Иван Снежный - Оккультист [СИ]

– Излагай,– утер я слезы рукавом.

– Уверен, тебе знакомы концепции управления настроением.

Я кивнул. Смутно припоминаю что-то из популярной психологии: улыбаться, если чувствуешь грусть, спокойно дышать, когда злишься. Такие техники никогда меня не интересовали. Крайне редко я испытывал настолько сильные эмоции, чтобы их приходилось сдерживать.

– Обычно они бесполезны, но сейчас сгодятся. Тренировка называется “медитация на отвратительное”, – по глумливой улыбке демона я понял, что она мне не понравится. – Тебе надо пройтись по коридору, широко раскрыв глаза, и внимательно запомнить все детали. Наблюдай за чувствами, которые в тебе возникают. Не гаси их, а старайся понять. Иди и смотри!

И я пошёл. Самой страшной дорогой в своей жизни. Подскальзываясь на чужих кишках, пытаясь разобрать, где кончается один мужчина и начинается другой. Мёртвые солдаты смотрели на меня широко раскрытыми остекленевшими глазами. Осуждали, презирали, умоляли. Сознание замирало от ужаса и я мечтал отвернуться, но, следуя указаниям демона, заставлял себя смотреть. В тупиковом коридоре было всего метров десять. Очень медленным шагом я прошёл его меньше чем за минуту, показавшуюся мне вечностью. На выходе из мерзкого закутка я почувствовал себя совершенно другим человеком.

Нет, я не стал идеально холодным и отстранённым, как Чёрный, но моё естество прошло своеобразный путь. От отвращения, страха и попыток отключиться, до понимания, что в глубине души мне все равно. Терзания над невинно убиенными солдатами оказались не более, чем навязанной обществом установкой. Нормой, в которой, при пристальном внимании, я не нашёл ничего стоящего. Отбросить всю эту шелуху по своей воле оказалось очень приятно. Словно снял камень с души. Динамик под потолком ожил:

– Внимание! Говорит Доктор Андерсен. Прошу вас сохранять спокойствие. Произошло нарушение условий содержания неизвестных масштабов. Всему персоналу и пациентам предписывается не выходить из внутренних помещений базы до тех пор, пока группы экстренного сдерживания не устранят нарушение. Повторяю…

Точно, я же планировал наведаться к доброму доктору. Отсюда вели всего два пути и преследовать Роджера не хотелось. Интересно, он пощадил меня, почувствовав демона рядом?

Дверь в кабинет Андерсена оказалась распахнута настежь. Здесь будто пронесся ураган: бумаги вперемешку разбросаны повсюду, несколько листов догорает в корзине для мусора. К счастью, папка с моим делом нашлась на столе. Стоило ее поднять, как на пол выпали ножны и записная книжка. А мне тебя не хватало, кинжальчик. Пристегнув оружие на привычное место, я запихнул остальное под комбинезон. Все-таки сколько здесь интересного! На столе раскрыто дело “18 Всеядный Торт”, похоже, доктор всю ночь листал записи, пытаясь разобраться в причинах вчерашнего инцидента. Но, как не интересен самокопирующийся шоколад, сейчас куда важнее лежащая отдельно папка с печатью “Сверх-опасный”.

К сообщению Андерсена из динамиков добавились раздражающие завывания сирены. Похоже, группа экстренного сдерживания уже превращена в мелкие кубики из плоти. Я торопливо пролистал первые страницы: описание объекта, протокол захвата, особые эксперименты… В Фонде работают те еще параноики: на каждом листе несколько слов, а иногда и целые абзацы оказались закрашены чёрным маркером. Особенно все имена, даты и координаты мест. Не зная как выглядел документ в начале, очень трудно разобраться в сути текста. Самое важное крылось в “условиях содержания”:

В зону содержания Объекта 112 запрещено заходить более чем одному сотруднику в сутки. Обнаружив в радиусе десяти метров группу людей, 112 впадает в ярость и уничтожает всех, кроме ближайшего человека. Особо важно... (данные удалены Куратором). Во избежание инцидентов внешняя охрана не должна находиться у дверей камеры. На крыс и существ, размерами значительно меньше человека, реакция отрицательная. Эксперименты приостановлены до особого распоряжения. 112 проявил особый интерес к объекту…

Дальше шел казенный текст с запросами набора датчиков для удаленного открытия дверей и частые просьбы об уничтожении объекта, отклоняемые таинственным Куратором. Довольно быстро я потерялся в терминологии и столбиках цифр.

Звук сирены не просто действовал на нервы, он становился все громче. И напоминал обратный отсчёт. Бросив дело Роджера, я принялся обшаривать ящики стола. Курительная трубка, табак, запасные ручки, набор печатей. Андерсен оказался на редкость скучным типом, без особых скелетов в шкафу. Хотя, на такой ответственной работе некогда расслабляться.

В нижнем ящике нашлись подробные карты комплекса. Здание уходило вглубь ещё на шесть этажей. Как они вообще сумели построить такую махину на болотистом грунте? Если я правильно прочитал чертёж, главная лестница располагалась в центре, прямо за столовой. Или можно продолжить путь по основному коридору и воспользоваться служебными лифтами. К завываниям сирены добавился мигающий красный свет. Похоже, дела совсем плохи.

Выбегая из кабинета, ещё раз взглянул на стол. Сколько тайн хранят эти папки! Я бы бесплатно пошел в Фонд на работу любой сложности. Где же вы были всю мою жизнь? Вздохнул и выбежал в коридор, чтобы снова столкнуться с Роджером.

–Ахах! – улыбнулся он мне, как старому знакомому.

Тварь попировала на славу. Неестественно бледная кожа стала темно-бордовой от чужой крови. С особым злорадством я заметил, что четыре тонкие лапы сломаны у самого основания и волочатся следом. Выходит, ты смертен, объект сто двенадцать. С такими увечьями он не мог передвигаться по потолку и с трудом ковылял по полу. Вышагивая мимо, существо не удержало равновесие и шаркнуло меня мерзким телом.

Под холодной шершавой кожей передвигались маленькие бугорки. Однако самое неприятное оказалось в другом - я окунулся в мысли Весёлого Роджера. Его сознание было примитивно и легко считывалось. Агенты Фонда ошибались, в этом существе нет места страху. Одинокий человек казался ему слишком простой добычей, чтобы ради него напрягаться. Принципиально это ничего не меняло, разве что я осознал насколько тонкий волосок удерживает мою жизнь: лень смертельно опасного хищника. В чёрной пустоте ярко горела красным лишь одна мысль: рвать, резать, убивать, крошить, уничтожать все живое. Я потянулся за кинжалом, чтобы выпотрошить такую близкую плоть. Однако Роджер почувствовал опасность и развернул ко мне бок-лицо.

–Ха-ха? – пара поврежденных конечностей угрожающе поднялась и прямо на моих глазах регенерировала до обычных размеров.

Вид внушительных когтей на свежеотрощенных ногах богомола отрезвил. Что я делаю? Решил с ножиком поохотиться на чудовище? Его яркая жажда убийства передалась мне. Протянув руки ладонями вперед, я вжался спиной в стену, всем своим видом стараясь показать мирные намерения. Роджер тут же потерял ко мне интерес и довольно бодро засеменил по коридору. Не завидую солдатам — чтобы поймать тварь, придётся выходить один на один. И даже в этом случае шансы выжить минимальны. Дождавшись, когда Роджер скроется за поворотом, я поспешил к столовой. Кататься на лифте вместе с этой тварью не хотелось.