Алексей Фролов - Зенит Левиафана. Книга 2 (СИ)

— Что удивительно — очень даже любят, — кельт с прищуром, оценивающе посмотрел на шагающего рядом Гифу. — Его, знаете ли, везде любят. Я не понимаю, как ему это удается. Он не лизоблюд, отнюдь! Заносчив и вздорен, но никогда ни перед кем не стелется. И все же — везде он свой. Только вот Улла его недолюбливает, но это взаимно.

А потом, когда они, наконец, миновали предгорья и начали двигаться вверх по склону, держа направление на один из немногочисленных перевалов Сумеречного Хребта, лучница покинула отряд. Ее зоркие глаза рассмотрели вдалеке на западе тусклые огни временного лагеря, над которым вились едва заметные жгуты дыма.

— Это земли Сынов Тартара, но здесь нет постоянных поселений, — отчеканила женщина, не спуская глаз с западной окраины горизонта. — Думаю, это основные силы, а минувшая атака на нас — разведка боем.

Фергюсон что-то неодобрительно пробурчал в усы.

— Там, — она кивнула в направлении своего взгляда. — Старая крепость горных кланов, вдоволь воды и дичи. Отличный плацдарм.

— Лагерь большой, — кельт, до боли всматриваясь в горизонт, тоже стал различать костры и хаотично разбросанные вокруг шатры и палатки, трепещущие на усилившемся ветру. Мидас, как ни старался, ничего не смог разобрать, а у Карна, как назло, пропало истинное зрение.

— Верно, — левая рука Уллы скользнула к тулу у бедра и пробежалась по оперениям стрел. Лучница была левшой. — Поэтому я и говорю, что там основные силы. Разумеется, не только Сыны Тартара. Слишком много шатров.

— Нужно предупредить наших, — подал голос шаман.

Мидас сжал кулаки. Опять началось. Сразу вспомнилась фраза Хель про «вам улыбнулась удача». Ну да, пусть толку от них с Карном немного, не бросят же они Железных Воинов! Придется возвращаться. К тому же, вряд ли сами они в таком состоянии смогут преодолеть Сумеречный Хребет.

— Я все сделаю, — Улла неожиданно обернулась и уставилась на Фергюсона холодным немигающим взглядом. — Проберусь к их лагерю, оценю обстановку и вернусь на Железный Перевал с докладом. Они не ожидают, что кто-то увидит их здесь, и это уже решило их судьбу. Хель вновь соберет Семь Дланей, мы ударим первыми.

Кельт смотрел на нее, ожидая продолжения. Улла могла рассказать все это по пути, и если она решили озвучить план здесь, значит…

— А ты с шаманом поведешь их дальше, — заключила лучница. — Вернешься, как сможешь. Этот, — она бросила быстрый взгляд за плечо кельта, где стоял Гифу. — Может не возвращаться.

С минуту Фергюсон и Улла смотрели друг на друга в упор, и Мидас мог бы поклясться, что они обмениваются мыслями. Карн же, до сих пор ментально ослепленный, чувствовал себя просто неуместно.

— Слушайте, это серьезные вопрос и мы не хотим… — начал фригийский царь.

— Хорошо, — кельт будто не услышал слов древнего бога. Он продолжал пристально смотреть на лучницу. — Если Хель считает, что это так важно — я доведу их до Пика. А потом вернусь.

Улла протянула ему руку и они пожали друг другу предплечья. Затем она коротко кивнула Мидасу, бросила взгляд на Карна, а Гифу оставила без внимания. Ее невысокая поджарая фигура стала быстро удаляться — она рысцой сбежала с холма, а потом перешла на спринт и резко углубилась в белесую пустошь, теряясь в снежной круговерти, поднятой злобным ветром.

А они молча продолжили свой путь вверх по склону горы. К Карну вернулось истинное зрение и он мимолетом прочел поверхностные мысли Фергюсона и Гифу. Шамана ситуация мало взволновала и он был рад, что продолжает движение к своей цели — Черному Солнцу. Эмоции кельта были сложнее. Нет, он не переживал за лучницу и Железных Воинов, здоровяк не сомневался — им удастся разбить Сынов Тартара с их союзниками.

И все же что-то грызло Фергюсона. Карн позволил себе немного углубиться в его ауру и хотя бы по косвенным признакам определить терзавшие кельта мысли. А когда понял, в чем дело, не сумел сдержать смешка, на который, к счастью, никто кроме Мидаса не обратил внимания. Кельт действительно переживал. Переживал о том, что его клинку, скорее всего, не достанется вражьей плоти.

Фригийский царь в этот момент думал о том, что, в конце концов, это их мир, и они лучше знают, что нужно делать. Если эти ребята уверены, что достаточно послать к Хель Уллу с предупреждением, а Фергюсон и Гифу могут продолжать играть роль провожатых для них с Карном, что ж — хозяин барин. Мидас был совсем не прочь как можно скорее добраться до Фавны, более того — все его существо, несмотря на проклятие кельтов, пылало при одной лишь мысли о том, что финал пути так близок.

И с другой стороны — война. Война, которая ведется в Хельхейме ни одну сотню (или тысячу?) лет, и к которой они с Карном не имеют никакого отношения. Просто двое странников одним глазком заглянули за непроницаемую кулису у края сцены, на которой идет представление вовсе не для них. И им совсем не хотелось вмешиваться в сценарий.

Вскоре они поднялись на широкое плато, противоположным краем упиравшееся в довольно крутой склон следующего скалистого порога. Сколько таких «ступенек» им предстоит миновать — не знал никто, кроме сурового кельта. Ветер лютовал, с неба замельтешили крупные разлапистые хлопья. При каждом шаге они уходили под снег выше колена и тут в ход пошли «дары Хель».

Карн никогда не ходил по горам и не имел опыта борьбы с морозной стихией. Мидас тоже, что не удивительно — практичный фригийский царь предпочитал держаться в рамках параллелей, где температура не скатывалась ниже нуля по Цельсию. Это под конец XX века древнего бога дернуло поселиться севернее привычного ему ареала обитания, но там он уже редко выбирался из своего железобетонного дворца с тонированными окнами в пол.

Шаман, судя по всему, разделял их полное невежество в этом вопросе и тогда стало ясно, почему богиня смерти послала с ними именно Фергюсона. Этот седовласый дядька, как оказалось, всю сознательную жизнь шнырял по обледенелым кручам Альбы, попутно помогая МакАлпину (которому приходился племянником) объединять скоттов и пиктов. Короче — для выживания в гористой местности при условии стремительно падающей температуры и не менее стремительно надвигающегося снежного бурана он был незаменим.

Едва Карн с Мидасом переобулись, Фергюсон посоветовал всем снять заплечные мешки и обязать их веревками, оставив «хвост» метров десять.

— А теперь другим концом обвяжите себя вокруг пояса, — скомандовал кельт, наглядно демонстрируя, что нужно делать. — В горах никогда нельзя быть уверенным, что находится у тебя под ногами. Любой шаг может не найти опоры и ты моргнуть не успеешь, как провалишься в ледовую расселину.

— А если с другом обвязаться? — полюбопытствовал Гифу, который никак не мог справиться с узлом на своей веревке.