Анна Шилкова - Нарисованная красота (СИ)

— Доброе утро. — Поздоровалась я, обнаружив внизу Кьюму.

Та странно глянула, но ответила.

Я посетила новенький туалет, умылась своим полным комплексом и даже нанесла тушь, чтобы удостовериться в ее свойствах. Кьюма тоже захотела попробовать, но я сказала, что использовать декоративную косметику можно только с шестнадцати лет. Девочка приуныла, но быстро вернулась в прежнее расположение духа: всего через три года она вернется и будет брать уроки макияжа.

— Завтракать и учиться, — улыбнулась я.

Сперла нам по пирожку из остывающих, налила воды и принялась потреблять все похищенное и честно добытое.

Потом я приволокла березовые поленья и попросила Кьюму не спалить его дотла, а сделать мне прогоревшие угли. Пока она осваивала степени горения дерева, я сходила за кастрюлей воды, принесла горсть оливок и поставила пару горшков на стол.

Мне нужно получить оливковое масло. Если очень грубо, то это оливковый сок. Сугубо гипотетически, для этого мне нужно сделать из ягод пасту, потом центрифугой оставить мякиш и воду, отделив от нее масло.

Сказано — сделано. Я растолкла в ступке (вымытой кем-то, кто не я) плоды в кашу, потом воздухом создала мини-торнадо, который будущая центрифуга, и взяла им мякоть, направив сток масла в горшок. И… получилось!

Вообще, я была в Тоскане на оливковой ферме и мне рассказали обо всем процессе получения масла вручную, но я этого не делала и не была в своих силах уверена. Конечно, у меня материал был не самым подходящим и на вкус это масло, скорее всего, не то, к чему привыкли мои земляки, но зато оно совершенно точно и гарантированно extra virgin. Чтобы употреблять его в пищу его нужно пару недель отстоять, профильтровать и уже посоле этого можно поливать салаты. А вот для моих целей пару капель можно взять уже сейчас.

Кьюма засмотрелась на меня, но после моего вопросительного взгляда, вернулась к созданию углей. Но на этот раз у нее получилось!

Я нагрела воду, взяла уголек и поместила его над паром. Воздух никак не мог его не уронить в воду, — вы понимаете. Вскоре уголек стал пористым на вид, и я забрала его, поместив над паром остальные. Воздухом измельчила активированный уголь в порошок. Разделила полученную пыль на две кружки. Из одной взяла немного в рефил, капнула маслом и поспорила с воздухом, что он совершенно точно не сможет размешать все это в равномерную массу.

По мере размешивания добавляла еще угля и в итоге получила гладкую подводку, прекрасно заполнившую рефил. Сразу смыла тушь, взяла скошенную кисть (тот образец, который из трех, который меньше всего лез) и села пробовать новое средство. В принципе, стрелка у меня получилась. Довольно красивая, глянцевая и ровная. Только вот она не застывала, а это значит, что любая капля воды, слеза, например, и стрелка моя будет по всему лицу. Закрыла рефил крышкой и отложила. Остаток средства просто запечатала, пытаясь придумать, как заставить эту гелевую подводку застывать намертво. Можно сделать жидкую на водной основе — она будет застывать, но ей и пользоваться сложнее, и цвет будет пятнить, и вообще, я не люблю жидкие подводки.

— Итак, Кьюма, мы будем учиться взаимодействовать с воздухом. — Сообщила я и девочка вся обратилась в слух. — Эта стихия шебутная, любит шутки и доказывать тебе, что ты ее недооцениваешь. — Поставила перед каждой из нас по кристаллу талька. — Все взаимодействия с воздухом, которые ты видела, я делала споря с ним. Например, сейчас я утверждаю, что воздух никак не сумеет сделать мельчайшую пыль из кристалла, стоящего прямо передо мной.

Стихия возмущенно взметнулась, и передо мной оказалась аккуратная горка порошка талька.

— Пробуй. — Предложила я.

Сама я переложила тальк в горшок. Затем взяла новехонький черный горшок и нарисовала на нем очередную руну. Ее задача: намекать воздуху, что содержимое горшка он не сможет превратить в пыль. Положила туда готовые активированные угольки и руна сработала. Довольная собой, я взяла большую миску, куда переместила все, до последней крупицы.

Кьюма гипнотизировала кристалл.

Я взяла несколько сколотых кружек и сходила за пигментами. Положила совсем по чуть-чуть на дно каждой кружки и стала добавлять тальк. Потом чуть-чуть масла, чтобы загустить массу и вот в каждой кружке уже промешиваются румяна разных цветов, мои первые тени и белая пудра и тонированная пудра. Ровный ряд сколотых кружек радует глаз движением, создавая еще несколько продуктов для применения в разное время дня.

Я почувствовала усталость и поспешила выпить воды.

Кьюма все еще гипнотизировала кристалл.

Пошла в подпол на поиски яблока на перекус, принесла его и съела. У меня закончились рефилы, так что готовые средства запекать мне было некуда и я оставила их в кружках.

Я принялась за кисти. Взяла беличью шерсть из мешочка, разравняла воздухом и оставила висеть. Взяла деревянную палочку, в которой ножом вырезала углубление под ворс и основу для кисти обожгла огнем по всей поверхности. Потом совместила заготовки и замотала корень ворса бечевой, которую тоже запекла. После я сделала еще две таких же кисти. И еще несколько разнокалиберных видов. Набивала плотно, не жалея шерсти и стараясь делать на совесть. Подергала ворс — лезут, но не криминально, — для первых образов не плохо.

Кьюма сражалась с кристаллом.

Я сходила на задний двор и поставила выпариваться промытую овечью шерсть с целью получения ланолина.

Вернулась и заставила плиту на печи отварами разных трав, собранных до этого. Мимо нас ходили рабочие, приходила и уходила Мьяла, Елин собрал телегу и пошел торговать тем, что не купила я.

Я почистила себе авокадо, съела мякоть (Кьюма отвлеклась, изумленно глядя на меня). Шкурку я оставила, а косточку проткнула самыми тонкими палочками, какие смогла найти, с помощью стихий, и разместила в целой, но старой, кружке над водой.

Потом пообщалась с землей в кадке с арганой, по ее просьбе перетащила кадку на место старой выгребной ямы, где земля сама втянула горшок в том месте, которое посчитала самым подходящим. Эвкалипт, не способный выжить в условиях нашего региона переставила на окно и полила, как потребовала земля в его горшке.

Кьюма бдела над тальком.

Ко мне пришли Атория и Тамьяра.

Тамьяра безукоризненно нанесла тушь — слегка подчеркнув ресницы. У Атории виднелись отпечатки от кончиков на подвижном веке. Я рассказала, что такие отпечатки туши стоит после высыхания на коже аккуратно снять сухой чистой тряпочкой. Девушки вымылись и расселись под масками, когда, наконец, послышался победный вопль с кухни.

Извинившись перед девочками, я побежала на крик и увидела Кьюму, восторженно взирающую на горку прекрасного белого порошка.