Кирилл Сызранцев - Порочный Избранник [СИ]

– Вы? – удивился Ахтор.

Но Константин не ответил на его вопрос, быстрыми шагами покинув дом. Он направился в лесную чащу, совершенно не испытывая страха. Впервые за всю свою жизнь он полностью был лишён этого чувства, мешавшего ему всё время. Теперь он отчётливо знал и понимал, что и как необходимо делать. Единственное, чего он не знал, так это причину своих изменений. "То ли сам иным стал, то ли ты меня изменил?" – спрашивал он своего союзника, зная, что тот его слышит. В ответ лишь последовал короткий смешок, словно собеседник желал уклониться от ответа. "Ладно, пусть будет по-твоему" – сказал Константин.

Ветви назойливо лезли в лицо, так и норовя выцарапать глаза юноше, уже изрядно уставшему уворачиваться от очередной атаки деревьев. Вокруг царила мертвенная тишина, нарушаемая лишь сухим треском ломавшихся под ударами Константина ветвей. Юноша уже видел древние руины заброшенного, всеми покинутого и забытого храма. Всё те же камни, обильно поросшие мхом, несколько бурых пятен оставленных после ранения Светорода. Но было там что-то ещё. Что-то, чего Константин не видел, но ощущал всем своим естеством. Невероятная боль, словно густое облако, висела над камнями.

– Это то, что осталось от убитого Бога? – спросил Константин.

– Правильно мыслишь, мой смертный друг. – язвительно ответил голос в голове. – Прислушайся, и ты увидишь нечто большее.

– Что? Какой в этом смысл? Прислушаться и увидеть! Я не понимаю!

– Эх, забыл, что ты не владеешь истинной магией, как и остальные в этом мире. Позволь, я покажу тебе истинный вид этого места.

Глаза и уши Константина ужасно заболели. Он сильно закрыл глаза и зажал руками уши, надеясь остановить эту боль. "Не поможет тебе это" – прозвучал голос в голове: "Не противься, а смотри и слушай!". Юноше ничего не осталось, кроме как последовать совету союзника и, преодолев вновь появившиеся страхи и боль, взглянуть на мир иными глазами.

Вокруг был лес, но не тот, что прежде. По земле ползали, извиваясь, словно некие змеи или черви, длинные, светящиеся изнутри, почти прозрачные существа. Они оплетали деревья и камни, свисали с ветвей и сплетались в клубки. Сам лес теперь был ещё более живым, чем раньше. Вокруг было множество цветов и оттенков, которые Константин никогда не замечал. Он восхищался красотой, одновременно пугаясь этому, новому для него, миру. Мимо проносились тонкие длинные тени, лишь отдалённо похожие на человеческие. Они словно не замечали Константина, стоявшего в ступоре от всего увиденного. "Это души тех, кто умер здесь. Они заточены средь деревьев до тех пор, пока проклятье не падёт. А эти светящиеся змеи, как ты их назвал, они есть везде. Не смогу объяснить тебе их природу, слишком сложно это для твоего понимания" – размеренно объяснял голос в голове.

Среди камней что-то светилось ярким золотым светом, словно маня Константина к себе. "Возьми меч!" – прозвучало в голове: "Это и есть Нерождённый. Он ещё восстанавливается, но уже смертельно опасный!". Юноша, последовав совету, взял оружие и тихо, стараясь не издавать ни единого звука, подкрадывался к цели. "Ты и правда думаешь, что он нас не заметил? Он не человек и не животное какое-нибудь, а сущность вне крови и плоти!" – злобно шипел странный союзник Константина.

Неожиданно среди камней появилась высокая худощавая фигура, укрытая переливающейся всевозможными цветами мантией. Если у него и имелось лицо, то оно было надёжно спрятано под капюшоном.

– Избранный! – заклокотало нечто. – В тебе силы многих Богов и даже двух Демонов!

– Одного! Но тебя это уже не касается! – сказал Константин, замахиваясь клинком.

