Катерина Полянская - Хищная Орхидея

— Ты права, я прохладно отношусь ко всей этой мишуре. Хотя, раз уж живу среди людей, стараюсь уважать традиции, — медленно произнес он. Звучало так правильно, что у меня зубы начало сводить. — Но герцогиня была твоей матерью. И я думаю, что ты должна в последний раз выказать ей уважение.

Жаль, что чай уже выпила. С каким удовольствием я сейчас выплеснула бы его в наглую физиономию!

— Возможно, позже. — Но я нашла другой способ дать сдачи. — И без тебя.

Заявление ему не понравилось.

Но раньше чем он начал возражать, я встала и покинула столовую.

Задача провести здесь несколько дней и не проклясть этого типа становилась труднее с каждой минутой…

В семейный склеп герцогов софтГерд я все же пошла, причем сразу же после того, как Моррис скрылся в кабинете. Он прав, надо. Я не собиралась позорить семью, хотя и не планировала быть ее частью. Да и не осталось от этой семьи ничего.

Шла пешком, заодно прогулялась по знакомым местам.

При входе на кладбище ощутила легкую вибрацию под ногами. Темная сила отозвалась.

Хорошо, что я одна: пронырливый мерзавец мог заметить.

Но сегодня я пришла не колдовать…

Нашла глазами нужный склеп и направилась к нему. Естественно, наш был самый большой и старый, там покоились многие поколения хозяев Гердерского поместья. С недавних пор на одну урну стало больше.

После появления в нашем доме Морриса я часто наведывалась сюда. Мне казалось, будь жив отец, жизнь шла бы совсем по-другому. Впрочем, я не была уверена, что лучше. Может, фейри и его околдовал бы? Или герцог хотел сына — тогда я разочаровала бы его самим своим появлением… Но мне требовалось кому-то пожаловаться, а прах в урне — чем не слушатель? Закончилось все прозаично. Пронырливый подхалим узнал о моих вылазках и наябедничал маме. То есть он сказал ей, что беспокоится, что со мной творится что-то не то. Но итог всегда был один: меня наказали.

Я приложила руку, холод камней пробрал до печенок, и часть стены с шорохом сдвинулась. Уверенно шагнула в полумрак, на ходу творя заклинание ясности зрения.

Внутри пахло свечами и цветами.

Хмыкнула от догадки.

Так и оказалось: у урны герцогини стоял свежий ароматный букет. Наверное, Моррис правда был к ней очень привязан. Хотя нам в академии говорили, что дивным неведомы подобные чувства.

Постояла немного, так и не сумела откопать в себе особых эмоций, через некоторое время махнула на это дело рукой, пожала плечами и пошла к выходу. Я здесь отметилась, городские сплетники меня наверняка видели, приличия соблюдены.

Уже выходила, когда нахлынуло чувство опасности.

Настолько сильное, что закружилась голова.

Отшатнулась больше от неожиданности.

Ай, плечо!

Да что ж…

С зычным «ква-а!..» мимо склепа скакнула жаба. Боль не способствовала повышенному вниманию, но я все же успела рассмотреть красные пятна на шкурке и мелькнувший на миг длинный, раздвоенный, как у змеи, язык. Крупновата она для местной квакушки, никогда таких не видела.

Ладно, темные ведьмы противной живности не боятся. Даже ядовитой противной живности.

Я отлепилась от каменной стены, в которую так неосторожно впечаталась, поморщилась от боли и все-таки покинула склеп.

Сделала несколько шагов и вновь напряглась, услышав шорох.

А когда ведьма напрягается, она творит проклятия!

Потому что одну травму сегодня я уже получила, хватит.

Даже заклинание в той ладони горело не так ярко, как во второй.

— Не надо меня убивать, я просто подошел выразить свое почтение, — голос прозвучал малость насмешливо и совсем не испуганно.

Обернулась, не торопясь развеивать колдовство. А то новое потом опять колдуй, напрягайся. Прилагать лишние усилия я никогда не любила, особенно бесплатно.

Мужчина был неплох. Лет тридцати пяти, в хорошем костюме, с модной стрижкой. Коричневый цвет замечательно гармонировал с его глазами и волосами. На меня этот тип взирал с интересом. Но ответная симпатия зарождаться не спешила. В столице я встречала более привлекательных мужчин и уже успела понять, что яркая упаковка, как правило, предупреждает о гнилом нутре. Это как с жабой: есть красные пятна — значит, ядовитая. К счастью, поняла я это на чужом опыте, а не на своем. Я сейчас про мужчин, а не про жабу, которой где-то там, в траве, наверное, уже икалось.

— Принято, — нарушила затянувшуюся паузу. — Мы знакомы? Что-то я вас не припомню.

— Позвольте представиться, — мне учтиво протянули руку, — Ашер Дерт-Видерский, с недавнего времени мэр Реведшира.

С прежнего песок от старости сыпался еще в год моего побега. Логично, что в город назначили нового.

— Эмая Аргард-Гердери. — Так и быть, не стану указывать на то, что, подойдя ко мне, он слегка нарушил приличия. Нас должны были представить общие знакомые. Никак иначе. — Рада встрече. Хотя мне сейчас не полагается говорить о радости и обо всем подобном.

Руку в его ладонь я все же вложила. И неслышно вздохнула, когда от плеча к локтю пронеслась стрела горячей боли.

— Не беспокойтесь, я никому не расскажу, — карие глаза улыбались.

Прижиматься губами к ни в чем не повинной ладошке он не стал, лишь слегка сжал, чем мне почти понравился. Но в следующий момент, уже выпуская ее, вдруг нахмурился и усилил хватку.

— Небо, что случилось с вашими пальцами, леди?!

Всего с двумя. Я просто забыла взять перчатки.

— Я не леди, я — ведьма. — Безжалостно стряхнула его руку и расправила плечи. Последнее заставило еще раз мысленно ойкнуть. Все время забываю про плечо! — А за мою недолгую карьеру со мной чего только не случалось!

Мэр выглядел шокированным и смущенным одновременно.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями.

— Значит, ведьма…

— Практикующая, — не скрывая гордости, добавила я.

Еще темная. Одна из лучших, что бы это ни значило.

— Выходит, быть герцогиней вы не собираетесь?

— Точно нет. — Любопытство уже казалось беспардонным, но мне не жалко было ответить.

Я стала тем, кем стала. Сама, без чьей-либо помощи. И я, демоны побери, этим гордилась.

— Мне пора. Возможно, еще увидимся… хотя вряд ли. — Прощально кивнула и собиралась развернуться, чтобы пойти к воротам, но мэр неожиданно отмер:

— Вечером у Эльсов будет небольшой прием. Уверен, вы приглашены. Приходите, нужно поговорить. У меня к вам деловое предложение. — И, помедлив немного, добавил: — Не верьте, какие бы гадости ни говорил обо мне ваш брат.

Ух ты. Я смотрю, у них здесь жизнь бьет ключом.

— Он мне не брат, — бросила, направляясь к выходу. — К тому же мы не общаемся.

— Тем более приходите.

Догонять и сопровождать меня мэр не стал.

Уже подходя к дому, осознала любопытную истину. Этот Ашер-как-там-его в наших местах недавно. Следовательно, у него не должно быть родственников на местном кладбище. А это, в свою очередь, значит, что он целенаправленно выслеживал меня.