Сергей Комяков - Посредник

Но сейчас, стоявший перед Президентом России Сенкевич был голый. Его грузное тело опутано разноцветными проводами, а вместо одного глаза торчал черный куб.

Жаров осторожно потряс своей головой. Неожиданно его ударило электричеством, и мышцы сами сократились Жаров резко сел.

Сенкевич осмотрелся по сторонам и шумно развернулся. На спине министра обороны висел какой-то большой оранжевый ящик, а из задницы торчал черный-черный куб. Сенкевич, тяжело ступая, пошел к каким-то воротам.

Жаров повернулся и вскрикнул — на него смотрел Петренко.

И Петренко и не Петренко.

Как и у Сенкевича у министра иностранных дел вместо глаза был черный куб, а тело, опутанное проводами имело синий цвет.

Заметив Президента России Петренко тоже громко вскрикнул.

Георгия Константиновича ударило током, и он автоматически поднялся. Встал и Петренко. Не понимая, куда они идут и зачем Жаров и Петренко прошли ворота, в которых исчез министр обороны. Они шли по красной дорожке.

За поворотом дорожка упиралась в дверь. Ее охранял солдат в черно-белой форме. Он придирчиво посмотрел на Президента России и министра иностранных дел, сверился с каким-то бланком и открыл дверь. Жаров и Петренко прошли в дверь и оказались в большой комнате. Комната была разделена на две части массивным светло-голубым стеклом. Со стороны двери перед стеклом стояло несколько маленьких кресел. В одном из них колыхалась безобразная туша Сенкевича.

Жаров подошел и сел в кресло, за ним безропотно последовал Петренко.

Вскоре с другой стороны стекла появился Мельцер Фрис.

— Добрый день, господа, — приятно улыбнулся Генеральный Контроллер Антарктиды.

— А что собственно происходит, — еле выдавил из себя Жаров.

— как что? Вы у нас в плену, — Мельцер Фрис недоуменно пожал плечами, — вы сами нам ведь сдались. Вас никто не принуждал. Вы сделали свой выбор.

— Это я помню, — Георгий Константинович неподвижным истуканом сидел в кресле, — но что произошло потом?

— С тех пор прошло сравнительно немного времени. Но многое изменилось. Перемены значительны. Капитуляция Правительства России коренным образом изменила геополитическую обстановку. Мир изменился. А в России теперь новая власть. Изменились и частности, осколки былого мира. Например, ваша, Георгий Константинович, семья сбежала на Запад. Ей предоставил политическое убежище Евросоюз, — заявил Мельцер Фрис.

— Все сбежали? — угрюмо поинтересовался Жаров.

— Почти, — ответил старший контролер Антарктиды, — вашему тестю бежать не удалось. Он попался каким-то лицам из карантинной зоны. Судьба его почти неизвестна. Но нам удалось узнать, что его голову прислали в Администрацию Президента России.

— Как прислали?! — гортанно выкрикнул Жаров.

— Курьером, — невозмутимо проговорил Мельцер Фрис, — почта к тому времени уже не работала. Голова некогда великого Президента России была хорошо обжарена и полита синтетическим соусом.

— Понятно, — нераздельно промычал Жаров.

Сейчас Президент России подумал, что для него самого, все могло сложиться куда хуже.

— С ней, с прожаренной головой, переслали и коробку хлорерных оладий, — сдержанно продолжил Мельцер Фрис, — для закуски. А еще говорили и то, что маринованные почки вашего тестя выставлены на Интернет-аукцион. Е-Бэй, кажется.

— А вот это мне совсем не интересно, — взбесясь отрезал Жаров.

— Ну как знаете, право ваше, — по-прежнему невозмутимо отозвался Мельцер Фрис, — мне казалось у вас с тестем были близкие отношения. По настоящему теплые семейные. Не вы, ли его изжарили свой теплотой?

Президент России отвернулся от стекла. Мельцер Фрис молчал.

— Как остальное Правительство? — тихо спросил, нарушив паузу, Георгий Константинович.

— Правительство? — переспросил Генеральный контролер Антарктиды, — оно рядом с вами. То, что осталось в живых. Иные члены вашего кабинета, почему-то, стали дурить. И некоторые вышли из строя.

— Это как? — мрачно спросил Президент России.

Мельцер Фрис элегантно поправил обшлаг мундира:

— Начнем с Патриарха. Сначала он капитулировал, но, неожиданно, взбесился и убежал от нас. А потом разбился, прыгнув с командно-дальномерного поста линейного буера. Мы сделали все возможное, чтобы его поймать. Долго гонялись за ним по палубам. Но Патриарх каждый раз умело ускользал от нас. Задорно хихикал, плевался. Псалмы пел. Пел о Георгии Победоносце, восставшем из унитазных снегов, и убившем врагов единой резной дубиною. В конце-концов мы за ним не уследили. Он забрался на КДП и бросился вниз. Всмятку — девяносто метров высоты все же.

— Как Михалкин? Михалкин где? Куда этот мудак делся?! Неужто зарублен секретными урками? — встрепенулся Жаров.

— Нет урки не причем. Этих, как вы называете урок, мы схватили и перевоспитали, — охотно пояснил Мельцер Фрис.

— Уже? — хихикнул Петренко.

— У нас все делается быстро. Система перевоспитания у нас очень эффективная. Основанная на новых передовых технологиях. А вы не расстраивайтесь. Михалкин не подкачал. Он достойно закончил свою жизнь. Как настоящий кагэбэшник. Он не погиб в бою и не застрелился, а умер, изнурив себя онанизмом.

— Тогда уже были отключены генераторы Д-Х поля, — прояснил обстановку Петренко, — вот он и не смог застрелиться. А зарезаться пластиковым ножом испугался.

— Так было? — насупился бывший Президент России.

— Конечно. А ножом зарезаться нельзя. Ведь эти ножики закупил для армии ваш министр обороны. Ими тушенку не разрежешь не то, что собственное брюхо, — улыбнулся тонкими губами Мельцер Фрис.

— Это моя ошибка, — уронил голову Жаров. Его опять стало накрывать туманом.

— Не только ваша, — поправил бывшего Президента России Мельцер Фрис, — к слову господина Уи На мы не поймали. Его кто-то предупредил. Можно даже представить кто это был. Но от этого не легче. Уи На улетел на специальном планере, который он держал на случай бегства. Погнались за ним мы поздно. Да и не до него было. Так, что не все обещания мы выполнили. Уи На не убили. Простите нас.

Разум Жарова все больше мутился.

— Но что вы с нами сделали? — хриплым голосом поинтересовался Жаров.

— Ничего особенно. Пока вы спали мы вас прооперировали. Для вашей же пользы. А потом, — Мельцер Фрис почесал висок, — немного усовершенствовали, чтобы вы могли действовать в мороз и холод. Меньше потребляли влаги и меньше ели. Сделали вам закрытый тип энергообмена и водообмена. На войне, ведь, не каждый день можно обедать. А теперь вы лучше перенесете длительный поход в Россию.

— То есть? — не понял Жаров, по телу, которого прошлось несколько энергоимпульсов.

— Мы несколько модифицировали вас, — Мельцер Фрис изящно пошевелили пальцами левой руки, — в общем, сделали то же самое, что и со всеми вашими солдатами.