Анна Мичи - Академия Трёх Сил [СИ]

Явно рассчитывает на то, что если даже я и заявлю, что я Сантерн по крови, то все посчитают это всего лишь за попытку оправдаться.

Ну уж нет. Я не буду никому ничего доказывать. Вернее, буду, но делом. Турнир начнётся после зимних праздников — вот тогда и посмотрим, кто выйдет в финал.

— Ясно. Спасибо, что сказал.

— Надеюсь, ты не полезешь теперь на рожон? — озабоченно спросил Карин.

— Не волнуйся, — я хищно усмехнулась. — Хаунд сам полезет на рожон. Собственно, он уже начал. А видя мои «успехи» на тренировке, он ещё больше уверится в победе. Вот тут мы и посмотрим…

Карин открыл рот, но тут же закрыл. И я тоже замерла, услышав лязг ключа в входной двери.

Хен!

А мы тут втроём, причём один из нас в академии фактически нелегалом.

Надо отдать им должное, близнецы, в отличие от меня, не паниковали. В одно мгновение исчезла обволакивающая нас глушилка, Карин вскочил, Вейн воспользовался магией и исчез. Я тоже подскочила, с ужасом уставившись на дверь.

Практически в тот же самый миг она открылась, и на пороге действительно появился уставший Хен.

Он окинул взглядом гостиную, сразу заметив и Карина, и застывшую меня, и три кружки с чаем. Но сказал всего лишь:

— Добрый вечер.

Правда, от его тона у меня по коже прошли мурашки — настолько явно он означал: «вымётывайся отсюда».

Карин, кажется, тоже это понял. Улыбнулся — и мне показалось, улыбка потребовала от него усилий, — и как ни в чём не бывало пошёл к выходу.

— В общем, спасибо за помощь и гостеприимство, но мне пора.

Хен молча проводил его взглядом. Я как вскочила, так и застыла, опасаясь, что вот сейчас он что-нибудь скажет или заметит. Или слишком быстро захлопнет дверь, так что Вейн не успеет уйти.

Но бушевать и хлопать дверьми Хен не стал. Шаги Карина утихли в тишину (как я ни прислушивалась, не могла различить, это шум от ног одного человека или двоих), и я выдохнула с робким облегчением. И тут же снова вздрогнула от ледяного:

— Смотрю, ты развлекаешься вовсю.

— Я не… это… просто нам нужно было кое-что обсудить…

Хен смотрел отчуждённо и непримиримо, и я совсем растерялась. В глубине разума мелькнула мысль, что я вовсе не обязана перед ним оправдываться. Он сам гулял с Виспериной. Подумаешь, правда, сказал, мол, она только просила помощи с учёбой — но ведь и мы с Карином не занимались ничем предосудительным. Мы даже наедине-то не были на самом деле.

Эта мысль вернула мне спокойствие и уверенность в себе. Не дожидаясь, пока Хен начнёт задавать неудобные вопросы, например, почему мы с Карином были вдвоём, а кружки с чаем стоят три — я подхватила парочку и шмыгнула на кухню мыть посуду.

Слава Нигосу, Хен не стал ничего спрашивать. Молча сел за свой стол, зажёг светлячок и начал заниматься. Я тоже расправилась со своими делами, сходила помыться, тоже немного посидела над учебником, но ничего не лезло в голову. То вспоминалась ухмылка Вейна, то Кариново: «мы из ночного клана», то всплывало в памяти издевательские интонации Хаунда.

Наконец я встала и бросила в пространство:

— Я спать.

Хен всё ещё сидел за своим столом. На мою реплику он никак не отреагировал, но когда я уже стояла на пороге спальни, позвал вполголоса:

— Сатьяна?

— Да? — я остановилась, чувствуя, как в глубине тела что-то отзывается на его голос. Как будто распускается цветок, и одновременно становится тепло, и наполняет загадочным томлением.

Послышался скрежет ножек стула о пол. Я бросила взгляд наискосок — там, в глубине комнаты, стояло злополучное зеркало, и в нём отражалась моя фигура, короткие светлые волосы и непривычно беззащитная спина. Это ощущение беззащитности стало ещё сильнее, когда сзади ко мне подошёл Хен — высокий, худой — и остановился совсем рядом, так, что я почувствовала тепло его тела.

Уже одного этого хватило, чтобы сердце забилось сильнее. А в следующий момент, когда Хен протянул руку, и я ощутила его пальцы на коже предплечья, то меня вообще пробило долгой томительной дрожью.

— Ты с ним встречаешься? — неожиданно спросил Хен. — Не думай, я не возражаю… я всё понимаю. Только… хотелось бы, чтобы ты сначала сама сказала об этом — а не так, чтобы я пришёл домой и застал в гостях…

— Ты с ума сошёл? — я вспыхнула. Вырвала руку, резко развернулась. Снизу вверх уставилась в тёмно-синие глаза. В них мелькнуло недоумение.

— Вы не встречаетесь?

— Нет!

— Извини, — быстро сказал Хен и отошёл, как будто чего-то испугался. Молча сел на своё место.

Я побуравила взглядом его склонённую спину и белоснежный затылок. Бесполезно, Хен то ли делал вид, то ли и впрямь целиком ушёл в учёбу.

Я легла в холодную кровать. В тишине неосвещённой спальни в голову то и дело лезли дурацкие предположения. Этот вопрос Хена… и вообще его поведение — как будто тщательно скрываемый гнев — можно ли считать, что он ревнует? От этой мысли внутри становилось тепло и щекотно.

Дверь нам открыла белка.

Самая обычная белочка, разве что чуть крупнее, чем привычные обитатели наших лесов. С пушистым длинным хвостом, чёрными бусинками глаз, маленькими лапками, которые сноровисто справились с замком.

В первый миг я обалдела — а потом вспомнила, чей день рождения отмечаем. Эйвера, животновода с четвёртого курса, в тесном кругу других животноводов — и вообще кого попало. Но животноводов было много — так что хватало и зверья.

Впрочем, зверьё — говорить нехорошо. Фамильяры.

На первый взгляд казалось, что комната полна студентов, на второй было видно, что тут далеко не только студенты, а меховая шкура под ногами — вовсе не шкура, а здоровенный волк, что чёрная подушка на кресле — свернувшийся клубком котище, что светляк, полыхающий под потолком — ослепительная птица, присевшая на явно специально сделанную для неё жёрдочку.

— Сразу видно, животноводы, — хихикнула Лидайя.

Я согласно кивнула.

Маги-животноводы не всё время проводили в обнимку со своими фамильярами. Но как-то всегда получалось, что если в одном месте собиралось несколько животноводов, то не проходило и часа без того, чтобы один из них не призвал своего фамильяра — то похвастаться, то просто обсудить характеристики — и пошло-поехало.

Но вот ласки я пока ни у кого не встречала. А ведь фамильяр может быть только один. Нельзя одновременно призывать разных зверей или превратить своего волка в единорога.

И я всё больше склонялась к мысли, что лаской управлял не здешний животновод. Или, по крайней мере, не студент. Да и то, что ласка смогла избавиться от ошейника, вызывало вопросы.

Впрочем, сегодня я пришла сюда развлекаться. И… я поёжилась, поймав требовательный взгляд Лидайи.

Ну да.

Сегодня на повестке дня соблазнение Хена.