Владислав Шубин - Путь меча [litres]

На ужин в трактире была каша из непонятных злаковых, с непонятным же мясом, хотя, тем не менее, вкусно. Мальцев умял две тарелки и кусок неизвестной птицы, пока насытился. Больше всего ему понравился свежеиспеченный хлеб. Со слезами на глазах нюхая кусок хлеба, он наворачивал кашу, запивая всё легким вином.

Федор только успел покончить с едой, как в дверь (в этот раз запертую) постучали. Это оказался старый портной. Встав в дверях, он пропустил двоих помощников, прибывших с ворохом одежды.

Растерянно наблюдая за мельтешащими служками, парень задал закономерный вопрос о том, откуда тот знает размеры.

– Ой, господин хороший, у старого Картуса глаз наметан. Скорее кто-то с мерилом ошибется, чем я.

Портной оказался прав, но, перемерив весь ворох, Федор всё же остался недоволен. Одежда была добротно сшита, в этом не придраться, но совершенно не годилась для привычного ему повседневного ношения. Создалось такое впечатление, что это шили для модницы (женского пола), но затем передумали и добавили немного мужских мотивов. Чего стоили только нарядные рюшечки на камзолах, жабо на рубашках и пышные кружева на рукавах.

Выбрав наконец понравившиеся цвета, парень, под предынфарктное оханье Картуса, оборвал всю эту бижутерию.

– Вот так-то лучше, – пробурчал он себе под нос, крутясь перед начищенным до блеска медным зеркалом. Продев руки в рукава камзола, парень обнаружил, что пришиты они очень хлипко.

– Это что, вы тут мне второй сорт пытаетесь пропихнуть? – грозно спросил он у бледного портного. Тот подскочил как ужаленный.

– Что вы, господин, всё высшего сорта. Я десять лет прослужил помощником королевского портного. Сам господин Тариус – наместник короля в нашем городе – покупает мои вещи. – Картус не сказал только, что наместник часто забывает заплатить за заказы и у бедного портного скопилась куча непроданных вещей. Благо, что комплекции Тариус был примерно такой же, что и этот сумасшедший клиент, но такими примерками этот парень все вещи испортит. В прострации присев на стул, портной крутил в голове мысли о возможной психической несостоятельности клиента и уже подсчитывал убытки.

– Я смотрю, тонкой души человек этот ваш Тариус. – Ухмыльнулся Мальцев, под очередное оханье обдирая пиджак из серого, похожего на замшу материала.

– Смотри сюда, уважаемый Картус. С задника рукавов камзола пришьешь вот такой формы кожаные вставки. – Федор нарисовал в воздухе ромб.

– Из этого, как этот зверь называется? – Мальцев указал рукой на ремень из странной пупырчатой кожи. – Дурацкое название. Рукава пришьешь так, чтобы даже я их оторвать не смог. Смотри, проверю! Все торчащие нитки от рубашек, что я выбрал, оторвать. Вон та синяя слишком свободно болтается в талии. Стой! – Один из подручных Картуса попятился было от греха подальше со шляпами.

– Фигня, фигня, фигня. Во! – Мальцев отыскал черную шляпу с загнутыми полями, украшенную перьями и серебряной пряжкой. Безжалостно ободрал все перья. Картус, видя такое непотребство, попытался было рухнуть в обморок, но стена оказалась слишком близко, и, получив удар по голове, он снова утвердился на ногах.

– Господин! – Мимо Картуса протиснулась Магда. – Вот ваши деньги. – Она осторожно положила немаленьких размеров мешочек на стол. При волшебном позвякивании металла о дерево Картус встрепенулся и с вожделением уставился на явное свидетельство платежеспособности клиента.

С ухмылкой, проследив взгляд портного, Федор предложил Картусу вернуться к прерванному процессу. Отобрав себе несколько пар штанов, он грустно резюмировал отсутствие нижней одежды как вида. Штаны тоже не имели петель для ремня и надевались под рубаху, ремень же цеплялся сверху и был скорее для красоты.

Оторвав от очередной рубашки красивый шнурок, он с трудом попытался завязать им волосы в пучок. Нормальный хвост удалось сделать только с помощью Магды.

– Что мне будут стоить вещи, которые я выбрал?

– Десять золотых, – быстро проговорил Картус и аж зажмурился, сам удивляясь собственной наглости. Магда ахнула. Не услышав гневной отповеди, портной снова открыл глаза, следовало убедиться, что клиент не взял в руки оружие. Обычно дворяне не были столь разборчивыми в процессе торга.

– Вместе с переделкой?

Картус кивнул.

– Хорошо. – Мальцев достал из кармана старой сумки небольшой мешочек и под оловянные взгляды присутствующих высыпал из него кучку золотых. Те два килограмма денег, что хранятся у него в мешке, он решил как-то пристроить. Опасно носить подобные суммы.

– Будет одиннадцать, если завтра к утру у меня будут сапоги лучше, чем у твоего любимого наместника, но может стать двенадцать, в случае если я останусь очень доволен. – Перекинув простыню через плечо, на манер тоги, и надев шляпу, парень важно поднял вверх палец. – А теперь слушай, что мне нужно, чтобы ты для меня сделал.

Дождавшись ухода портного со слугами, Мальцев тщательно запер дверь на внутренний засов, для общего успокоения подтащив стол к двери.

Лиланда с самого начала была не в восторге от этого тайного задания. Гнаться за каким-то человечком на край фронтира, через земли орков, пережидая дневное время в наскоро сделанном укрытии, таясь и прячась от разъездов. Всё это жутко бесило. Однако, как и у двух её собратьев, выбора у неё не было. Дело взял под свой контроль совет старших, и с группой отправился один из патриархов Ночной Стражи. Таким образом, всё своё недовольство пришлось молча проглотить.

Воины ночи, к коим относилась Лиланда, были вынуждены не одну сотню лет влачить существование младших братьев в эльфийском клане. Со времени последней войны рас вампиры были заперты в Долине Мрака и, если бы не помощь эльфов, альянс успел бы разорить последнее гнездо.

Дорогой же ценой далась эта услуга. Жить по воле эльфов и умирать по воле эльфов, не смея расширить свою территорию, контролируя прирост и охоту. Иногда приходилось циклами терпеливо переносить Жажду.

Посматривая на своих собратьев сквозь тень низко надвинутых капюшонов, Лиланда напряженно думала, чем все завершится в этот раз. По редко проскальзывающим, почти незаметным движениям мышц лица своих собеседников женщина поняла, что не одинока в своих сомнениях. Только неподвижное, белое, словно высеченное из белого мрамора лицо Стража ночи оставалось каменно-холодным. Тем более странно было видеть его реакцию, когда в трактир зашел простой оборванец, от которого по тонкому нюху вампиров ударило резким запахом степи, костра и неизвестных трав. Напряжение быстро передалось остальным членам четверки, не понимающим, атаковать или ждать. Страж несколько расслабился, проследив, как человечек поднимается наверх.