Франциска Вудворт - Особые обстоятельства

У меня от голоса Иррилия зачесался затылок. Дипломат остался верен своим привычкам и вышел из шатра, почуяв интересный поворот. Теперь он стоял, с неприкрытым изумлением разглядывая танцовщицу. Я же старалась не таращить глаза на него. Что оказалось сложным, ибо взгляд метался от твердых и точно вырезанных губ к распахнутой на груди рубашке. Ну да, в шатрах-то тепло.

— Откуда у вас подобная вещь? — продолжал он спрашивать Тильду, пока я пыталась понять, почему меня бесит его голос и общение с танцовщицей.

— Сшила моя помощница.

И такой взмах руки, точно создать наряд — плевая вещь. Я отыскала взглядом Дианту, но не нашла. Видимо, ушла в шатер.

— Зачем вам этот наряд? — не отставал Иррилий.

Вот же вцепился, а? Я отхлебнула отвар, обожгла язык и вконец разозлилась. Так и сидела, с горящим от боли языком и выступившими слезами на глазах.

— Небось, себе такой же хочет! — раздался совсем тихий шепот Аррши.

Вот не смешно ни разу!

— Я хочу предстать в нем перед акифом! — ответила Тильда таким тоном, точно это должно быть и так понятным.

Куда уж нам, солдафонам да дипломатам, до нее!

— Послушайте, — мягко проговорил Иррилий, — вы совсем не читали историю Игенборга и не слушали, что я вам рассказывал?

— Это вы сейчас к чему? — фыркнула красавица.

— К тому, что в Игенборге носить национальные наряды разрешено только тем, кто живет там. Ваше платье изумительно, но оно нанесет страшное оскорбление акифу. Боюсь, наша миссия закончится, не успев начаться. А вас могут казнить за подобное. Даже я не сумею заступиться.

«Сюрпри-и-и-из», — так и хотелось пропеть мне, когда любовалась вытянувшимся лицом Тильды. Вот так, дорогуша, оказывается, мозги иногда тоже надо включать.

На лице танцовщицы стало медленно проступать осознание едва не случившейся катастрофы. А потом страх. Побледнев, она ринулась в шатер.

Я отсалютовала вслед ей стаканом. Но ехидная ухмылка тут же сползла с лица, стоило понять, что внутри шатра над головой Дианты разразилась буря.

Сначала до нашего костра донеслись усиливающиеся визги Тильды, а потом уже и над всем лагерем понеслось. В ночи захлопали крылья потревоженных птиц.

— Неблагодарная тварь! Убить меня захотела? Дрянь! Ты завидуешь мне! Момента ждала нож в спину вонзить?

За всеми этими воплями Дианту было не слышно. Внутри что-то разбивалось, стены шатра ходили ходуном, точно о них что-то швыряли. Я поднялась и переглянулась с Иррилием. Эльф стоял растерянный, не зная, как быть. К такому повороту он явно не готов. Или с такими истеричками раньше не встречался?

Я зашагала к шатру с твердым намерением заткнуть Тильду. Мало ли кого могут привлечь ее вопли.

Из приоткрытого полога явилась на мгновение разгневанная фурия, и на землю вылетело разорванное, еще недавно красивое платье.

— Я же все для тебя делала! Вот как ты меня отблагодарила? Ты у меня теперь без сна сидеть будешь, пока новое платье не пошьешь!

Привлеченные скандалом, к шатру стали подтягиваться люди, а Тильда все больше расходилась.

— Думаешь, я не знаю, что ты бумагу мараешь вместо того, чтобы делами заниматься? Вот тебе!

Вслед за платьем из шатра полетели краски, а потом и листы с набросками. Если эта гадина попортит мой портрет, сама ее прибью!

Это стало последней каплей. Сорвавшись на бег, я ворвалась в шатер, в последний момент удержала руку и не схватилась за меч.

— Что у вас происходит?

— Она хотела меня уби-и-ть! — заложило уши от визга.

Бледная Дианта стояла, кусая губы, едва сдерживая слезы. На щеке алел отпечаток ладони, и я невольно сжала кулаки. Наррову мать! Ненавижу пощечины! У самой тут же загорелись щеки от воспоминаний о тех оплеухах, что довелось испробовать в детстве.

— Ты же сама просила придумать фасон в национальном стиле Игенборга, — срывающимся голосом возразила Дианта.

— Заткнись!

— Молчать! — рявкнула я. — Сидеть! Прекратить истерику! Ваши вопли уже в Газбо слышны. Еще одно слово на повышенных тонах — и мне придется вам рот кляпом заткнуть, пока не успокоитесь.

Наверное, выражение лица у меня стало зверским, раз Тильде достало ума заткнуться и лишь хватать ртом воздух от возмущения.

— Дианта, ты была раньше в Игенборге? — мягко спросила я.

— Нет.

Кивнув, перевела взгляд на Тильду.

— Откуда вашей помощнице знать традиции Игенборга, если она там не была? Я об этой особенности тоже впервые услышала. Фасон платья вы придумать потребовали? Вы. Нужно было больше читать про страну, куда едете, и слушать внимательно, что вам говорят. А орать на единственного человека, которому вы сможете доверять в чужой стране, глупо и недальновидно!

После моих слов в шатре повисло тяжелое молчание. Танцовщица осмысливала мои слова, а Дианта неожиданно взяла себя в руки. По крайней мере, глаза от слез уже не блестели, а наполнились решительностью. Она даже как-то выше ростом стала, распрямила плечи.

— Уберись здесь, — махнула рукой Тильда и пошла на выход.

— С меня довольно, — твердо произнесла Дианта и скорее самой себе подтвердила: — Все.

— Что? — оглянулась у порога танцовщица, не ожидавшая возражений.

— Я дальше не еду. Останусь в том же Газбо. Не пропаду.

— Ты что несешь? — начала заводиться Тильда.

— Нам дальше не по пути, — серьезно ответила ей Дианта.

Такой поворот стал полной неожиданностью для танцовщицы. Вся спесь слетела с нее, и она заметно растерялась. Так и застыла, забыв опустить руку, схватившуюся за полог.

— И это после всего, что я сделала для тебя?!

— Спасибо, что приютила, но я полностью отработала свое проживание, создавая бесплатно сценические костюмы и гардероб.

«Так она ей даже не платила?!» — до глубины души изумилась я.

А у Тильды в голове не укладывалось происходящее.

— И ты бросаешь меня в такой важный момент? — беспомощно произнесла она внезапно задрожавшими губами. Вернувшись, стала напротив Дианты и напомнила: — Мы же одна семья. Я твоя единственная родственница!

— В моей семье меня не били, — возразила девушка и, обойдя танцовщицу, вышла из шатра.

Тильда растерянно посмотрела на меня, ища поддержки, но что я могла ей сказать? Сама виновата. В глубине души я гордилась Диантой и тем, что она нашла в себе силы поставить на место зарвавшуюся родственницу.

Не желая находиться в обществе истерички, направилась за Диантой. Нужно поддержать ее и сказать, что она все правильно сделала.

Выйдя, застала художницу рядом с Иррилием. Он как раз протягивал ей собранные краски и листы бумаги с набросками.

— Благодарю, — склонила голову Дианта. Было заметно, что ей стыдно за то, что все слышали разразившийся скандал. А вот Тильду это не смущало, и она не собиралась сдаваться, вылетев из шатра со словами: