shellina - Дневник [СИ] [3 части]

— И как этого избежать?

— Во-первых: никаких арестов и показательных судов не будет, кроме одного единственного над Северусом Снейпом. Во-вторых: все, кто представляет хоть какую-то опасность — будут уничтожены. И, естественно, все, кто сейчас служат Лорду под каким-либо принуждением, будут оправданы.

— Но принуждение мы пока оставляем?

— Да. В любом случае, в будущем подобная информация будет являться одним из рычагов давления, — я вздохнул и с силой провел рукой по волосам. — Далее, чтобы утихомирить «победившую» сторону и кинуть кость возмущенным обывателям, мы грамотно подставляем Малфоя и позволяем Аврорату устраивать многочисленные обыски в мэноре. А потом, на суде, когда Люциус будет оправдан по всем статьям, людям станет несколько стыдно, что они позволили так обойтись с героем, и они не обратят внимания на то, что остальные Пожиратели никакому преследованию не подвергались.

— Не жалко? Люц, тебе мэнор не жалко на разграбление отдавать? — в голосе Рея прозвучало любопытство. У него был аналитический склад ума, и он уже просчитывал варианты, это было видно по появившейся вертикальной складке на лбу.

— Нет. Всё равно мэнор очень скоро в сарай превратится, так что наличие авроров ему уже не повредит. Тем более что все более-менее ценные вещи уже вывезены оттуда. Грюм прав, Рей, Париж стоит мессы. Будущее моего сына и моих внуков стоит того, чтобы я пожертвовал мэнором и своей репутацией.

— Ладно, хорошо, а что происходит сейчас?

— А сейчас, Рей, идет тонкая и грамотная дискредитация как Лорда, так и Поттера в глазах общественности. Вот прямо сейчас небольшая группа людей во главе с Глендой Читток переводят эту безумно напряженную политическую ситуацию, связанную чуть ли не с вооруженным переворотом (хотя это и связано с вооруженным переворотом, но людям не обязательно об этом знать), в конфликт частных интересов. Этакий междоусобчик между Лордом и Гарри Поттером. И когда всё это закончится, все скажут: «молодец, Поттер», пожмут его мужественную руку и пойдут готовить ужин. Ну, бутылку шампанского откроют, может быть. Эти двое, на самом деле, практически ничего не значат сами по себе. Они всего лишь знамена. И мы сейчас лишаем эти знамена их основного предназначения: способности повести за собой армию. Тем самым мы не допускаем развития полноценной войны и минимизируем возможные жертвы. Именно поэтому, Рей, мы с Люцем сейчас страдаем от безделья, и ты, похоже, тоже.

Мальсибер внимательно посмотрел на меня, затем кивнул и, не говоря ни слова, вышел из кабинета.

Люциус в свою очередь вскочил и заметался по комнате.

— Люц, сядь, — прошипел я.

— Не могу. Он не успокоится! Этот придурок или сам подставится, или ещё что-нибудь случится. Он не успокоится, Сев. Разговор о Розье еще не раз всплывет. И однажды Рей сможет связать Ивена и тот риттершверт, что находится в твоем доме.

Я закусил губу. Люциус понятия не имеет о том, что этот меч играет сейчас роль меча Годрика Гриффиндора.

Я откинулся в кресле. Это бездействие меня убивало. Я был готов сорваться, так же как и Мальсибер.

— Чей будет первый ход, Сев? — Малфой остановился и в уставился на меня практически в упор.

— Лорда. Первый ход будет за Лордом. И твоя задача, Люц, заключается в том, что ты должен выставить нашего Повелителя полным идиотом.

— Пророчество?

— Да, Пророчество. Это гребаное, никому не нужное Пророчество!

Я закрыл глаза. На мгновение мне захотелось, подобно маленькому ребенку, броситься к маме с воплем: «Не хочу! Не заставляйте меня делать то, чего я не хочу!».

Я никогда не стремился к этой должности. Я надеялся провести эту войну под крылом у Алекса, оставаясь всего лишь полевым агентом. Я не готов, не готов отправлять людей на смерть, не готов жертвовать детьми. Перед глазами всплыло лицо Седрика. Я должен! Должен! Но не сейчас. Сейчас я хочу выпить, а думать буду завтра.

— Малфой, как ты думаешь, напиться сейчас будет нормально?

Люциус ненадолго задумался, а затем как-то неуверенно кивнул.»

Тишину в зале, казалось, можно было потрогать. Перси вытер со лба внезапно выступивший пот и продолжил.

«Мне стыдно. Мне никогда не было стыдно, а вот сейчас…

Сегодня я проснулся… Нет, не так. Сегодня я очнулся в своем поместье, в малой гостиной на полу. Рядом со мной подавал признаки жизни Малфой. Глядя на синяки на его физиономии, я подозревал, что на моем лице тоже есть что-то подобное. На креслах и на диване в этой же комнате сидели Фрай, Нарцисса, мама и Альбус. Мальсибер, как обычно, подпирал собой стену. Все смотрели на нас прокурорским взглядом и молчали. Я попытался подняться, не тут-то было. Все тело словно задеревенело, еще бы, проспать на полу всю ночь… Картинно застонав, я перевернулся на спину и скосил глаза на своих родных. Что я пытался вызвать? Сочувствие? Хрен. Фрай злобно зыркнула, мама поджала губы, а Альбус только горестно вздохнул. Нарцисса с Мальсибером хранили ледяное молчание, только Рей слегка пошевелился и скрестил руки на груди.

Что вчера произошло? Что мы натворили такого, что моя мать и моя жена бросили все дела и прибыли сюда, а Нарцисса каким-то невероятным способом сумела найти мужа?

Наконец молчание было нарушено. Мама поднялась с дивана и, подойдя ко мне, несильно пнула мое страдающее тело.

— Очнулся, гад? — ласково поинтересовалась она у меня. — Я надеюсь, что тебе сейчас плохо. Более того, я надеюсь, что тебе, когда ты поднимешься, станет еще хуже. Я бы спросила тебя, козла, какого хера ты творишь, но не буду. Ты вряд ли это помнишь. А ждать, пока ты восстановишь свою память, свинья, у меня нет ни времени, ни желания. Хочу только посоветовать тебе вспомнить своего отца и к чему его привела любовь к горячительным напиткам. И вспомнить что ты, в отличие от Гордона, пить вообще не умеешь. Выслушивать сейчас твои нелепые извинения и оправдания я также не намерена. Поэтому сейчас я забираю с собой девочек, и отправляюсь обратно в Египет. Да, и еще. Я запретила эльфам давать вам антипохмельное. Будете сами в норму приходить. Когда придете в себя, уроды, и будете готовы к конструктивному диалогу, пришлёте сову. — С этими словами мама подошла к сидящим в креслах Фрай и Нарциссе, взяла их за руки и аппарировала.

Не понял. Что это было? С трудом поднявшись, я добрел до дивана и рухнул на него рядом с крестным.

Если я ожидал поддержки, то зря надеялся. Альбус, сдвинув брови, просто пересел в кресло. Я перевел взгляд на Рея, тот все так же стоял, скрестив руки на груди, и молча разглядывал меня.

Тогда я закрыл глаза и начал вспоминать.

Вчера я предложил Малфою напиться. Уж не знаю зачем. Затем, наверное, чтобы прекратить рефлексировать и жалеть себя. Поразмыслив, мы пришли к выводу, что в Отделе уйти в себя нам элементарно не позволят. Тогда мы решили, для разнообразия, не иначе, напиться цивилизованно, то есть в баре. Выбор бара предоставили случаю. Просто написали названия всех известных нам забегаловок на бумажках и вытягивали, закрыв глаза. «Три метлы» выпадал три раза. Решив, что это судьба, мы переместились к Розмерте.