Марина Эльденберт - Осколки времени [litres]

Они расстелили светлое клетчатое покрывало, Алиса поставила корзинку с фруктами и устроилась рядом в позе лотоса. Ульяна села, подогнув под себя ноги. Как рассказать обо всем, что с ней творится?

– Тебе когда-нибудь сразу двое мужчин нравились? – все-таки спросила она.

– Мне в школе нравилась итальянская сборная по футболу.

Ульяна прыснула. Плетеный браслет травяного цвета оплетал тонкое Алисино запястье и изящные белые часы. Интересная и яркая деталь. Вот бы порисовать… Она невольно задумалась о том, в какой фантастический сюжет вписала бы Алису. Для амазонки слишком мягкие черты, да и волосы короткие. Пожалуй, ей прямой путь на обложку космооперы про миротворцев.

– Земля вызывает Ульяну!

– А?

– Скажи я сейчас Б, это будет от слова «банально». О ком замечталась?

– Да так…

– А я думала, его зовут Сэм.

– Не о нем.

– Спалилась.

– Так что, говоришь, у вас с Сергеем?

Алиса и Сергей познакомились на выставке живописи в Москве. У него был художественный салон, сам он тоже писал картины. Увидев его работы, Ульяна пришла в восторг. Стиль отдаленно напоминал творчество Стива Хэнкса, от которого она была без ума. Яркие и в то же время нежные, наполненные жизнью, чувством и теплом сюжеты.

– У-у, любительница перевести стрелки! Пока все сложно. Он влюблен в Москву, я в Питер, а еще мы, кажется, влюблены друг в друга. Что с этим делать, не представляю.

Ульяна невольно улыбнулась: забавные ямочки на щеках – хороший штрих к образу.

– С этим надо что-то делать?

– Определенно.

Они ненадолго замолчали, каждая погруженная в свои мысли. Стас многое рассказал ей вчера. Он говорил искренне и горячо, и она ему верила. Верила до тех самых пор, пока он не взглянул на маршрутку и не сказал: «А вот и она». Он понятия не имел, что им нужно ехать к Сэму. Точнее, не должен был знать, но он знал.

Еще он ни на минуту не выпускал ее из виду – если бы его не вызвали в срочном порядке на работу, они бы сейчас сидели дома. Кто знает, во что бы это вылилось. Он сопровождал ее на лечение и вчера, и сегодня. У Сэма вел себя как озабоченный собственник – обнимал, шептал на ухо, что хотел бы делать с ней в постели, и чуть ли не лез под юбку. А ведь для него проявление чувств на людях было смерти подобно!

Стоило больших усилий не сорваться, своим поведением он пугал ее до жути: создавалось ощущение, что он все делает нарочно, потому что знает. Не такое уж и странное предположение, если учесть его способность.

Сэм, напротив, держался подчеркнуто вежливо и отстраненно. Каким бы гадким ни казалось поведение Стаса, она бессознательно искала в карих глазах капельку ревности, досады или хотя бы праздного интереса. Ругала себя последними словами, но все равно сходила с ума от его любезного безразличия.

– Одинцова, вернемся к А и Б. Что у тебя стряслось?

– Не представляю. Со Стасом нас многое связывает, это как тихая гавань, ну и… – Ульяна вздохнула и заговорила быстро-быстро: понимала, что если не выговорится, то ее разорвет на много маленьких Ульянок, – я ведь за него замуж собираюсь. А Сэм – это когда все с ног на голову. Сумасшедшая страсть и сумбур в мыслях. Он появляется и исчезает, мы с ним ничего друг другу не обещали, но когда он рядом, это тепло.

Кажется, она только что призналась в измене. Она не рассказывала Алисе о ночи с Сэмом – «не выносить сор из избы», как частенько говорила мама, вошло в привычку, но справляться одной становилось все труднее. Родители придерживались мнения, что главное в жизни – внутренний стержень, который никто не сможет согнуть и тем более переломить, это же пытались привить и ей.

