Стерлинг Ланье - Иеро не забыт. Романс будущего

Он вернулся, когда моллюск уже покончил с завтраком. Впрочем, настроение гиганта не улучшилось; тот все еще корил себя за то, что не смог вернуть человеку искусство, обретенное в жестоких телепатических поединках, - умение захватить контроль над чужим разумом, подчинить его своей воле. Иеро вновь обладал ментальным видением и способностью к мысленной связи - столь же утонченными, как в прошлом, а возможно, и более сильными. Однако слуги Нечистого так основательно поработали над главным его оружием, что даже Солайтеру не удалось спаять осколки.

Затем наступило время вопросов и ответов; Иеро пришлось изрядно попотеть, удовлетворяя неистощимую любознательность гиганта. Казалось, тот задался целью вычерпать до дна метафизические познания священника, полученные в школе Аббатства. Зачем существует мир и почему он устроен так, а не иначе - вот что желал знать Солайтер, невероятное создание, одаренное разумом в результате странной мутации. Философская беседа с ним отняла у Иеро бездну энергии. Интересно, как оценили бы отцы Церкви его потуги объяснить чудовищной улитке цели Всемогущего? Впрочем, успокаивал он свою гордость, самый искушенный богослов поломал бы голову над такой задачей.

Тем не менее скоро дело пошло на лад. Огромный мозг, потративший пять тысяч лет на познание и размышления о сущности Вселенной, умел разматывать клубок загадок сразу с дюжины концов. Когда собеседники начали обсуждать природу Нечистого, или Другого Разума, как называл его Солайтер, они уже достигли полного взаимопонимания.

- Я не часто ловлю Его послания, - заметил моллюск. - Или он не так древен, как я, или мне удалось услышать Его только недавно).

Иеро потребовал объяснений. Названный Солайтером срок равнялся тысячелетию или около того; гиганту было трудно воспринять хронологические масштабы человеческой жизни.

- Похоже. Он постепенно изменяется, хотя это требует времени, - конечно, с точки зрения таких существ, как ты. Но как бы Он ни менялся, суть остается все той же.

Солайтер не мог растолковать смысл последнего замечания, но прочие особенности странной силы описал довольно подробно.

- Ощутив Его присутствие, я стараюсь не обнаружить себя; что-то в Нем внушает страх. Теперь, узнав, что такое Зло, я понял, чего боюсь. В Его мыслях злоба - черная злоба против всех и вся! И Он становится сильнее! Ты много рассказывал о своих врагах, слугах Нечистого… Он похож на них, я чувствую, но гораздо, гораздо могущественнее! Может быть, между ними существует связь… Кажется, я ощутил нечто подобное последний раз, незадолго перед тем, как ты пришел по моему зову. Это промелькнуло очень быстро, словно огненная стрела, рассекающая небо во время бури… Я сожалею, что не сумел возвратить твоему разуму силу, которая позволяет сражаться и убивать. Это искусство пригодилось бы. - В мысленном голосе моллюска звучало беспокойство.

Кое-какие стороны человеческих отношений вызвали у Солайтера изумление. Иеро выяснил, что гигант, подобно большинству улиток, был двуполым; он выработал одновременно и сперму, и яйцеклетки. Отсюда следовало, что моллюск мог иметь потомство - хотя бы для того, чтобы избавиться от одиночества. Человеку подобная мысль казалась естественной, и, несомненно, для Солайтера с его поразительной властью над живой плотью размножение не составило бы труда.

Однако эта мысль вызвала у моллюска нечто похожее на раздражение:

- Нет, так нельзя… Это было бы неправильно… неприлично!

Титанический повелитель холмов жеманился, словно невинная девушка! «Чем больше узнаешь жизнь, тем больше удивляешься», - заключил про себя Иеро.

Последнее послание от Солайтера настигло священника уже далеко от озера, воды которого скрыли огромного моллюска.

- Прощай, Иеро, мой новый друг! Не сбейся с пути, что ведет к людям,

- дорога запечатлена в твоем сознании. И не могу сам достичь их, но знаю, где обитает твой род. Иногда я ощущаю их присутствие, хотя они не столь искусны в передаче мыслей, как ты… Будь осторожен!

И помни о Нем, о Другом Разуме! Он где-то далеко на юге, на огромном расстоянии от нас. Раньше я не понимал, что это такое. Но постиг многое… многому научился… и теперь знаю: это - чудовищный разум, огромный мозг, больше моего. И - Зло! Страшное Зло! Остерегайся!

Прощай, и пусть будет легким твой путы А мне - мне надо поразмышлять обо всем, что узнал. Возможно, мы встретимся опять, и скорее, чем думаем в эту минуту… Я предвижу это!

Затем связь распалась. Иеро снова был один. Но разум его оставался бдительным и настороженным, оружие - готовым к бою. Так прошла неделя.

Отдохнув, он снова тронулся к северу. В такт размеренному бегу покачивалось на плече копье; щит, закрепленный поверх ножен с мечом, иногда клепал по спине, у пояса колыхались кожаная фляга с водой и нож. Кроме оружия, Иеро нес сумку, в которой лежали огниво, магический кристалл и коробочка с Сорока Символами; там же - на крайний случай - был небольшой запас сушеного мяса и кореньев. Дичи хватало, и путник не испытывал голода. Короткие кожаные штаны, сандалии и лента, стягивающая волосы, - вот и все, что на нем было.

Метс бежал вперед, широкая грудь мерно вздымалась и опадала соразмерно стремительным движениям. Миля за милей оставались позади, но тут в голове промелькнула мысль, что неплохо бы разведать местность. Иеро свернул в сторону - туда, где высились холмы, - и быстро поднялся по склону. Перед ним раскинулась бескрайняя саванна. То здесь, то там среди моря высокой травы зеленели густые рощи; желтоватые полосы растительности обрамляли рваные заплатки болот. Он догадывался, что где-то впереди неспешно струились тихие реки, пересекавшие эту местность из конца в конец. «Вероятно, ни одна из них не будет серьезным препятствием», - решил метс, вытирая вспотевший лоб. Тень от нависавшей сзади вершины холма умеряла полуденный зной.

Животные казались здесь более упитанными, чем в восточных землях, по которым он путешествовал неделями раньше. Тут водились большие волки с рыжей шкурой и пятнистые кошки любых размеров, охотился саблезубый - огромный, стремительный, с темной полосой вдоль хребта; его громовой рев перекрывал рычание леопардов и визг камышовых котов. Крупные травоядные встречались на каждом шагу: могучие быки, тьма-тьмущая антилоп и оленей всех пород; на их описание ушла бы целая жизнь. Все новые и новые существа попадались Иеро, и в его мозгу, приученном запоминать и описывать, постепенно формировался гигантский каталог.

В саванне бродили стада чудовищных, покрытых панцирем животных; их бронированные спины высились над огромными головами словно бурые скалы. Они, однако, не имели отношения к древним ящерам - их жилы наполняла теплая кровь, а копыта состояли из трех рудиментарных пальцев. Иеро ловил их мысли - тупые, ленивые. Эти твари были лишь горами медлительной плоти, пожирающей траву и молодые ветви. Человек не представлял для них угрозы, как, впрочем, и любое другое существо столь же ничтожных размеров. Однажды, из чистого озорства, он пробежался по спинам целого стада, то перепрыгивая с одного хребта на другой, то взбираясь по складкам и трещинам в панцирях. Травоядные монстры даже не заметили его.