Александра Лисина - Вожак

Гончая опасно сузила глаза.

— Осторожнее, Одер, иначе я решу, что ты посягаешь на мою стаю.

Пересмешник на мгновение замер, сверля тяжелым взглядом ее похолодевшее лицо, шевельнул сложенными крыльями, словно пробуя их незаметно расправить, но потом с разочарованным вздохом отодвинулся.

— Нет, Бел. Это твоя территория.

— И так будет всегда, — сухо кивнула она. — Как ты нас нашел? Кажется, в прошлый раз мы обо всем договорились.

Пересмешник лишь сверкнул заалевшими глазами.

— Я… поблагодарить зашел. За охоту.

— Много твоих выжило?

— Половина, — неприязненно поморщился Одер.

— Неплохо, — равнодушно кивнула Гончая. — Полагаю, вперед ты пустил самых неопытных и никчемных?

— Конечно. Незачем рисковать понапрасну.

— Скольких ушастиков вы порвали?

— Каждому досталось не меньше чем по трое, — усмехнулся пересмешник, и Тиль был готов поклясться, что в его голосе проскользнуло самодовольство. — Но это оказалось непросто — вокруг стояла защита, Бел. Сильная защита, на которой многие из наших обожглись.

Она невозмутимо пожала плечами.

— Ты же не думал, что все будет легко?

— Но ты могла бы предупредить!

— А зачем?

Одер гневно выдохнул, запоздало поняв, что им не просто воспользовались, но еще и двух зайцев одним выстрелом убили: уменьшили число преследователей и заодно проредили его драгоценную, с трудом собранную стаю. И кто? Проклятая Гончая, которой он рискнул поверить! Которая знала про эльфийские артефакты и про то, что после этой охоты от стаи останется в лучшем случае треть! Правда, в действительности уцелела почти половина, но это исключительно заслуга вожака, сумевшего вовремя приметить опасность! В то время как Белка…

— Ты меня обманула! — прошипел пересмешник, стремительно свирепея.

— Неужели ты рассчитывал, что я стану вас беречь? Или полагал, что я не в курсе твоих грандиозных планов? Может, считаешь, я не знаю, для чего ты следишь за мной более четырех веков и появляешься именно тогда, когда у меня чуть меньше шансов тебе противостоять?

Одер бесшумно обнажил белоснежные клыки.

— Обманула!

— Заметь, тоже обманула, — безмятежно улыбнулась Белка, однако в ее глазах уже горели холодные изумрудные огни.

Точно такие же огни расчертили лезвия ее проснувшихся мечей и заплясали на клинках Тирриниэля, готового вмешаться в любой момент.

Одер зашипел, уподобившись огромных размеров паровому котлу, а затем быстро пригнулся. Его крылья развернулись во всю ширину, открывая уродливое тело, показав костлявую шею, впалую грудь со следами застарелых ран, морщинистый живот с дряблой серой кожей, тощий таз, причудливо изогнувшиеся ноги. Бледное лицо преобразилось, окончательно утратив сходство с человеческим, а потом и вовсе поплыло, как воск на солнце, стало вытянутым. Нижняя челюсть удлинилась, а вместо глаз теперь зияло два провала. Зеленые радужки потемнели, потом заалели и, наконец, сделались непроницаемо черными. Неестественно алые, словно кровью вымазанные, губы растянулись в гнусной усмешке, обнажились острые, неимоверно длинные клыки, от одного вида которых хотелось отшатнуться.

Белка, не сдвинувшись с места, лишь улыбнулась. Тирриниэль подобрался. Братья и Ланниэль с Картисом до сих пор мирно посапывали, трогательно положив под щеки ладошки. А настороженно притихший лес вдруг издал низкий, рокочущий, откровенно предупреждающий рык.

Услышав его, Одер неожиданно вздрогнул, стремительно прижимая крылья к телу и одновременно разворачиваясь к молчаливым деревьям. Глухо урча, отпрыгнул на несколько шагов, благоразумно решив не подставлять открытый бок Гончей, но все равно следя за ней краешком почерневшего глаза. Как-то заметался, будто не знал, куда себя деть, затравленно зашарил по непроницаемой зеленой стене обеспокоенным взором, напряг плечи, словно собирался в любую секунду взлететь, а потом с тихим проклятием прижался спиной к недовольно зашелестевшему ясеню.

Тирриниэль тоже вздрогнул, наткнувшись на пристальный взгляд из темноты: кто-то огромный внимательно изучал их крупными желтыми глазами, не торопясь покидать густые заросли. Эльф не видел подробностей — слишком непроглядной была тьма сегодняшней ночи, однако все же смог рассмотреть смутные очертания огромного зверя и нервно сглотнул. Если верить разыгравшемуся воображению, неизвестная тварь была ростом с матерого лося, широкогрудой и большеголовой. Но из-за густой листвы выглядывала не хмера, а что-то иное, лохматое, клыкастое, чем-то смутно напоминающее обычного волка. Только вот таких огромных зверей просто не существовало в природе: от легкого движения могучего тела болезненно скрипнули непоколебимые палисандры, под тяжелыми лапами примялась земля, острые когти выразительно скрежетнули по старой коряге, оставив на ней устрашающих размеров царапины. А желтые глаза следили за пересмешником с такой ненавистью, что Тиль немного успокоился: кажется, чудовище пришло не по их души. Или, может, его Белка позвала?

Он кинул быстрый взгляд на невестку, но та не проявляла беспокойства. А вот Одер, припертый к ясеню, яростно зашипел:

— Заманила!

Притаившийся в кустах монстр до последнего выжидал, когда он расслабится и уверится в собственном превосходстве. Молчал, хотя его племя буквально ненавидело кровососов. А это значило только одно — Белка откуда-то знала, что вечером к ней наведаются гости. Знала и заранее подготовилась.

— Ты победила, — судорожно прошептал пересмешник, широко раскрытыми глазами уставившись на неестественно спокойную Гончую. — Белка, ты выиграла. Снова.

— Я знаю, — ровно отозвалась она.

Громадный зверь в кустах заворчал, царапнув когтями ближайший ствол, но выходить на свет не спешил, будто ждал особого приглашения. Или приказа? И пересмешник, запоздало это поняв, вдруг сдался — как-то разом сник, опустил крылья, поняв, что не улетит, снова укутался в них, как в обычный плащ, и обреченно уронил:

— Значит, ты меня не отпустишь?

— Зачем? — бесстрастно повторила Белка.

— Не хотелось бы умирать вот так…

— А разве дело только в этом? — ничуть не удивилась она, без страха посматривая на нетерпеливо рвущего землю зверя.

— Нет, Бел, — устало отвернулся пересмешник. — Я знаю: мохнатому это только в радость — больно они нас ненавидят. Знал бы я, что он рядом…

— И что тогда? Не пришел бы сюда? Не напал бы среди ночи, как вор? Не стал бы усыплять моих друзей, надеясь справиться со мной в одиночку? Да еще и тех из своей стаи, кто уцелел, сюда притащил, на случай, если у тебя ничего не получится? Так, Одер? — жестко усмехнулась Белка, и пересмешник вздрогнул, понимая, что она и это предвидела.