– Тепло? – Подруга открыла корзинку, достала грушу и потерла ее о рубашку.

– Очень.

– Похоже, тебе придется открыть гарем.

– Они не согласятся.

– А ты спрашивала?

Ульяна невесело улыбнулась, прищурилась на солнце.

– Если бы все было так просто.

– Все проще, чем ты думаешь, – Алиса достала нектарин и протянула ей, – ты запуталась, потому и в душе беспорядок. Как только успокоишься, сама все поймешь. Точнее, почувствуешь. Сердцем.

– У сердца другое предназначение – кровь гонять.

– Давай без цинизма. В тебе этого добра на наперсток не наскребешь.

– Ты так думаешь?

– Уверена, – Алиса легко постучала согнутыми пальцами ей по макушке, – сознание и осознание – разные вещи. Сознание диктует то, что ты считаешь правильным, осознание – подсказывает и направляет. Возвращайся на йогу.

Ульяна коротко улыбнулась. Она сидела так, что могла видеть и залив, и центральную аллею, ведущую на пляж, над которой возвышалась колонна в виде маяка. По дорожкам бродили парочки и компании, выбравшиеся подышать свежим воздухом. Как жить рядом с человеком, которому не доверяешь? Как это будет, если они расстанутся? Просто забудется или будет накатывать воспоминаниями о том, как хотелось прижаться к нему всем телом, взъерошить короткие светлые волосы, заглянуть в глаза и увидеть в них отражение своих чувств? Или это уже случилось? А она просто сидит тут и ест этот дурацкий нектарин!

Ульяна закусила губу.

– Алис, давай попробуем гипноз. Прямо сейчас.

– Это так не работает. Слишком шумно, к тому же ты сама не своя.

– Тогда поехали к тебе!

– Одинцова, – Алиса дотянулась и сжала ее руку, – не нужен тебе никакой гипноз. Почувствуй, что ты хочешь делать дальше. Не подумай, а именно почувствуй. – Подруга приложила ладонь к груди. – Все ответы здесь.

Ульяна открыла было рот, чтобы возразить, но потом только кивнула. Вот как ей это удается? Один короткий разговор – и самая запутанная ситуация уже не кажется такой страшной. С Алисой так всегда – и дышится проще, и думается. Она права, нужно перестать оглядываться на прошлое. Не делать поспешных выводов, но в кои-то веки прислушаться к себе. И – как знать – возможно, именно это станет первым шагом на пути в будущее. Знать бы еще, что ее там ждет.

Чувствующая, проверявшая Ульяну, исчезла. Сразу после разговора с Сильвеном он позвонил Виктории и попросил разобраться, но именно в тот день Алина Нестерова не вышла на работу. Она не появлялась дома и не отвечала на звонки, полицейские перевернули весь город, но пока ничего не нашли. Обстановка накалялась, в такие совпадения Сэм не верил, ощущение надвигающейся бури не покидало. Тайны и загадки следовали за Ульяной по пятам: кто поживился ее энергией – да так, что едва не убил? Почему чувствующая солгала, ведь слабая аура и поврежденная – совсем разные вещи?

Работа была сутью его жизни, в ней Сэм видел главную цель – то, что заставляло двигаться дальше. Полная отдача и преданность: этому его учили с детства. За свой клан стоит бороться до последнего, умереть в бою не страшно, скорее почетно. Его история началась так давно, что память хранила лишь обрывки воспоминаний. Много лет назад прежний он погиб вместе со своей настоящей семьей, а нынешний мало напоминал того человека, каким был раньше. Сейчас Сэм не помнил даже их лиц, а чувство утраты давно притупилось, лишь иногда сны воскрешали прошлое, как бы глубоко он его ни хоронил. Время то текло медленно, то ускоряло свой ход, но искра жизни осталась погребенной под пеплом минувшего. Он думал, что навсегда. Но потом в его жизни появилась Ульяна.