Кирилл Сызранцев - Порочный Избранник [СИ]

– Я рад за тебя. Ты усвоил урок. Сумел противиться гневу своему. Боги прокляли этот лес. Все в нём теряют контроль над собой, убивая друг друга. Ни один зверь не убил столь людей, как сам человек.

– Но я же мог убить тебя! – выкрикнул Константин.

– Ты? Меня? Глупец! С волшбой моей тебе рано бороться. Запомни слова мои, ученик. Не так страшно зло внешнее, как внутреннее. Внешнее убить можно, но оно вернётся в обличие ином. Это неизменно, пока зло внутри каждого обитает. Лишь поборов его, мы искореним зло мира. Ныне достаточно уроков. Домой отправляемся. И ты дорогу показывай.

– А когда я буду магии обучаться?

– Сначала научись собою владеть, да зло побори. А волшбу разную завтра объясню, коль вернёмся мы до темна. И нож подними, дорог он мне, как тебе жизнь твоя.

Константин неуверенно шёл впереди. Его всё так же пугал лес. Но теперь он боялся и Светорода. Этот старик, иначе Константин его и не мог уже назвать, словно был безумен. Уж очень странная манера обучения у этого мага-отшельника, или кем он является.

Солнце уже начинало садиться. Небо обагрялось в кровавые тона. Облака, гонимые ветром, образовывали причудливые узоры. В ветвях деревьев кто-то клокотал, словно переговариваясь. Константин был изрядно напуган. Его била дрожь. Пот большими каплями стекал по его лицу, застилая глаза. Его одолевала паника. Уже изрядно уставший, он продолжал идти, уповая на то, что не сбился с пути. Светород шёл позади, сохраняя немыслимое спокойствие и молчание. Лишь тихий хруст ветвей под его ногами выдавал присутствие старца. Холодный порывистый ветер нёс запах крови. Где-то вдалеке слышались хрипы и стоны умирающего животного. В них были слышны боль и отчаяние.

Солнце уже почти спряталось за горизонт. Три луны сияли, озаряя небо. В кронах деревьев двигались какие-то большие твари, ломавшие ветви своими прыжками. Их были десятки. Но что-то сдерживало их от нападения. "Ещё незашедшее солнце или страх перед Феераром?" – сам себе задавал этот вопрос Константин. Впереди появилась изба. Оставалось не более ста метров до относительно безопасного убежища. Константин ускорил шаг, практически переходя на бег. Его заполнял страх. Ладони изрядно вспотели, отчего нож едва не выскальзывал из руки. Ноги подкашивались от усталости. Светород шёл рядом с юношей, не отставая ни на шаг. По лесу разносились чьи-то крики и вопли, похожие на человеческие. Дикий, леденящий душу вой эхом отражался от огромных деревьев. Лишь последние лучи солнца освещали этот проклятый лес. Среди деревьев виднелись огромные фигуры, отдаленно похожие на человеческие. Но что-то в них выдавало их кровавую природу, полную злобы и ненависти. Внутри у Константина всё сжималомь от страха, вызывая тошноту. Он видел множество светящихся глаз, мелькающих в ветвях. Ветер нёс протяжный вой, созывающий стаю на охоту.

До дома оставалось не более пятидесяти метров. Казалось, что время замедлилось. Оно будто стало невероятно тягучим, словно дёготь. Кровь пульсировала, стуча в висках Константина. Неподалёку раздалось низкое и зловещее рычание. Наперерез людям бежала одна из тех тварей, что стояла среди деревьев. Светород оттолкнул Константина в сторону, и тот кубарем покатился по сухой траве и ветвям. Феерар ударил посохом эту тварь настолько сильно, что она отлетела в сторону, издав тихое скуление.

– Быстро в дом! – закричал старец.

Константин ни секунду не раздумывая, побежал к избе. Его одолел страх, смешанный с паникой и отчаянием. Кровь бешено разносилась по телу. Ноги подкашивались, а в горле застрял ком. Но что-то остановило его от дальнейшего бегства. Он резко остановился, крепко сжав нож в руке. Светород бился с двумя тварями, размахивая светящимся алым цветом посохом. Его губы беззвучно шевелились, читая заклятия. Константин вмиг подбежал к учителю, и, схватив его за плечо, поволок его в дом. Они бежали настолько быстро, насколько могли. Твари мчались за ними. И вот, вступив во двор, Светород упал. Его посох отлетел в сторону. Твари остановились. Что-то сдерживало их от дальнейшего преследования жертв. Константин со слезами на глазах затаскивал старца в дом, волоча его по земле. На ходу схватив посох, он закинул его в избу. Закрыв за собой дверь, он прислонился к ней спиной, содрогаясь от страха. Светород лишь тяжело хрипел. Эта битва была для него невероятно тяжёлой. Константин понял, что потерял нож. Но уже ничто не заставило бы его покинуть дом после захода солнца.

Ужасающий вой разносился по округе. Константин со слезами на глазах вжимался в дверь, содрогаясь от страха. Ветер завывал, ломая сухие деревья. Светород всё так же лежал на полу, тихо, едва слышно хрипя. Константин понимал, насколько он слаб и жалок сейчас. Страх наполнял всё его тело, содорогая вновь и вновь. Слёзы стекали большими каплями. Руки дрожали. Посох мирно лежал на полу, покрытый слабым красным свечением. Казалось, будто весь лес желал смерти двум людям, спрятавшимся в небольшой избе.

Так, содрогаясь от страха и отчаяния, Константин просидел до утра. Лишь с первыми робкими лучами солнца прекратился тот ужасающий, леденящий душу вой. Светород так и лежал на полу, подавая слабые, едва заметные признаки жизни. Константин едва нашёл в себе силы и храбрости, чтоб подойти к старцу. Он взглянул в его белые глаза. На миг ему показалось, что он увидел там небольшие пятна различных цветов.

– Светород, ты меня слышишь? Что с тобой? Чем могу помочь? – задавал наивные вопросы Константин, растерявшийся в данной ситуации.

– Воды из кадушки моей, да посох мой. – прохрипел, словно из последних сил, Светород.

Константин, на подкашивающихся ногах, пошёл в комнату старца. Открыв грубу занавеску, он увидел небольшую деревянную бочку. Вода в ней постоянно рябила, словно по ней кто-то ударял. На её поверхности плескались небольшие волны. Юноша зачерпнул ковшом эту воду, едва коснувшись её. Его руку словно что-то обожгло. Боль сковала его тело. Рука становилась словно свинцовая, едва удерживая ковш с водой. Тело становилось ватным и слабым, будто из него выходили все силы. Каждый шаг давался с неимоверными усилиями, с болью, пронзавшей всё тело. Но он продолжал идти, ибо не мог оставить Светорода умирать. Он упал рядом со старцем, едва не пролив воду на пол. Феерар жадно пил эту воду большими глотками. Тем временем Константин, превознемогая боль, полз к посоху. Он понимал, что уже не сможет его отдать учителю. Юноша просто кинул посох Феерару. В глазах всё потемнело. Лишь голос Светорода эхом витал в голове: "Потерпи немного, скоро и ты исцеление получишь".

Константин очнулся в кровати. Всё тело изнывало от невыносимой боли. "Лучше бы я умер" – думал юноша.