Мария Сакрытина - Никаких принцесс!

— Поднимешь бедного повара с постели? — зеваю я. — Нет, спасибо. И ты можешь оставить меня одну…

— Не сейчас. Ты еще немного успокоишься — и тогда, может быть… — Он красноречиво улыбается и подмигивает. — А что, фея, ты же теперь свободна…

— Вейл!

— Ну, ты еще можешь передумать, не так ли?

Следующий час я сижу, окруженная подушками, укутанная по горло одеялом, и лишь время от времени высовываю руку — двигать фигурки. Вейл играет по-прежнему паршиво, но его это нисколько не заботит: он смеется над собой, шутит, щебечет что-то про учителя, который еще в детстве пытался научить Вейла играть в логические игры (но тоже ничего не вышло), травит школьные байки…

Я смотрю на него и начинаю понимать, почему девчонки не прочь прогуляться с ним в лунную рощу послушать соловьев. Он забавный. И добрый. Вот уж никогда бы не подумала — он же смеялся надо мной, когда я выглядела как жаба. А сейчас помогает, и если бы на его месте был Ромион, я бы решила, что дело в каком-нибудь выгодном договоре с феями или просто в желании иметь наследницу Садов в числе должников… Вейл не кажется мне таким расчетливым. Наоборот, он открыт, как книга — читай спокойно. Книга анекдотов…

— Это ты из рощи с соловьями ехал? — пытаюсь пошутить я. — Или я прервала твое свидание, м-м-м?

Вейл замирает на мгновение: мой вопрос никак не вяжется с историей о мастере Хэвишеме. Но тут же с улыбкой продолжает:

— Виола, что ты, какие соловьи, в такую погоду только сумасшедшие принцессы гуляют. Нет, мы были у нее дома. — Он мечтательно смотрит куда-то мимо меня.

— Она красивая? — Не знаю, и почему мне это интересно?

Вейл окидывает меня внимательным взглядом:

— Не как ты, Виола.

— Эй!

— Но да, она интересная. И у нее потрясающее чувство юмора.

Я хмыкаю:

— Она знает, что ты принц?

— Конечно! А почему, ты думаешь, я ей так интересен, — смеется Вейл.

— Ага, потрясающее чувство юмора.

— Виола, мы все живем в реальном мире: сейчас, когда матушка очнулась — кстати, спасибо, но тебе лучше не попадаться ей на глаза в ближайшее время: она интересуется, где же ты все эти годы шля… хм, гуляла?.. Так вот, матушка очнулась, приняла корону, и я теперь могу встречаться с кем пожелаю, когда пожелаю и сколько пожелаю. Правда, с одним условием. — Вейл делает эффектную паузу. — Меня хотят женить.

— О… — Да, этого стоило ожидать, он же принц. — И… это плохо?

— Вообще-то отвратительно: матушка уверена, что из меня выйдет никудышный король, так что невесту она собирается искать сама, такую, чтобы могла в тени трона подсказывать, как мне править. И не забрала у меня этот самый трон. То есть умную, но не гордую. А такие, если верить моему опыту, Виола, обычно жутко уродливы. Так что свадьба меня не прельщает. Зато я теперь самый завидный жених в этой части света, что дает мне массу преимуществ у охотниц за мужьями. Моя коллекция красивых любовниц пополняется с головокружительной скоростью… Ну что ты смеешься? Тебе, может, пока не понять — ты у нас странная фея. А я люблю жить весело и легко.

— Зачем ты тогда учишься? — вставляю я. — Да еще и в другой стране. Ты же принц, за тебя даже править будут. Веселись дома… нет?

Вейл смотрит на меня как на… глупышку.

— Виола, дорогая, сразу видно, что ты никогда ни за кем не пыталась ухаживать. Или хотя бы флиртовать. Для этого мозги нужны. Конечно, если бы я перешел на крестьянок… Хотя, знаешь, какие нынче крестьянки пошли умные? Все в золушки мечтают податься, просто наваждение какое-то… Так вот, образование мне не помешает, к тому же матушка настаивала. А Сиернская школа — лучшая в мире. И еще, Виола, тебе этого не понять, ты совсем недавно стала принцессой, но в нашей школе учатся все дети голубых кровей нашего мира… Ну, и всякая там чернь вроде твоего бастарда, но это так, случайно затесались. И именно здесь, милая моя Виола, образуются будущие альянсы, заключаются экономические договоры и решаются судьбы мира на ближайшие полсотни лет. Учеба учебой, а дружить надо с правильными людьми. Вот возьми Ромиона…

— А почему ты тогда не живешь в мужском общежитии? — перебиваю я. Не хочу брать Ромиона, все с ним ясно. — Там связи заводить еще легче.

— Общежитии? — удивляется Вейл. — Ты что, это же для бедных! Там ни один принц не поселится, разве что опальный — был такой случай однажды, сейчас расскажу… А так там живут те, кто не в состоянии купить особняк в столице!

— А комнату снять? — удивляюсь я. — Что? Нельзя?

— В столице? — смеется Вейл. — Только если имеешь разрешение и желание стать трактирщиком. Виола, ты совсем ничего не знаешь о мире? Где ты жила все это время — в Садах? Но тогда ты была бы раскованней…

По-моему, я засыпаю прямо над шахматной доской — понятно, Вейл решил мне так отомстить. Надеюсь, проснусь я не в хрустальном гробу?..

Это последнее, что лениво тянется в голове, прежде чем я окончательно проваливаюсь в очередной сон-видение.

В темной комнате гулял ветер: рвал занавески, швырял дождевые капли, стонал и звенел колбами и тонкими пузатыми флаконами на рабочем столе.

Спрятавшись под кровать, скелет кошки мрачно грыз браслет: серебряное крыло феи никак не поддавалось, хоть зубы у Винки и были крепче алмаза. Но браслет светился и совсем не хотел ломаться, пусть ни одного духа в его подвесках уже не осталось. Но эта золотая пыльца…

Ею в комнате было отмечено все: не владеющий магией человек мог этого не заметить, но волшебные существа — а Винки была, без сомнения, волшебным существом — видели следы пыльцы везде, где ходила, чего касалась эта мерзкая жестокая фея (которая, кстати, угрожала от Винки избавиться). Особенно много пыльцы было на кровати — хозяин весь светился ею, но почему-то не делал попытки очиститься. И все лежал, лежал, таращился в потолок и лежал. Потом на подоконнике грустно сидел, ветер впустил (Винки чуть не сдуло). Теперь лежит вот.

Винки уже и мурчала, и под руку ему подлазила, ластилась. Сама в пыльце испачкалась, а без толку.

Жаль, у Винки не было голоса сказать, что она об этой фее думает. Подумаешь, какая-то девчонка — и зачем из-за нее так переживать? Вот Алия, суккуба, у той голос был — и она сказала. Теперь сидит в другом углу комнаты, жмется к своей пентаграмме. Хозяин так на ней сорвался!.. Никогда раньше руку не поднимал, ни на младших демонов, ни даже на духов. А тут…

А все фея. Как ни явится — одни из-за нее проблемы. Жили же раньше без нее хорошо, и никто не предлагал Винки в окно выкинуть! Да кто бы хоть попытался!..

А теперь Винки забилась под кровать — на всякий случай, там-то ее не видно и заклинанием достать сложнее, прицельно-то. И грызет браслет. Весь бы его на звенья растрепать — пусть потом заносчивая девчонка поносит, покичится тем, что лучший демонолог мира (и лучший в мире хозяин, что важнее!) дарит ей такие подарки. Не ценит, не понимает — а туда же!..