Юрий Москаленко - Там, где нас не ждут

Поднял арбалет, прицелился. И мягко, как в свое время учили, нажал на спусковой крючок. Целился точно в середину щита, поправки на баллистику и ветер можно не делать: расстояние-то — всего ничего для прямого выстрела, метров тридцать — тридцать пять. С глухим стуком тетива покинула скобу, увлекая перед собой железный болт.

«Да-дах», — глухой удар железа о дерево. А отдача-то у изделия солидная… не «калаш», конечно, но что-то среднее между ними. Пойти посмотреть или еще раз стрельнуть? «Ворошиловский стрелок» победил, ибо все четыре раза я попал точно в середину щита. Не прошла даром служба — сначала в родной Советской, а потом и в Российской армии. Выдергивать болты из толстых досок щита оказалось довольно трудной задачей. Болты пробили щит на половину толщины — и это с расстояния, на котором и из ПМ не всегда попадешь… Выковыряв болты из щита кинжалом, решил сделать мишени из лиан: доски для ремонта щитов брать негде.

Дома быстро развел огонь, притащил воды в котелках, установил их, как и в прошлый раз, в той же последовательности: для готовки ухи, каши с остатками мяса (кроликов почищу позже) и настойки из трав. Настойка пигмеев закончилась, а из ягод настойка получается прекрасная, тоже отлично тонизирует и бодрит. Прихватив тазик, отправился к монстрику.

Разделка туши длилась до вечера. С небольшими перерывами на готовку, купание и обед. Шкуру пробить снаружи даже черным кинжалом не удавалось, лишь разрезать ее с внутренней стороны. А где можно найти отверстия для доступа к внутренней стороне кожи? Правильно: в пасти и заду. Разделка закончилась к ужину. Хотя по ходу дела поддерживал себя мясом, срезая самые вкусные куски. Сначала решил, что это бывший пигмей, но потом ничего человеческого в строении скелета я не нашел. Мясо складывал на отрез ткани, что подарили нам караванщики, которые пока так и не смогли перебраться на другую сторону.

Кольцо я нашел на левой передней лапе, рассудив, мол, где же ему еще быть, а вот жезл спрятался вдоль хребта, напротив сердца. Кинжал показал себя выше всяких похвал, легко разрезая и мясо, и жилы, и шкуру — но, как я уже говорил, только с внутренней стороны. Мясо монстрика — запеченное, крови в сыром виде не было, с костей мясо срезал, оставляя их оскобленными и собирая отдельной кучкой в качестве «семечек» для Тузика. Перетаскав мясо и шкуру на кухню, забросил угощение барбосу, на что ушел еще час времени. Потом в темпе поужинал. К моему великому сожалению, аппетит остался прежним. Пожарил остатки рыбы, распотрошил на завтра кроликов, сложил мясо монстрика на чистый лист «железного дерева», сверху накрыл кусками шкуры. Костер горит, рыба жарится, сытый, попиваю горячую настоечку — а на душе кошки скребут. Пока светло, надо идти к бобику. Собрался, лишнего не взял, из оружия — только постоянный набор, в мешке рыба, фляга, жезл и шкатулка с камнями, в кармашке пояса — кольцо. Готов.

Со смотровой площадки оглядел окрестности. Все по-прежнему, только народу еще прибавилось.

Бобик меня ждал. Только в каменном виде. Положив рядом с ним жезл и кольцо, достал рыбу и погладил Тузика.

— Эй, просыпайся!.. — Переход из каменного состояния в живое прошел как и вчера, «доброго вечера» я так и не дождался.

Молча поели рыбу: торопясь, без удовольствия.

«Времени очень мало, — сказал Тузик, — прежде я время от времени закрывал проход дня на три, поскольку прогнозировал такие случаи и готовился к ним, но не таким катастрофическим. Как день прошел, ничего необычного за собой не заметил?» — спросил он, грызя «семечки» от монстрика — рыба к этому времени уже закончилась.

— Нет, все как обычно. Попробовал пострелять из арбалета, неплохая машинка.

«Неплохая, говоришь… Лучшая! Древние делали, а все, что после них до нас дошло, превзойти еще не смогли. Ладно, ты готов?»

— Ага, как пионер. А может… обойдемся теми, что есть?

«Не волнуйся ты так. Раздевайся, ложись».

Зачем раздеваться, я понимал — для лучшего контакта с алтарем. Свечение от него доставляло удовольствие. Настроение поднималось, усталость уходила. Как бы не привыкнуть сильно к этому опиуму… подсядешь на него, как наркоман, и точно отсюда уже никуда не уйдешь. Надо обмозговать это. Улегся на алтаре, распластался по нему всем телом, как медуза на берегу. Душу охватывала эйфория. Нет, точно, принимать этот наркотик надо с осторожностью, а то потом такая ломка будет…

«Начинаем; надень кольцо на тот же палец, где и все кольца дакков».

Кольцо на палец — и опять провал, но на этот раз все, как в приятном сне: эмоции только положительные, прикосновения приятные… но счастье длилось недолго.

«Очнись, малыш! Очни-ись! — звал меня знакомый голос. — Ну же!..»

Через силу открыл глаза: небо темное, сияют звезды, наступила ночь.

Приподнялся на локте, рядом бобик бегает по площадке алтаря.

«Ну наконец-то! Я тебя никак добудиться не мог: скоро светать начнет, а нам еще работать. Одевайся быстро, оба пояса не забудь надеть, и в вещах вождя поройся, найди его кулон. Нам лишняя защита не помешает».

Я его сразу узнал: цепь из белого металла, широкая, толстая, с сантиметр в поперечнике будет, но покороче, чем моя; камень ярко-зеленого цвета, крупный, в виде сердечка, и оплетен тонкой вязью золотой проволоки, образующей причудливый узор. Великолепно. Да у меня просто вечер положительных эмоций!.. Даже страшно, что дальше будет. У нас ведь всегда так: если сейчас тебе очень хорошо, то потом будет очень плохо…

«Сплюнь, балбес! Накаркаешь!..» — вывело меня из состояния задумчивости ворчание Тузика.

Хм! Подслушивает!.. А бобик-то очень волнуется: значит, дело предстоит непростое.

Тузик подошел, уселся рядом, вздохнул так тяжело и протяжно, что мне стало его очень жалко. Погладил барбоса по голове:

— Соберись давай! И не бойся, я с тобой!

Он, бедный, аж дернулся весь: эти слова он постоянно повторял для меня.

«Спасибо тебе! Теперь садись на алтарь ко мне спиной. И точно выполняй то, что я тебе буду говорить. Помни, как бы ни было тяжело и больно, старайся выполнять все точно; не буду тебя торопить при наложении плетений, но спешить надо. Успеть желательно до восхода. Начали!»

Уселся в позе лотоса, поджав под себя ноги, а руки раскинув в стороны ладонями вверх. Страха не было, лишь спокойствие и уверенность, что пройдет все пусть и тяжело, но успешно.

«Расслабься, закрой глаза, — командовал сзади Тузик, — представь перед собой чистый белый холст и мысленно нарисуй на нем вот эту фигуру. Когда нарисуешь, растяни ее на максимальное расстояние, какое только сможешь, но чтобы она не распалась».

Детские задания для военного инженера, хотя рисунок, всплывший в голове, был весьма замысловатый. Работал я вдохновенно, радостно, даже сказал бы, легко. Построил рисунок минуты за три. Ничего сложного. Набор цветных геометрических фигур, которые своими вершинами и сторонами соприкасались между собой. Самым сложным оказалось распределить цвета, чуть не запутался.