Сергей Малышонок - Натрезим [СИ]

Да… Воистину сегодня та ночь, когда можно всё. Такие ночи бывают очень редко. И не имеет значения, что лежащий внизу город спокойно живёт своей жизнью. Не важно, что десятки тысяч разумных по всему Кель'Таласу в беспечном и столь сладостном неведении ждут нового дня. Эльфы, тролли, восставшие мертвецы… Что значат их суета, их мысли, желания и надежды в эту ночь?… Что значат мелкие ссоры из-за откопанного в руинах наряда, или самоотверженные усилия по разбору этих руин? Много ли влияет на вселенную трогательная встреча вернувшегося из патруля рейнджера и юной волшебницы при луне, проведённая урывая у сна и так немногие доступные для него часы, потому как долгожители вдруг ощутили, что жизнь в реальности невыносимо коротка, а назавтра у каждого из них вновь куча неотложных дел? Или как мне поможет нервное томление бывших узниц Ашенваля, никак не способных для себя решить визжать ли им от счастья вызванного возвращением на поверхность, или трястись от ужаса при виде пролетающей гаргульи? Ответ… Печален, но правдив. И всё равно я продолжаю их слушать. Всех их, до кого только могу дотянуться, находясь здесь – в центре моей силы, рядом с Источником, словно второе сердце, пульсирующее в такт моему. Их эмоции, переживания и смутные планы на будущее – душу народа, который я… Поработил.

Отвратительно? Может и так… Для тех, кто возвёл образ личной свободы на пьедестал святого фетиша, ради торжества которого готов пожертвовать всем, включая существование своего народа, утешаясь, что низведя его в могилу, он сохранит его моральную чистоту. Иначе говоря… Поставил гордыню во главу угла. Ту самую, что заставляет благородных аристократов добровольно сооружать себе плаху, но ни в коем случае не идти навстречу черноногому быдлу, что осмелилось требовать что-то у него – чести и совести нации, соли земли и носителя голубых кровей. Ту самую, что превращает достойных людей в спесивых баранов, что ощутив однажды свою важность, начинают верить, будто она дарована им по праву рождения и вот уже готовы вцепиться в глотку любому, кто хотя бы намёком усомнится в их исключительности. Ту самую, что с такой охотой откликается в душе любого, когда он слышит слова про права своей личности… Ту, что является величайшим из грехов!

Но Дайлиан смог побороть свою гордыню, он и другие решили, что жизнь их детей и близких важнее комфорта их собственного эго и… Получили шанс на будущее. Я не знаю каким оно будет, никто не знает, но важно то, что у них ужеесть шанс, в том числе и на то, чтобы вновь обрести свободу и по сравнению с этим, всё остальное абсолютно не важно…

– Господин, – прервал мои размышления мелодичный голос Келестии, что, с улыбкой на лице, едва ощутимо тронула меня за руку, – не желаете к нам присоединиться?

Перевожу взгляд на девушку, которая без всяких намёков на настойчивость или подхалимство просто держала в руках два бокала с вином, один початый и один нетронутый, явно для меня. Эмоции, желания, мысли… Она действительно даже не думала о том, чтобы как-то выслужиться, а просто хотела, чтобы лидер принял участие в общем мероприятии. Лидер… Не хозяин, не господин, не начальник – оттенки эмоций не подделаешь… Лидер… Тот, кто ведёт за собой, просто потому, что он тот, кто он есть и за ним хочется идти. И у остальных тоже самое.

Рабы, без тени рабства в душах.

Те, кто будет свободен, даже в цепях.

Тэн'Дораи… Дети Тьмы.

Мой… народ.

В Далёком Калимдоре затихала битва, шаги Владыки эредара сотрясали израненную землю, разъедая её ядовитой Скверной, могучий друид напряжённо сжал в руках изукрашенный рог, прячась в тени деревьев… А бледные пальцы хозяина Кел'Таласа сомкнулись на холодном стекле бокала…

Конец первой книги.