулся, коротко объяснив, мол надо забрать у одних граждан небольшой груз, который им принадлежит не совсем по праву. Не очень поверилось, особенно про "право", но опять не сильно обеспокоило. Ну трясонут слегка какого-нибудь толстосума, освободив его от излишка ценностей, то же ничего особо страшного, даже как-то... романтично что ли. Не насторожило и то, что люди не вводили его в курс заранее условленного плана, а что план был, сомнений не вызывало, глядя как чётко и без лишних вопросов, все занимают явно заранее намеченные позиции. Для них он пока малознакомый новичок - чему тут удивляться? Олио и представить не мог того, что произойдет на самом деле. Бессмысленные, жестокие убийства, без которых и так, по его глубокому убеждению, можно было забрать проклятый ящик, просто потрясли. Особенно инцидент с ещё безусым мальчишкой, никак не тянувшего на полноценного "пса". Тогда, на улице, стоя перед бьющимся в агонии телом, гном еле сдержался, что бы не садануть Лоса своим молотом. Чего он был не в состоянии сейчас сам себе объяснить, так это зачем сюда вернулся. Забрать нехитрые пожитки? Хорошо, но почему сразу после этого не ушёл? Растерянность, чувство самосохранения, осознание того, что просто так его никто теперь не отпустит? Наверное всё сразу. А ещё дикое желание побыстрей напиться и как можно скорей забыть глаза того паренька.