Галина Романова - Возвращение немого [CИ]

Из-за занавески вынырнула Раэна:

— Мальчики, мы всё! Идите, переодевайтесь, кому надо!

Все стали толкаться, протискиваясь — одни спешили пробраться ближе к выходу, другие — наоборот. Вся труппа очень редко собиралась в одном фургоне, который был лишь на пару вершков шире одного маха и чуть больше двух махов в длину. А когда он, как обычно, был заставлен сундуками с вещами, свёрнутыми рулонами декораций и завален по углам реквизитом, в нём и вовсе стало не повернуться.

— Мне кажется, дорогой, надо что-то делать, — Ниэль пришлось сесть на сундук, деньги с которого она смахнула в подол. — Тут невозможно находиться! Надо было бы снять какую-нибудь комнату в доме поблизости…Нам тут жить еще несколько дней. В такой тесноте будет трудно и переодеваться и просто жить!

За всеобщей суматохой и толкатней лишь Лейр, за годы молчания привыкший слушать и не пропускать мимо ушей ни один, самый незначительный звук или шорох, услышал шаги и побрякивание оружия.

— Э-э… А! — он попытался привлечь внимание.

— Что?

Тут шаги загрохотали уже на помосте, который вплотную примыкал к задней стенке фургона. Тяжёлая полотняная занавеска от резкого рывка ушла в сторону.

Артисты замерли, заметив, что на пороге возникли три самых настоящих стражника с настоящими, а не бутафорскими копьями, нацеленными в их сторону.

— Всем стоять! Не двигаться!

— Прошу прощения, господа, — мастер Боар все-таки поднялся со скамейки и двинулся навстречу, делая всё нарочно медленно, чтобы ни у кого не возникло подозрений. — Мы не понимаем… Что случилось? Мы только артисты. Мы не…

— Молчать!

— Вы как разговариваете? — взвился Тиар. — Вы кто?

— Сейчас узнаешь… Всем выйти. Живо!

Эльфы были слишком поражены, чтобы сопротивляться. Такого себе не позволяли даже самые знатные лорды! То есть, были двое, но так давно. А здесь — люди и просто так…

— Мы ни в чём не виноваты! — снова начал мастер Боар, когда вся труппа оказалась на помосте. Зрители уже разошлись, а тех, кто замешкался, отогнали подальше стражники, оцепившие половину площади. Таша всхлипнула и судорожно прижала к себе детей. Ниэль нашла руку мужа и крепко её сжала. Соэль и Раэна стояли, как потерянные. Рядом с ними ненавязчиво воздвиглись Тайн и Тиар.

— Что всё-таки происходит? — снова заговорил мастер Боар. — Я — глава труппы. Я должен знать…

— Обыскать! — последовал короткий приказ, и три стражника шагнули в освободившийся фургон. Изнутри послышался грохот отодвигаемых сундуков, треск рвущейся материи, скрежет, глухой стук крышек. Задние двери и полотняная занавеска не скрывали, что там происходит. Стражники не особо церемонились, потроша содержимое сундуков, разворачивая рулоны декораций и отбрасывая в сторону, как помехи, разные вещи. Жалобно звякнула струнами старая виола, когда её бросили на пол.

— Что вы делаете? — не выдержал мастер Неар. — Это же старинный инструмент!

Под ногой стражника сухой веточкой переломился смычок. Раэна тоненько взвизгнула, когда в воздухе закружились, выброшенные наружу, исписанные листы с её стихами и пьесами:

— Нет!

— Назад! — один из охранников схватил девушку за подол, когда она рванулась спасать рукописи.

— Оставьте девочку в покое! — крепкие пальцы Янсора сомкнулись на запястье человека, и мужчина едва не взвыл от боли. — Это просто пергамент!

Охранник замахнулся на эльфа копьём, но при этом выпустил Раэну, и она упала на четвереньки, торопливо собирая разбросанные листы.

— Скажите хотя бы, что вы ищете? — в очередной раз попытался пойти на переговоры мастер Боар. — Может быть, можно обойтись без насилия?

Янсор увернулся от тычка в живот, но получил от второго охранника древком копья сзади по почкам и упал на колени. К нему бросились женщины, поддерживая и помогая встать на ноги.

— Нашёл!

Все разом повернулись к фургону. Охранник выносил что-то округлое, объёмистое, завернутое в шёлковую ткань. С некоторым усилием опустившись на одно колено, он протянул находку начальнику стражи, держа на вытянутых руках. Тот осторожно, словно не веря в происходящее, откинул край материи — и солнечный луч упал на золотой шлем, украшенный чеканкой из червлёного серебра.

— Что это? — одними губами выдохнул мастер Неар. Те из молодых эльфов, которые видели этот шлем на турнире вчера днем, онемели. Даже Янсор забыл о боли в спине и вытаращил глаза.

— Как он сюда попал?

— Это мы должны спросить у вас! — начальник стражи трусил — ещё бы, не каждый день проводишь обыск у самих Перворожденных, да ещё по подозрению в краже.

— Мы ничего не знаем! — за всех ответил глава труппы. — Мы в первый раз видим этот…э-э…эту вещь. Ведь правда?

Он обвёл взглядом всех своих спутников, родственников и коллег, надеясь, что кто-нибудь прольёт свет на эту загадку. Но хотя лица младших выражали бурю сдерживаемых эмоций, никто не произнёс ни слова.

— Это не наше, — наконец, выдавил менестрель. — Мы… никто из нас не знает, как он сюда попал!

— Нам это подбросили, — сказал бывший браконьер.

— Да? И ты можешь сказать, кто?

— Хоррен! — осенило Янсора. — Но…

Он осёкся, мотая головой и отказываясь верить в происходящее. Быть того не может! Хоррен, которого он был готов считать если не другом, то приятелем — и так обошёлся с теми, кто предоставил ему кров и стол!

— Смотрите, что я нашёл!

Артисты встрепенулись. После того, что обнаружили при обыске, они уже ничему не удивлялись.

Охранник осторожно вынес и высыпал перед начальником стражи несколько разнообразных ножей и стилетов.

— Вот, смотрите! — гордо выпятил грудь он. — Целый арсенал! У иного разбойника — и того меньше будет. А вот этот… вы повнимательнее гляньте, сударь!

На ладонях человека лежал стилет. Парный к тому, который пропал неизвестно, где. Глаза начальника стражи заблестели.

— Вот это да, — протянул он. — Кажется, где-то я уже видел такой!

— Это моё! — взвился Янсор. — Не трогайте!

— Твоё, значит? — человек повернулся к эльфу, сузив глаза. — Сам, значит, признался… Взять! Всех!

Несмотря на то, что стража встала в оцепление, многие зеваки во все глаза таращились на невиданное зрелище — арест бродячих артистов. Это было, пожалуй, так же интересно, как недавнее представление! Ведь обычно за этим следует казнь, зрелище тоже само по себе занимательное, особенно если казнят не тебя. В толпе слышались негромкие голоса — люди делились мнением, что же произошло. Чаще всего на все лады повторяли два слова «магия» и «колдовство» — мол, эльфы когда ещё говорили, что вернутся, вот и вернулись — для того, чтобы навести порчу на барона Пяста и всех славных людей Старгорода. Гадали, что теперь будет. Строили планы, как поступят с нелюдями — казнят или прогонят взашей.