Иван Снежный - Оккультист [СИ]

Оставшиеся четверо зомби удерживали последнего из нападавших: тучного мужчину в возрасте. У моих слуг достаточно минусов, но любую задачу они выполняли с максимальным рвением. Раз толстяку не повезло попасться — заменит Падре.

С голосовыми командами надо что-то решать. Вспомнив трюк гаитянца на базе Фонда, я надергал ваты из фуфайки и залепил уши всем зомби, кроме одного. Заодно обновил приказ защитить меня у двоих, а остальных заставил держать будущую жертву за руки и зажимать рот. Крики действовали на нервы.

– Эй, колдун! – из голоса Макара давно ушла доброжелательность. – Хочу поговорить. Наедине!

– Сколько раз повторять? Безмозглые нас не слышат,– я посмотрел на слюни, обильно вытекающие из приоткрытых ртов моих подопечных. – А если и слышат, никому не расскажут.

– Зачем они, соколик? Я долго терпел, позволял тебе творить всякое, но всему есть предел! Разумных в камере все ещё больше, чем твоих кукол. Мы нападем и прикончим тебя, когда расслабишься. У этого безумия вообще есть причина?

Я был удивлён, что он тянул так долго. Скорее всего, не верил собственным глазам, присматривался. Хотел понять, как именно я стираю разум арестантов, и скопировать. Ох уж эти шпионы. Один из стоящих рядом зомби был послан лично им. Меня не проведёшь, пришлось несколько раз стирать приказы Макара из его головы.

– Причина одна, Джон Смидт — свобода. Разве это не базовая ценность США? Или лучше называть тебя Викинг?

Он дернулся вперёд, стараясь схватить мое горло, но два безмозглых слуги закрыли меня телами.

– Откуда? Как ты узнал?

Так я все и рассказал. Основное правило оккультизма, которое сложно оспорить — таинственность. В моем случае это жизненно необходимо. Если сокамерники выяснят пределы магии разума — меня зарежут в ту же минуту. Значит продолжаю наводить туман.

– Успокойся, если бы я хотел тебя сдать, разболтал бы все рыжему бородачу. Забыл его имя. У вас тут по десятку псевдонимов, как сами не путаетесь? Короче, мужик он суровый, дознаватель из французской разведки. Ваши убили его друга в семьдесят восьмом. Он будет рад возможности отомстить.

Марионетки без всякого приказа начали сминать Макара в объятиях. Коснувшись каждого зомби, я приказал отпустить старика и обновил установку на защиту. Чего им взбрело в голову?

– Хорошо, что ты сам начал этот разговор, Джонни. Ты пришёл за толстяком? Зря. Я заберу разум пухляша силой. И ты позволишь это, без кровопролития.

– С чего бы? – Макар сплюнул на пол кровь. Видимо, зомби перестарались, сжимая его. – Я ещё не твоя марионетка, если не забыл.

– Ты умнее, чем половина людей в этой камере, и пригодишься в сознании. Не мешай мне, Джонни, и мы уйдем отсюда вместе. Хватит цепляться за “Красную зарю”. Пора вернутся домой.

Глаза старика увлажнились, а руки задрожали. Убеждать очень легко, когда знаешь сокровенные желания цели. Разведчик мечтал увидеть родную землю перед смертью. Пришлось стать его личным демоном-искусителем, предложив сделку, от которой он не может отказаться. Я быстро учусь, и не только магии.

– Согласен, – ему нелегко далось это решение. – Какой план? И моя роль в нём?

Слишком громко! Каждое его слово эхом боли отдавалось в голове. Даже произнесённое шёпотом. Сжав зубы, я вернул повязку на глаза.

– Обсудим позже, мне нужно поспать. Успокой людей в камере и гаси напряжение.

Я стал отлично врать, постоянная практика способствует. На самом деле, спать не получалось уже два дня. И не только из-за мигрени.

В процессе уничтожения разума я считывал чужие мысли, пропуская их через себя. Сначала это не казалось проблемой, но с каждым новым зомби я сильнее чувствовал моральный груз. Возможно, с этим помог бы Падре, но священник уже отдыхал в лучшем мире. Приходилось справляться самостоятельно и получалось так себе.

Последние заключённые прекрасно понимали, чем всё кончится, и очень не хотели становиться пустыми оболочками. Они часами умоляли о смерти. Мысленно. Я уже с трудом выдерживал то, что творю. Однако останавливаться нельзя. Первые жертвы безмолвно-укоризненно смотрели в пустоту, часто моргая. Их смерть не должна быть напрасной.

Стоило задремать, как чужие мысли нахлынули с новой силой. Видимо, отдохнуть не выйдет. Однако морально терзаться лучше в тёплой ванне, на воле. Я не самый крепкий парень в мире, но окончательно раскиснуть себе не позволю. У меня хватает незаконченных дел.

Толстяк кусался, судя по струйке крови, стекающей на пол. Вот только моим подопечным плевать на боль. Да, они ее чувствовали, но инстинкт самосохранения притуплен. Я могу приказать им шагнуть в огонь, и зомби простоят в пламени, пока не сгорят. Возможно, они будут при этом подвывать, но с места не сдвинутся.

Заставив одного из свободных зомби скинуть матрас на пол, я улегся рядом с толстяком. Раз уж приходится творить гнусности, надо извлечь из этого максимальный опыт. Я экспериментировал с чем только мог: с поверхностью касания, местом, положением тел. Однако все было впустую, процесс по прежнему занимал уйму времени, как я ни старался. Осознавая, что сейчас предстоит, я судорожно выдохнул и положил свою ладонь на трясущуюся шею толстяка.

Как он боялся! Страх изгнал другие мысли и заполнил весь разум. Он был вязким и бесцветным, похожим на мутную воду. Но даже сквозь эту жидкость виднелась интересная жизнь, полная жестокости. Внешне безобидный пухлик оказался ликвидатором: наёмником, специализирующимся на убийстве одиночных целей. Он считал себя охотником на людей и был в своём деле очень хорош. Двуногая дичь медленна и предсказуема. Толстяк искал куда их приведут потребности: нужда есть, спать, сношаться. Само убийство не приносило удовольствия, но поиск добычи каждый раз заставлял его сердце биться быстрее. Я немного понаблюдал за мыслями, стараясь почерпнуть что-нибудь полезное. Всегда есть чему научиться. Тем более у таких нетривиальных личностей, как агенты спецслужб. Однако всему приходит конец, и больше ликвидатор не выйдет на тропу охоты. Я принялся уничтожать его мысли.

В отличие от астральной проекции, читая чужое сознание, я чувствовал своё тело: головную боль, сонливость, сквозняк, бьющий в спину, и многое другое. Пару раз я вырубался от усталости, но, приходя в себя, продолжал сеанс. Убийца упорно сопротивлялся, но конец уже предрешен.

Это зомбирование оказалось самым долгим и заняло почти двое суток. Еще одного человека я просто не выдержу. Если на свете существует абсолютное зло, тогда то, что я делаю, находится где-то далеко за его гранью. Поднявшись с матраса, размял затекшие мышцы. Можно отпускать, теперь он не причинит мне вреда.

Взяв нового зомби за запястье, я мысленно приказал ему следовать за мной на расстоянии касания, и поплелся к столу. Стараясь не обращать внимания на угрюмых арестантов, сжимающих в бессильной ненависти кулаки. Они слишком сильно хотели меня наказать, я прямо кожей чувствовал их взгляды. Ситуация в любой момент могла выйти из-под контроля. Пора заканчивать этот цирк.