Алексей Фролов - Зенит Левиафана. Книга I (СИ)

- Что ты имеешь в виду? - с самым невинным видом спросил Аудун. Он сделал несколько нетвердых шагов в направлении Ингвара и остановился, качнувшись. Несколько капель меда вылетели из его кружки и демонстративно легли на и без того уже вымокшую рубашку хускарла.

- Я имею ввиду, что ты уже в третий раз облил меня медом, - проговорил Ингвар, в его голосе зазвучали громовые раскаты, пока еще далекие, но неумолимо приближающиеся. - Но ты не извинился и не ответил на мои замечания.

- Ты думаешь, я сделал это намеренно? - Аудун заискивающе посмотрел на него. Ингвар был выше на полголовы.

- Нет, но... - начал воин, но Аудун перебил его.

- Говоришь нет, но обвиняешь! - резко и громко заявил он, явно привлекая всеобщее внимание. - Или считаешь, что я вру тебе в лицо?

- Я не хочу... - и вновь хускарл не успел договорить, будучи перебит собеседником.

- Не хочешь, а говоришь! - уже откровенно дерзко выкрикнул Аудун. - Называешь лжецом, трусливым зайцем! А сам, стало быть, волк? Или как там тебя - сокол?!

Мгновение Ингвар смотрел на него, не меняясь в лице. Затем глаза воина медленно сузились, он чуть приопустил голову.

- Я понял, чего ты хочешь, незнакомец, - он сделал полшага вперед, встав к Аудуну вплотную. Разница в росте и ширине плеч стала еще более очевидной. - Но подумай дважды. Ведь ты знаешь, кто я.

- Мне плевать, кто ты! - выкрикнул Аудун, во всю имитируя залетного торговца, не в меру пригубившего меда после особо удачной сделки. - Сокол Вестфольда? Хоть чайка! Драуг тебя возьми...

- Извини, но ты сам виноват, - тихо проговорил Ингвар, а затем посмотрел поверх головы Аудуна и обвел взглядом притихшую корчму. Теперь его голос звучал громко и уверенно. Даже властно. - Я вынужден вызвать тебя на хольмганг, дабы сохранить свое достоинство. Мне жаль, что в земли предков тебя приведет хмельное питье, а не вражья сталь.

По залу прокатилась волна гомона, в основном - радостного, так как увидеть в деле первый клинок Вестфольда доводилось немногим.

- Посмотрим, - прошипел в ответ Аудун, стараясь скрыть удовлетворение. - Быть может, конунгу Эйрику давно нужен был новый знаменосец.

Ингвар не понял его слов, он повернулся к друзьям и коротко кивнул им. Те споро выскочили из корчмы, чтобы подготовить место для поединка. Хускарл бросил на Аудуна еще один взгляд, покачал головой и направился к выходу, подхватив с лавки ножны, плотно обтянутые коричневой кожей и отделанные блестящей латунью.

Когда Аудун в сопровождении Лейва вышел на улицу, все уже было готово. На пустыре слева от корчмы десяток человек встали в круг, оцепив ровную площадку диаметром около трех гейров. Каждый держал в руке факел, когда появился Аудун факелы как раз закончили поджигать.

Ингвар уже стоял в кругу. Он снял рубаху, оставшись лишь в серых коротких портках, которые ниже колена сменялись плотными шерстяными обмотками саржевого плетения, сбегавшими по ноге точно по серпантину в невысокие кожаные ботинки с костяными застежками. Он был массивен и крепок, большие рельефные мышцы закаменели не холоде и не отличались от гранита ни цветом, ни, надо думать, твердостью.

На шее воина Аудун заметил большую серебряную подвеску в форме Молота Тора, украшенного трискелями и рунами. Филигранная работа, отметил про себя Аудун, такую вещицу легко можно сменять на полную кольчугу или мастерски сработанный клинок.

Сам он был не столь атлетичен, как знаменосец конунга, а потому решил не снимать рубаху, только повыше закатал рукава, обнажив не слишком толстые, но жилистые запястья. Он вошел в круг и осмотрелся.

- Твои воины добры ко мне, знаменосец! - сказал Аудун как можно громче, стараясь придать голосу насмешливое выражение. Тут главное - не перегнуть палку, с этими ребятами ему еще вместе города штурмом брать. - А будут ли они добры настолько, что одолжат мне клинок! Хоть какой завалящий! Обещаю вернуть в целости, и даже кровь твою буйную смахну!

Из толпы за его спиной раздалось несколько смешков. Ингвар прищурился и посмотрел на кого-то за пределами круга факелов. Мгновение спустя из темноты вылетел клинок. Он двигался вертикально по широкой дуге, был брошен умелой рукой, но явно без надежды на то, что будет пойман. Однако ж Аудун не только поймал меч, но тут же эффектно крутанул им восьмерку, на излете подхватил другой рукой и повторил движение. Потом немного поперебрасывал клинок из руки в руку, привыкая к весу и длине.

В заиндевевшем воздухе повисла гулкая тишина. Ветер стих. Снег падал из темноты над головой ровными крупными хлопьями, будто кто-то там в вышине рвал на мелкие кусочки тюк ваты и бросал эти кусочки вниз, забавляясь их плавным низвержением под людские подошвы. Потеплело.

Ингвар наклонил голову на бок и кивнул Аудуну. Тот кивнул в ответ и они сошлись. Воин уже все отлично понимал, но не собирался отступать, просто не мог.

Я тоже не могу, устало подумал Аудун, ты уж прости, парень.

Знаменосец конунга атаковал стремительно и умело. Его клинок рванулся вперед точно змея, Аудун отбил его взмахом своего оружия и едва круг факелов наполнился тягучим, полным губительной тоски звоном схлестнувшейся стали, хускарл атаковал вновь, косым сверху. Он него Аудун ушел в сторону, затем пригнулся, уворачиваясь от продольного удара, атаковал сам - колющим в живот. Ингвар изогнулся, пропуская меч противника в пальце от собственного бока и поднял клинок по смертельной дуге, стараясь располосовать врага от брюха до горла.

Аудун отпрыгнул и выставил меч вперед. Знаменосец не дал ему передышки, он сбил его меч и тут же уколол, целя в лицо. Аудун нырнул под его меч и сделал шаг вперед, смещаясь за спину противника. Он начал разворачиваться, одновременно нанося размашистый продольный удар, но Ингвар просто перепрыгнул через его оружие и ударил сверху. Сталь вновь вгрызлась в сталь, протяжно зазвенев - толи от боли, толи от наслаждения. В стороны ринулись снопы желтых искр и каждая из них отразилась в небесно-прозрачных глазах хускарла.

Он был отличным воином, возможно - великим. Аудун давно не встречал таких бойцов и позволил себе насладиться поединком. Они будто танцевали, сходясь и расходясь в стремительных неуловимых пируэтах, призванных нести не красоту, но смерть. И тем не менее, была в этом своеобразная красота. Красота отточенных движений, безупречных векторов атаки, выверенных уходов, когда воина и гибельную сталь разделяет не больше волоса, но не потому, что он слишком поздно начал уклонение, а потому что он так решил.

А потом, когда Аудун понял, что толпа вокруг перестала дышать, Ингвар его зацепил. Совершенно неожиданно, выходя из пируэта, хускарл изменил траекторию движения клинка и направил его вверх. Тот, пройдя под выставленным для защиты клинком Аудуна, полоснул его по левому бицепсу. Порез был короткий, но глубокий, если бы он пришелся в район живота или паха, ситуация могла бы поменяться самым кардинальным образом.