Александра Лисина - Вожак

Стрегон настороженно прислушался к собственным ощущениям, но не нашел пугающих признаков вчерашней слабости. Так, легкая тень. Смутная память о встрече с агинским палачом. Мимолетное чувство стыда за собственную беспомощность, которое очень скоро сменилось искренней благодарностью к побратимам, тащившим его на своих плечах, и к Гончей, сумевшей вырвать его из лап смерти.

Он снова поднял меч и на пробу сделал несколько простейших связок. Затем повторил, постепенно наращивая скорость. Отметил напряжение в спине, но даже тогда не остановился, а, наоборот, ускорился, пытаясь понять, до какого уровня восстановился и сможет ли завтра держаться наравне с побратимами.

— Неплохо, — скупо похвалили его.

Полуэльф стремительно развернулся, но неслышно подошедший Шир смотрел на него без насмешки. В темных глазах охотника тлело лишь искреннее любопытство и искорка затаенного лукавства. Надо сказать, странная для человека, который много лет отдал границе и вплотную приблизился к тому, чтобы его за глаза называли Диким псом.

— Говорю, ты неплохо двигаешься для человека, — повторил Шир, наткнувшись на настороженный взгляд полуэльфа. — Но можешь еще лучше. Кстати, ты быстро восстановился. Левая рука пока слабая, да и спина, я думаю, болит при рывках, но в целом сносно. Если натаскать как следует да дать время, то наверняка дотянешь до Креса за пару лет. А если не остановишься, то и дальше пойдешь.

— Куда пойду? — непонимающе моргнул Стрегон, опуская руки, но Шир только хмыкнул.

— Бел зря не скажет. Так что если надумаешь присоединиться, то милости просим.

Полуэльф озадаченно нахмурился.

— К кому?

— К нам, конечно, — удивился Шир. — Золотые хороших воинов уважают, а платят так, что ты скоро не будешь знать, куда девать деньги. Да и нам пополнение всегда требуется, тем более что Бел сказала: ты из наших. Подучиться, конечно, придется, но толк точно выйдет. Так что если согласишься, я первым буду «за».

— Ты предлагаешь мне уйти из братства? — вконец изумился полуэльф. — К перворожденным?

— А ты думаешь, охотники, как грибы после дождя, сами растут? Или, может, с неба сыплются, будто градины по весне?

Стрегон растерянно кашлянул. Да охотник спятил, что ли? Предлагает предать побратимов ради остроухих снобов, готовых платить в несколько раз больше, чем он получал за заказы? Уйти от людей, чтобы продаться подороже бессмертным?

— Нет, — сухо ответил он вслух. — Спасибо за честь, но меня это не интересует.

Шир понимающе усмехнулся.

— Понятно, что не интересует. Пока.

— Отстань от него, Шир, — резковато посоветовала охотнику незаметно подошедшая Белка.

Стрегон окинул ее изучающим взором, но Гончая на него не смотрела: чуть сузив глаза, молча общалась с охотником — движением губ, бровей. Шир сперва недоуменно нахмурился, не понимая, почему Гончая отказывается от такого кандидата, после чего смерил долгим взглядом напрягшегося чужака и задумчиво потер подбородок.

— Ты уверена?

— Если бы не была уверена, то спросила бы сама, — сухо отозвалась Белка. — К тому же, если помнишь, у нас не принято принуждать. В противном случае я бы нашла способ это исправить.

Шир снова нахмурился: это правда, ей не смог бы отказать ни один из новичков, если бы она воспользовалась силой, если бы взглянула в упор и позволила вдохнуть дурманящий аромат своей кожи, а потом задала тот же самый вопрос, который он только что озвучил Стрегону…

— Ладно, — вздохнул охотник, не скрывая разочарования. — А остальные?

— Не сейчас.

— Уходим завтра?

Гончая быстро кивнула.

— Тора оставлю на парней, а остальных поведем к золотым, как договаривались.

Шир мгновенно посуровел.

— Как думаешь идти? Ущелье? Впадина? Лысый холм?

— Напрямую, — чуть качнула головой Белка, сосредоточенно изучая горизонт. — За кордон выйдем возле Зеленой реки, потом пробежимся по краю впадины, а за ней двинемся на восток: я больше не хочу терять время.

— В той стороне кордон стоит слишком близко, — осторожно напомнил охотник, бросив быстрый взгляд на ее хмурое лицо.

— Я знаю. Но мы его не затронем.

— А лежка?

— Ничего, постараемся никого не разбудить.

Шир на мгновение задумался.

— Это из-за чужаков? Тех, кто потревожил границу? Думаешь, они смогли пройти дальше?

Стрегон насторожился: о чем это он? Неужели кто-то из агинцев рискнул последовать за нами?

— Тирриниэль мог бы решить свои проблемы раньше, — насупился Шир, приняв молчание Белки за согласие. — Не стоило тащить сюда такую прорву народа. Надеюсь, магов там больше не осталось?

— Нет, — наконец ответила Гончая. — Но зато остался Одер. А ты наверняка помнишь, какой он настойчивый.

— Торково копыто… Он тебя ранил?

— Нет, конечно. Просто навестил накануне, правдоподобно удивился и сделал вид, что заглянул на огонек совершенно случайно. А о стае, дескать, вообще впервые слышит.

Шир брезгливо сморщился.

— Урод. Какое это у него гнездо по счету? Втрое? Третье? Надо было еще в прошлом году спалить этот гадючник!

— Рано, — непреклонно ответила Белка. — Пусть сперва поработают и хорошенько пощиплют наших остроухих преследователей. А потом мы с тобой наведаемся на Большой утес и уменьшим их численность. Ты следы где заметил?

— На западе, — пробурчал охотник. — Но хмеры потянулись немного севернее. Так что или ваши «приятели» резко свернули, или же там появился кто-то еще. Сколько их?

— Не знаю. Но если считать, скольких уничтожил кордон, плюс Одер со своими ребятками поработал на славу, плюс полсотни точно мои, думаю, где-то около сотни остроухих и еще столько же агинцев осталось. Плюс троица из совета старейшин со своими охранными амулетами и, возможно, кое-какими артефактами времен Изиара. Иначе я просто не могу объяснить их живучесть. Полагаю, сохранили в тайне от владык еще с эпохи расовых войн. А значит, мятеж все эти годы просто тлел, пока не подвернулся случай раздуть искру. Быть может, хранители об этом знали да тоже помалкивали, чтобы иметь в рукаве лишний туз… Теперь уже не понять.

В это время владыка эльфов вышел из подземелья, крепко держа за руку чумазого, но совершенно счастливого Торриэля, и, расслышав последние слова Белки, немедленно уточнил:

— Чего не понять?

Гончая удивленно обернулась. При виде дымящейся одежды сына слегка нахмурилась, но почти сразу успокоилась: с Тором все было в полном порядке. А закоптился он лишь потому, что слишком рьяно начал учиться управлять огнем. Причем стоящий рядом с ним Тирриниэль выглядел не лучше: его белые волосы рассыпались в беспорядке, левая щека была испачкана сажей, тонкая сорочка пропиталась дымом, голенища сапог съежились. Зато глаза горели ярко, победно, торжествующе, а на лице блуждала такая широкая улыбка, какую Стрегон вообще ни разу не видел за несколько недель пути.