Анна Алакозова - Исправить все. Мирриэль [СИ]

Инариэль и Барри тут же встают и направляются ко мне.

— Скоро закат. Идем? — Инариэль склоняется к моей голове и жадно втягивает исходящий от меня запах. — Мирра, ты чудесно пахнешь, сейчас…

— Отличное замечание, Инариль, особенно впечатляет «сейчас».

— Это не обычный для тебя запах, поэтому я и заметил…

— Точно, а обычно от меня несет лошадиным потом и навозом… Спасибо, друг!

— Вечно ты… придираешься, Мирра, я хотел… как лучше…

Я смеюсь и беру его под руку. Мне все еще больно дотрагиваться до всех. Каждое прикосновение оставляет ощущение тысяч уколов по всему телу, но я уже давно научилась блокировать свою боль, не давая ей перейти на того, к кому я прикоснулась. Только с Каленом не так. Его прикосновения не вызывают боли, только… головокружение… но думаю, что дело не столько в моем амулете, сколько в моем отношении к Калену. Как же я соскучилась…

— Идемте. Я еще хотела к оружейнику зайти, хочу посмотреть.

Скрываться уже не имело смысла, мы оставили плащи и с удовольствием ощущали на себе теплый ветерок. Найти оружейную лавку не составило труда, прямо над дверью красовались два перекрещенных меча. Стоило нам переступить порог, как около нас появился низкорослый мужчина.

— Что интересует вас? Красивый кинжал для дамы? широкий меч для горного мастера или может быть лук и стрелы для господина эльфа? У нас огромный выбор и декоративного и боевого оружия, хотя боевое оружие не очень красиво, — он изобразил огорчение.

— Я хотела бы поговорить с самим мастером.

— Но мастер не сможет вам ничего… предложить, а вот я знаю все о его работах.

— Мне нужен мастер, — настаиваю я. — Я не могу обсуждать вооружение с тем, кто ничего не понимает в его назначении.

— Что там, Перт?

— Господа хотят с вами поговорить мастер Слин. Я говорю, что вы не обслуживаете покупателей, но они настаивают.

Я не выдерживаю его глупости и указывая ему на вышитую эмблему на своем поясе повышаю голос:

— Мы — Хранители, нам не нужно декоративное оружие, и лучше, чем мастер сделавший оружие, мне никто не сможет рассказать о его боевых качествах достоинствах и недостатках. От этого оружия будет зависеть не только наша жизнь, но и жизнь тех, кто доверяет нам. Так что мастер Слин, я хотела бы говорить с вами.

Из дальней двери выходит рослый широкоплечий седовласый мужчина, вытирая мускулистые руки о грязную тряпку. Волосы его стянуты ремнем, раскрасневшееся лицо покрыто потом.

— А вот и вы. Я надеялся, что вы зайдете ко мне, — он добродушно нам улыбается. — Ты свободен, Перт, закрой лавку и можешь идти. На сегодня хватит. С Хранителями тебе не о чем говорить — это не те люди, которым можно всучить дорогущие и бесполезные побрякушки, они пришли посмотреть на настоящее оружие. Я был сегодня на площади, — обращается он уже ко мне. — Должен заметить, что бросок был отличный, но вот сам кинжал… — он недовольно цокает языком, — я могу предложить лучше, гораздо лучше. Да и кинжалы ваши, слишком уж велики для вас.

Видя, мое замешательство он смеется.

— Нет-нет, для обычных граждан, они не были заметны, но я же мастер. Я сразу заметил по вашим движениям, что вы не просто путник, ну и когда вы доставали нож из сапога я увидел, как с обеих сторон приподнялся ваш плащ, сразу понял, что это парные кинжалы. Отличный выбор для такой хрупкой особы как вы, должен заметить. Но я могу предложить кое-что лучше, и что не будет так… бросаться в глаза. Идемте, здесь вы ничего стоящего не увидите, это для горожан, которые оружием просто хвастаются и даже не знают с какой стороны к нему подойти. Кстати, благодаря вашему… ммм… представлению, у меня сегодня раскупили все побрякушки в виде метательного оружия, вы мне принесли отличную прибыль.

Он довольно потирает руки и ведет нас в дальнюю комнату. Прямо там находится кузница, горит жаркий огонь в печи, лежит несколько заготовок на новые метательные ножи.

— Это моя… рабочая… так сказать обстановка. То, что я хочу вам показать вот здесь, — он отпирает ключом еще одну дверь.

Мы входим в небольшое помещение, где на стеллажах аккуратно лежат и висят все возможные виды оружия. Тут есть двуручные мечи, если такой упереть в пол, то он будет больше меня, для великанов что ли? Есть щиты и одноручные мечи в больших количествах, сабли, шпаги, кинжалы и еще много разного оружия, названия которого я даже не знаю. Видя мой взгляд, он улыбается.

— Нет-нет, этого я вам тоже не стану предлагать, но если вам что-то нравится, вы можете все рассмотреть, потрогать, примериться к весу, все что вашей душе угодно. Долго я вас ждал, есть у меня одна вещица, специально для вас, миледи…

— Меня зовут Мирра, так меня и называйте мастер.

— Как скажите, Мирра. Так вот, сделал я ее для моей дочери, когда она была еще маленькой, надеялся, что когда она вырастет — сможет оценить работу своего старика, но… она совершенно равнодушна к оружию, — он расстроено пожал плечами. — На ее день рождения, когда я хотел отдать ей подарок, она накричала на меня и потребовала себе новое платье, сказав, что это ее совсем не интересует. Но я знал, что однажды, найдется та, что сможет оценить мою работу.

Он бережно достал какую-то шкатулку и поставил ее на стол под яркий свет. Еще одним ключом он открыл шкатулку. На красном бархате лежало что-то похожее на перчатку, но без пальцев, или на удлиненные наручи, только в единственном числе. Отличала вещицу тонкая работа, но без излишков украшений, просто потрясающая тонкая работа истинного мастера.

— Я не понимаю, это наручи? Как это вещица может быть оружием? — спросила я.

Он широко улыбнулся.

— Это, Мирра, язык бога смерти, катар, или как его еще называют джаматхар. Только я его усовершенствовал. Обычный катар напоминает собой кинжал, у которого нет рукоятки, держать его надо сжимая в кулаке ручку которая идет поперек лезвия… Сложно объяснить… Но этот катар, я делал для дочери. Его не надо держать в руке.

Он бережно извлек вещицу.

— Давайте я вам покажу. Одевается он вот так. От костяшек твоих пальцев почти до локтя, как латная перчатка, почти. Вот так. Плотно прилегает к руке и не скользит? Как раз по твоей ручке, — радовался мастер. — Когда надеваете, надо помнить, что ваша ладонь должна находиться между этими рукоятками, только не сжимай кулак, пока я не закреплю и не отойду — он надел мне на руку эту штуку.

Словно плотная перчатка она охватила мою руку, а ровно по центру ладони прошла рукоять с выемками для сжатых в кулак пальцев. Довольно улыбнувшись, он сделал шаг назад.

— А теперь, Мирра, видишь вот этот маленький рычажок на боку твоего указательного пальца? Ты можешь его толкнуть большим пальцем? А потом сожми руку в кулак, крепко сжав рукоять.