– Ха! Глупец! – ответил Нерождённый, растворяясь в воздухе и практически одновременно появляясь в нескольких метрах от юноши. – Феорак Позорный принял участие в твоём создании, а на нём печать Кавеса! Частица слуги Хаоса в тебе!

– Сразись со мной в честном бою! – выкрикнул Константин.

– А зачем? Быть может, тебя легче убить? – с этими словами Убийца Богов выпустил множество чёрных игл из своего тела, устремившихся к юноше.

"Позволь, я вмешаюсь!" – прозвучал голос в голове. Тело Константина стало невероятно лёгким, практически невесомым, наполненным энергией, так и рвущейся на свободу. Те иглы, что настигли юношу, прошли сквозь него, не причинив ни малейшего вреда.

– Этого не может быть! – выкрикнул Нерождённый.

– Ошибаешься. – двумя голосами ответили Константин и его союзник. – А теперь познай смерть без рождения!

Юноша взмахнул левой рукой, сильно сжав кулак. Убийца Богов завис в воздухе, скованный мощнейшей магией из всех, что только могут быть – магией одного из младших Демиургов. Константин неспеша подошёл вплотную к противнику и, взглянув ему под капюшон, с самодовольной улыбкой на лице вонзил меч ему в живот. Тело Нерождённого покрылось мелкими, но многочисленными трещинами, начав рассыпаться, словно на песчинки, жадно впитываемые мечом.

– Теперь ты понял, насколько я силён! – шипел голос в голове.

– Кто же ты?

– Эохат, наш Творец, старший Демиург. После него Кшара и я, Аукар. Мы вместе творили многое из этого мира, но меня отвергли, изгнали в небытие. Туда, где нет пространства и времени. Изгнали в ничто. Лишь с бесследным исчезновением Эохата я смог вернуться в мир в том виде, который знаком всем вам.

– Чего же ты желаешь на самом деле? – с опаской спросил Константин.

– Узнать истинную причину своего изгнания. Для этого мне необходимо покинуть мир, а без твоей помощи мне не справиться.

– Вместе мы невероятно сильны. Мне понадобится твоя помощь в дальнейшей войне.

– Я знаю, прочитал твои мысли и воспоминания. Наши пути разойдутся в этом мире. Не моя война это, один ты должен пройти его, без помощи моей.

– Не смею настаивать. – ответил Констаг, понимая, что излишняя напористость может быть весьма чревата.

Феорак сидел на земле в своём истинном облике, устало прислонившись спиной к высокому дубу. Его усталый взор был направлен в чистое ночное небо, усыпанное бесчисленным множеством ярких звёзд. Они были словно бисер, небрежно разбросанный чьей-то рукой по тёмному покрывалу ночного неба."Скоро война закончится, а значит, я приду к вам, мои давние друзья." – шептал Демон, глядя на мерцающую звезду. Перед глазами всплывали воспоминания былых веков, славные битвы, великие победы и позорные поражения, верных друзей и горечь утраты. Всё это завладевало им, высводождаясь из памяти. "Столько времени прошло, а я всё ещё помню свою первую битву, едва не унёсшую мою жизнь." – с печалью в голосе прошептал он.

Феорак был печален и угрюм, полон гнетущих мыслей и тяжких дум. Прожить столько, сколько прожил он, считалось редкостью среди Демонов. Обычно они умирают на войнах или в дуэлях, устраиваемых практически по-любому поводу. Желание подняться по карьерной лестнице подталкивает к дульным поединкам, ведь есть одно древнее, как само Трёхмирье, правило: "Трофеи достаются победителю". Любые награды, титулы и имущество проигравшего всегда доставалось победителю, поэтому это был самый короткий путь ко всем благам, но и самый опасный и кровавый. Немало Демонов погибло, желая силой заполучить чужое, явно переоценив свои возможности. Так же поводом для дуэли могло стать оскорбление или любое обвинение, решаемое поединком, а не неким подобием Земного судебного разбирательства, не пользующееся в Аду популярностью и уважением.