Галина Романова - Возвращение немого [CИ]

В положенный срок родился мальчик, а буквально через несколько дней — младенцу даже не успели придумать имя, — его отцу срочно понадобилось уехать. Более удобного случая нельзя было сыскать. Леди подговорила одного из охранников убить мать и дитя и бросить трупы в воду, чтобы река унесла их подальше. Мужчина выполнил всё, что приказывала его госпожа, кроме одного — убить ребёнка он всё-таки не смог и, спихнув в реку труп его матери, просто пустил младенца в корзинке плыть по течению, рассудив, что на его руках не будет крови мальчика и в случае, если всё откроется, его не накажут слишком строго.

Лорду Варамиру сказали, что альфара утопилась, боясь бесчестья для себя и сына, которого ни за что не признали бы законным наследником. Её изъеденное рыбами и раками тело всё-таки отыскали, выловив в омуте. Но корзинку с ребёнком не нашли. Наверное, река унесла его дальше и маленькие детские косточки давно уже гниют в иле.

Это деяние не принесло её сопернице счастья. Некоторое время спустя она скончалась, пытаясь произвести на свет дочь. Роженица мучилась так долго, что даже Видящая опустила руки и отказалась от борьбы. Чувствуя, что умирает, жена позвала мужа и покаялась в убийстве, прося прощения. Лорд Варамир, скрепя сердце, простил жену, и несколько минут спустя на свет появилась девочка. А ещё через какое-то время перестала дышать её мать.

Дважды вдовец долго после этого и думать не хотел о новом браке. Согласиться на третью свадьбу его вынудило здоровье дочери. Девочка росла слабой, хилой, да к тому же не слишком красивой. Подле неё постоянно находилась целительница, трижды в день дававшая ей укрепляющие настойки. Опасаясь, что девочка может умереть и оставить его совсем одного, лорд Варадар и рискнул попытать счастья в третий раз, с дочерью своего соседа и бывшего однополчанина, леди Лиллирель. Но и в этом браке пока не было детей, ибо молодая жена больше любила развлечения, балы, охоту, песни и игры. Она и думать не желала о том, чтобы рожать. Другой родни, в том числе и по мужской линии, у лорда Варадара не было. И с каждым днем он все больше и больше боялся, что отойдет к Покровителям, не оставив после себя продолжения. От болезни — и смерти, которая должна последовать за нею — его удерживали только мысли о слабой и хилой дочери и слабая надежда на то, что Лиллирель одумается и порадует его наследником.

Но все это было до того, как он увидел на сцене красивого полукровку с волосами того же самого редкого, красно-бронзового, оттенка, что и у погибшей альфары.

Артисты еле-еле дождались, пока зрители их отпустят. Овации не прекращались несколько минут, и труппа забилась в гримерку — небольшую комнатку за сценой — в полном составе, с трудом переводя дух и не смея поверить в случившееся.

Лейра тормошили, дергали за рукава, толкали и даже щипали со всех сторон. Юноша был словно в центре урагана и только успевал вертеть головой. Он продолжал крепко прижимать к себе Соэль, словно боялся, что девушку у него отнимут. Та притихла в кольце его рук, словно ее тут и не было.

— Это невероятно! — повторял мастер Боар. — Где ж ты раньше-то был?

— Ну и ну! — не отставал и Янсор. — Я глазам своим не поверил, когда ты это сделал!

— И, знаешь, так правдоподобно вышло, — поддакивал Тайн. — Скажи честно, как это тебе удалось?

— Э-а-о, — юноша слабо улыбнулся, качая головой.

— Я тоже не понимаю! Научишь?

— Тебя? — фыркнула Раэна из-за ширмы, где торопливо переодевалась. — Актерскому мастерству?

— А что? Мы же ему пластику ставили! Пусть теперь объясняет!

— Как? Руками?

— Как-нибудь! — стоял на своем Тайн. — Соэль же он как-то все объяснил! А чем я хуже?

Девушка, на которую наконец-то обратили внимание, покраснела до ушей и, поскольку ее больше никто не сжимал в объятиях, попыталась улизнуть за ширму.

— Объяснить-то он объяснил, да только поняла ли ты его, девочка? — поинтересовалась матушка Ханирель, ловя ее за локоть. Смущенная еще больше, Соэль что-то пролепетала и поспешила спрятаться. Раэна потеснилась за ширмой, давая ей место и выходя к остальным.

— Ушам не верю! Он объяснил! Ущипните меня кто-ни…Ай! Ты чего щиплешься? — взвизгнула она.

— А что? — Янсор проказливо подмигнул. — Сама же просила!

— Я фигурально выражалась, — девушка отвернулась, задрала подол и посмотрела на свое бедро. — Синяк, наверное, будет…

— Не будет, — метатель ножей придвинулся ближе, заигрывая. — Дай подую, поцелую — и все пройдет!

— Да ну тебя! — отмахнулась ученица менестреля.

— Ты понимаешь, что ты сделал? — мастер Неар тем временем хватался за голову. — Какая это теперь «Пещера Тролля»?

— А что тут такого? Новая трактовка образа, только и всего! — откликнулись сразу несколько артистов.

— Как — «что»? Это же новая пьеса получается! Мне придется переписывать половину сцен! — искренне сокрушался менестрель. — Я и так ее уже один раз переделал, а что теперь? Начать с нуля?

— Да ничего не будет, не волнуйся так, — мастер Боар вклинился между менестрелем и актером. — Я больше, чем уверен, что в следующий раз Лейр сыграет Тролля по-старому. Так?

Он посмотрел на юношу и тот кивнул, преданно глядя на режиссера.

— Просто сейчас ему нужно было заявить о своих чувствах, — продолжал глава труппы. — И он сделал это так, что, кажется, никто не догадался, что это — импровизация.

— Да все я уже понял, — проворчал мастер Неар, остывая. — Просто если мы каждый раз на сцене будем решать личные проблемы, во что превратится театр? Ты что, — обратился он к виновнику переполоха, — не мог выбрать другое время для того, чтобы заявить о своих чувствах?

Лейр отчаянно помотал головой, взмахнул рукой, делая неопределенный и вместе с тем отрицательный жест в сторону Соэль, которая совсем притихла за ширмой.

— А почему? Обязательно надо было…

Лейр тихо замычал, притопнув ногой и прижимая руку к груди.

— Понимаю, не мог больше терпеть, — продолжал переживать менестрель, все еще болевший душой за исковерканную пьесу. — И не смотри на меня так! Если тебе надо было объясниться, попросил бы помощи! Но не при всех!

Лейр по-птичьи склонил голову набок, прищуривая глаза:

— И-э! — махнул рукой в сторону выхода.

— Да теперь половина замка будет знать, что ты в нее влюблен! — как всегда, правильно «прочитал» его знаки мастер Неар. — Мы-то ладно, мы свои. Но вот посторонним-то может решительно наплевать на твои чувства! Подумай об этом!

— Ну, что ты вцепился в него? — смывшая грим с лица, к ним подошла Ниэль. — Он и так переживает. Ведь переживаешь?

Лейр закивал.

— А про зрителей не думай, — Ниэль погладила встрепанные волосы молодого актёра материнским жестом. — Редко, кто из них может отличить подлинные чувства от сыгранных. Они лишь увидели чудовище, которое изменилось под влиянием любви. Но мы-то знаем правду, — она подмигнула и притянула голову юноши к себе, обнимая, и тихо шепнула на ухо: — сынок…