Андрей Буторин - Мать-одиночка

— Ой! — плюхнулась на табурет девочка. — Какая я ду…

— Душевная? — хихикнул Ванька.

— Душистая? — добавил Санька.

— Думательная, — пробурчала Лиля. — Но не очень быстро.

— Что-то забыла?

— Прощай, супчик?

— Можно, конечно, просто картошку отварить, — вздохнула девочка. — Или поджарить…

— А что не так с супом?

— С супом все так, — встала с табурета сестренка. — Только его пока нет. А чтобы он был, я уже говорила, нужно сначала сварить мясо. А я его не разморозила.

— Давай сейчас разморозим, — сказал Иван.

— Вот же микроволновка, — кивнул Саша. — Мама разве не в ней размораживала?

— В ней, но я не помню, как, — призналась Лиля.

— Ты же умеешь греть еду!

— Греть и размораживать — это разные вещи, знаете ли. Вы же не хотите, чтобы я жареное мясо в суп положила?

— Ладно, — сказал Ваня. — А инструкция?

— А интернет? — добавил Саня.

— Я не знаю, где инструкция. А интернет… — Девочка перевела взгляд с одного брата на другого. — Я не могу доверить наши жизни слепому случаю.

— Почему это он слепой?

— Потому что мама говорит, что интернет — это большая помойка. А где вы видели у помойки глаза?

— Хорошо, — сказал Иван, понимая, что сестру не переспорить. — А зачем вообще это мясо размораживать?

— Затем, что для одного раза весь кусок слишком большой, — пояснила Лиля. — А разрезать его ножом я не могу, очень твердый. И вы тоже не сможете, даже пробовать нечего. Только пальцы себе отрежете, а из них я суп варить отказываюсь.

Саша открыл морозильник, достал из него замерзшую мясную глыбу и сказал:

— Да уж.

Ваня взял у брата мяса и тоже сказал:

— Да уж.

Сестренка протянула руки, чтобы забрать у бесполезных «дакалок» продукт, как Санька задумчиво вдруг произнес:

— Эх, была бы пила!..

И тут Ванька выдал:

— Ножовка сгодится?

— Где ты ее возьмешь? — заморгала Лиля.

Второй брат был удивлен не меньше. В кои-то веки он не понял, что имеет в виду близнец. И спросил у него с нервным смешком:

— У соседки попросишь? Лучше ее саму привести. Баба Атом так завопит, что мясо само на кусочки развалится.

— У него от испуга ноги вырастут, и оно убежит, — сказал Ваня. — Не будем мы никого звать. У нас у самих есть ножовка. Я когда прятался на лоджии от маминого ухажера, видел ее там. Валяется в углу. Ржавая, правда.

— Наверное, осталась от прежних хозяев, — обрадовался Саня. — А что ржавая — не страшно, мы ее вымоем с мылом.

Сказано — сделано. Близнецы сбегали на лоджию и принесли на кухню ножовку. Она и правда оказалась очень ржавой. Один из братьев сунулся было с ней к раковине, но Лиля не позволила разводить антисанитарию в месте приготовления пищи и отправила Ваньку и Саньку в ванную.

Там зашумела вода. И шумела подозрительно долго. Девочка подумала уже, не собрались ли братья купать ножовку, но те все же вскоре вернулись, с ног до головы мокрые. А вот выкупанная пила, если и стала чище, то Лиля этого определить не смогла. Впрочем, она решила, что ржавчина — это не такая уж и грязь. К тому же, мясо все равно будет вариться, так что все микробы, что переползут на него с ножовки, в любом случае погибнут.

— Дайте! — протянула девочка руку к пиле.

— Это не женское дело, — получила она суровый ответ.

— Я сомневаюсь, — хмыкнула Лиля, — что здешние мужчины очень много за свою жизнь напилили.

— Вот заодно и научимся.

И близнецы принялись пилить мясо. Это была долгая и грустная история. Сначала они процарапали ножовкой по столу, и сестренка едва не распилила их за это сама. Тогда они переложили мясо на табурет. Но раз за разом, стоило провести по ледяному куску ржавыми зубьями, мясо выскальзывало из рук и падало. Вскоре пол на кухне представлял собой жуткое зрелище. Еще более жуткими выглядели оба юных мясника — им после всего ванна точно была обеспечена. А стирки-то теперь, стирки!.. Лиля уже понимала, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет, но, решив, что хуже все равно не будет, смиренно ждала, когда братья устанут. А они все никак не уставали.

Наконец, вспотевший, разгоряченный Ваня воскликнул:

— Давай я на него встану, а ты будешь пилить!

— Давай! — закричал вошедший в пилительный раж Саша.

И Ванька вспрыгнул на табурет, где лежал злосчастный, растрепанный, будто побывал в зубах у стаи собак, кусок мерзлого мяса.

Что произошло дальше, никто из детей не мог вспоминать без слез. Вот только это были разные слезы — у кого-то боли, а у двух других — безудержного смеха. Короче говоря, Ваня поскользнулся на мясе и загремел с табурета, оглашая кухню сперва испуганным криком, а затем страдальческим воплем. Мясо же, выскользнувшее из-под его ног, взвилось кверху в бесшабашном кураже от внезапно обретенной свободы. Оно ударилось в стену, оставив на обоях восторженную жирную кляксу, и срикошетило в прихожую, где, устало громыхнув, затихло в ожидании дальнейших мучений.

Но следующие полчаса прошли для него в полной неопределенности. Сначала Лиля с Александром доставали из-под стола воющего от испуга и боли Ивана, потом сестренка прикладывала к его ушибленным местам лед, потом успокаивала расхохотавшегося до икоты Саньку, потом хохотала сама… Затем вместе с Сашей они утешали обидевшегося на них Ваню, и лишь после этого все принялись искать недопиленного беглеца.

Мясо в конце концов обнаружилось там, где меньше всего ожидалось. Несчастный, замученный продукт примостился на полке для обуви рядом с одинокой маминой туфлей — решил, видимо, прикинуться ее недостающей парой.

И эта красная туфелька навела вдруг Лилю на новую мысль.

— Помните сказку про Золушку? — спросила она у братьев.

— Ну да, — сказал Санька, заметив, куда смотрит сестренка.

Ванька это тоже увидел и сказал:

— Ты думаешь, что и мама… ну… сбежала от принца?..

— Вы чего? Где вы тут видели принца? — обвела девочка братьев недоуменным взглядом. — Игорь Сергеевич и в пажи не годится. Я о другом подумала… — Перед ее мысленным взором снова возникло мерцающее, растаявшее в воздухе облачко, будто и впрямь фея волшебной палочкой махнула. Но говорить это братьям… Опять засмеют.

— О чем? — не выдержали близнецы.

— Я подумала наоборот. Что вдруг мама не сбежала от принца, а убежала к нему. К настоящему принцу… — Голос Лили дрогнул, и Санька с Ванькой сразу поняли, кого она имеет в виду.

— Но ведь он… — залепетал Иван. — Но ведь она…

— А как же мы?.. — заглянул в сестренкины глаза Саша.

— А мы пойдем суп варить! — насупилась Лиля. — Чего застыли? Идите теперь мясо купайте!

Глава 4

У меня было много времени подумать над всем, что со мной случилось. Подумать хорошенько, основательно. Подумать, но не смириться.

Три дня я провела в сильнейшей горячке, серьезно напугавшей обитателей дома баронессы. Мне чудились мои близкие, я буквально видела их в тенях и бликах света, что наползали на меня со всех сторон. Картины прошлого преследовали мой воспаленный ум, заставляя испытывать горе раз за разом.