Стерлинг Ланье - Иеро не забыт. Романс будущего

Место, которое описывал Рейн Мантан, было перед глазами Иеро; священник начал изучать его и зрительно, и ментально. Подобный ландшафт не раз встречался им на пути; для северных краев он не был особенно примечательным. Влажную болотистую почву низины окружали ряды невысоких скал, перемешанных с кустарником. Широкие полосы маслянистой темной воды сверкали там и тут в лучах заходящего солнца. Изредка попадались деревья, невысокие и скособоченные, иногда - просто сухие стволы с голыми ветвями. Местами прямо из воды возносился желтый камыш или торчали заросли ядовито-зеленой осоки.

И все они заметили кое-что еще. В болотистой ложбине царила полная тишина. Ни одна птица не плескалась в воде; не было видно ни цапель, ни уток, ни куликов, и лишь ветер шевелил плотные шелестящие метелки камышей. Казалось, они вступили в обитель вечного молчания.

Снова и снова Иеро напрягал разум, направляя вперед веер ментальных лучей - степь же тонкий и неощутимый, как пушинка, увлекаемая порывом ветра; его прикосновения напоминали ласку, но не удар, чуть заметную прохладу воздушной струи, но не опаляющий жар самума. Постепенно метс прошелся по всем длинам волн - начиная от тех, что соответствовали простейшим насекомым, до зон, используемых существами с высокоразвитым интеллектом. Снова и снова, с бесконечным терпением он повторял попытки, концентрируя сознание на лежавшей впереди впадине.

Контакт! Священник резко отдернул ментальный щуп, затем осторожно вытянул его вперед, нацелившись в определенное место. Объект контакта перемещался; как и докладывал Рейн, это движение не было хаотическим, во следовало некой невидимой линии, пересекавшей их собственный курс. Иеро ощущал теперь почти невыносимое отвращение; видимо, он наткнулся на то, что смердело без запаха.

Метс не сумел в полном смысле связаться с мозгом существа - скорее, только коснулся его эмоционального центра. Чем бы ни была эта тварь, мозг ее обладал защитой, но не искусственной, какой Нечистый снабжал своих слуг. Вероятно, ментальный заслон возник в ходе эволюции - при выслеживании добычи, чувствительной к волнам мысли.

Невзирая на барьер, Иеро мог кое-что уловить, и это не доставило ему удовольствия. Ярость, бешеная ярость составляла сущность этой твари, сущность, которую она не могла подавить. К ней примешивалась свирепая, дьявольская хитрость. Но главное - голод! Голод господствовал надо всем! Иеро поморщился. Пожалуй, лишь Дом, странный вампир в огромной пещере, с такой же неутомимой алчностью жаждал добычи. Бестия, с которой метса соединял неощутимый луч мысленной связи, хотела рвать и терзать, дробить кости и насыщаться плотью, гасить жизнь в беспомощном трепещущем теле и впитывать ее вместе с кровью и мясом жертвы. «Гиена, - подумал Иеро, - чудовищная гиена, одержимая страстью к убийству!»

Однако что-то не давало монстру утолить эту жажду, заставляя его бесноваться. Тварь пребывала в строго ограниченном пространстве и не могла вырваться из него по своей воле. Не сдерживал ли ее некий странный барьер

- ментальный или силовой?

Иеро размышлял и одновременно глазами насекомых, а также изредка залетавших птиц оглядывая странное болото. Эта смесь грязи, воды и заросших кустарником скал простиралась довольно далеко на север и юг. Быстро ее не обойти, а времени в обрез. Вожди республики нуждались в информации, а пока что его группа ничем не могла похвастать. Наконец он принял решение и взмахом руки велел разведчикам отходить. Они торопливо зашагали обратно и минут через пятнадцать собрались под защитой тяжелых лап чудовищной ели. Рассказав о своих открытиях, Иеро набросал план действий и отдал приказы.

Три воина-священника затаились под хвойным пологом, переговариваясь шепотом. Иир'ова и оба Мантана исчезли в лесу. Теперь оставалось только ждать, наблюдая за угасавшим на западе светом дня и вслушиваясь в лесные шорохи.

- Это тварь или, скорее, твари свирепеют от голода, - тихо сказал Иеро. - Я подозреваю, что Нечистый установил барьер, который удерживает чудищ. У них, кажется, не слишком много мозгов, а хитрость… хитрости и Мантанам не занимать. Они выведут кошек к нужному месту, а те сделают остальное.

Спустя некоторое время Иеро выпустил в сгущавшийся полумрак луч ментального сигнала и с облегчением вздохнул:

- Они на месте, и охота началась. Надеюсь, деревья не помешают иир'ова. Вообще-то они равнинные жители.

Забившись в глубину елового шатра, они напряженно ждали. Вскоре раздался треск сухой хвои и топот копыт. Иеро определил, что напуганный олень мчится в их сторону. Иир'ова не использовали Ветер Смерти; им вполне хватало быстрых ног. Двигаясь цепью, загонщики то показывались, пугая зверя, то выскакивали вперед, предупреждая все его попытки уклониться в сторону. Наладив мысленное наблюдение за погоней, Иеро в который раз изумился охотничьему искусству Детей Ветра - они направляли оленя прямо к невидимой границе, хотя животное явно не хотело бежать туда. Позади иир'ова во весь опор неслись Мантаны, боявшиеся опоздать к развязке.

Наконец три священника увидели зверя, стрелой промелькнувшего меж коричнево-золотистых сосновых стволов. Знакомая порода - большой пятнистый олень, не слишком отличающийся от полностью вымершего вапити; в это время года на его голове вместо рогов с двумя острыми зубцами виднелись только мягкие отростки. Беспомощное животное! Иеро подавил приступ жалости - без приманки было не обойтись. Метсы вскочили на ноги я бросились за зверем, зная, что стремительные Дети Ветра будут ждать их на краю зловещего болота.

Они действительно нашли там союзников, а вскоре к отряду присоединились оба запыхавшихся Мантана. Люди и иир'ова скорчились за кустами, разглядывая простиравшуюся перед ними низину. След большого оленя четко отпечатался в грязи - там, где он свернул на жуткую пустошь, предпочитая опасность, поджидавшую в болоте, той, что грозила в лесу.

Мысль Иеро догнала его. Метс уловил начало атаки, внезапной и яростной; затем волна смертельной муки затопила мозг священника. Теперь все услышали низкий угрожающий рык, что перекрыл вопль агонизирующего в зарослях камыша оленя. Людям рычание показалось голосом дьявола, и даже Дети Ветра, гордые охотники равнин, прижали уши.

Пришла пора действовать. Заметив, что братья-рейнджеры восстановили дыхание, Иеро макнул рукой. Отряд, как единое целое, ринулся к болоту. Они бежали, взяв оружие на изготовку, огибая темные лужи и прячась за камнями; бежали молча и целеустремленно, стараясь не производить шума. Схватка в камышах завершилась, но звуки борьбы сменились еще более жутким чавканьем и хрустом костей, перемалываемых могучими челюстями.