Анна Шилкова - Нарисованная красота (СИ)

Постой на неделю ремонта стоил мне три серебряных — дороговато, но мне обещали тщательно оберегать Белку от всего, кормить ее, лелеять и не обижать, что меня вполне устроило.

Стоило мне разместить лошадь и выйти с крошечной, с капельку, Лемаей на плече, как я услышала крики. Казалось бы, рынок и крики — дело обыкновенное, но нет. Это были крики ужаса. Само собой, я побежала на звук, но промахнулась на ряд.

Через два прилавка от меня, между которыми был сквозной просвет, стоял паренек, пылающий головой и плечами, дрожащий так крупно, что мне было видно с пяти метров. Рядом с ним потрясал тремя крошечными водяными иглами здоровенный лысый мужик.

Парню на вид было лет шестнадцать. Долговязый, с черными как нефть волосами, сутулыми плечами.

— Уймись! — Рявкнул агрессор и огонь завладел парнем по пояс.

Ничего умнее, чем попытаться рыбкой пролететь прилавок я в панике не придумала. Именно этот маневр я и попыталась провернуть, но только разрушила два стола, которые по сути были широкими досками, поставленными на ножки-бревна, представляя собой длинный прилавок, гарантирующий три метра расстояния между продавцом и покупателем. Пока первый торговец, пострадавший от моих передвижений стоял как вкопанный, глядя на результат тушки моей, второй оказался умнее: он сам скинул доску со всем товаром вниз, и я через это препятствие просто перепрыгнула, врезавшись всем корпусом в пылающего парня.

Что ж мне так везет на визов, которым первым откликается огонь?

Загорелась сама, причем всем телом — в первый раз, и схватила подростка за лицо, как когда-то Кьюму.

— Огонь тебе подчиняется. — Сообщила парню я.

— Уйди с дороги. — Прошипел парнишка. — Я его покараю.

Ситуация менялась одной фразой: парня не спровоцировали, он сам захотел использовать силу во вред. Помощники рассказывали, что в таких случаях стихия от виза отворачивается и он не имеет шанса на инициацию. Видимо, пока он не причинит кому-то вред, «сущность за стихией» не отреагирует.

Я просто повалила его на землю, своим огнем поджигая все его тело. Когда визу стало больно, он сам погасил свой огонь и к этому моменту через толпу пробилась стража. Стоило завидеть тяжелые ботинки, как я поднялась с уже потухшего виновника переполоха.

К счастью, меня не стали «приглашать» на допрос — только уточнили имя и постоялый двор, где я остановилась.

С места происшествия я поспешила скрыться. Это не мое дело. Парень воспламенился сознательно, не спонтанно — я не могу ему помочь в овладении стихиями, потому что не должна. Ему это не надо. Одержимый возмездием виз не должен получить ответа от стихии, значит я должна просто не вмешиваться.

Отойти я сумела только на квартал: в задумчивости наткнулась на «маску» — благородная пришла на рынок зачем-то. И вот прямо под маской я видела огромные подкожные прыщи и покраснения. Ну как видела… маска была нанесена не по всему лицу, оставляя миллиметры подбородка открытыми и оттуда мне кокетливо подмигивал край прыща. В видимой части кожи вокруг было довольно сильное воспаление.

Эта картина заставила переключить мыли и раньше, чем я поняла надо ли говорить, я спросила:

— Неужели лицо не болит?

Высокородная сморщилась (маска сильно деформировалась) и посмотрела на меня как на изверга, тыкающего в гниющую рану.

— Болит, — тихонько ответила она.

— Могу помочь, если смелая. — Улыбнувшись, негромко проговорила я.

Собеседница как-то затравленно оглянулась, посмотрела на меня подозрительно.

— Тут все так ходят. — Шепнула еле слышно в толпе она.

— Будешь уникальной. — Как могла весело подмигнула я.

Благородная поспешила скрыться, но я видела, что заинтересовала ее.

— Ты должна идти за ней. — Подсказала прямо в ухо Лемая.

И я послушала. Ну то есть ни одного плохого совета она мне не дала, а здесь и сейчас на меня многие косились из-за непонятного происшествия с человеком, жаждущим возмездия — отойти подальше не самая плохая идея.

Я двигалась между рядами и скоро нагнала несчастную девушку.

— Ты меня преследуешь? — Дернулась она.

— Всего лишь хочу помочь. — Ответила спокойно. — Я остановилась на постоялом дворе неподалеку — готова заняться твоим лицом прямо сейчас. — Благородная остановилась. — Потом сможешь вернуться к маскам, если захочешь.

Она только кивнула и пошла за мной. Скоро я опознала при ней охранника — мужик тащился точно за нами и на территорию гостиницы зашел вместе с нами, не отставая от подопечной.

Запах от девушки стоял довольно мощный, так что первым делом — душ. Я прямо таки почувствовала ностальгию: дома с новыми клиентками было так же.

С собой у меня было несколько камней с рунами, которые я пользовала в дороге, так что даже рисовать самой не пришлось.

После водных процедур, включавших стирку, девушка уселась на мою кровать. Она оказалась почти точной копией Милы Кунис, только с прыщами. Грешно прятать такое лицо под масками!

— Меня зовут Литта. — Хотела начать я привычный монолог, но девушка после того, как я назвалась стала еще более растерянной. — Что-то не так?

— Мой страж… — Она покосилась на стоящего лицом к двери мужика.

— Он тебя смущает? — Не сразу поняла я.

Рослый лысый мужик с огромными порами меня тоже напрягал, но я посчитала свое нервозность осмысленной. Девушка мне кивнула.

— Игнорируй его. — Посоветовала я, пересаживая ее так, чтобы она не видела невольного свидетеля. — Итак, я — визажист и хочу помочь тебе. — После смены позиции ей явно стало проще, хотя на незнакомое слово девушка встрепенулась. — Есть два пути: болезненный и быстрый, и безболезненный и очень долгий. Какой тебе на слух нравится больше.

— Медленный, но я согласна на быстрый. — Еле слышно прошептала она.

Вот так. Ни имен, ни бесед об оплате. Нет времени объяснять, Литта, расковыряй мое лицо своими странными железяками. Быстрые сделки.

— Будет больно. — Еще раз предупредила я, но незнакомка только решительно кивнула.

Я достала инструмент, обработала его дополнительно огнем и воздухом, приготовила чашку с водой и розовый лосьон для финала процедуры с лицом, — девушка только вздыхала.

— Сейчас я вычищу кожу твоего лица от всякой дряни, которую она не планировала и не смогла сама вывести. — Начала я. — Это болезненная часть, она оставит ранки, которые мы залечим специальной водой. После этого посмотрим в каком состоянии твои волосы и, наконец, я покажу тебе мой вариант макияжа, — она встрепенулась на последнее слово и я поспешила пояснить, — краски на лице.

— Я Корая. — Представилась она. — Начинай, так болит — сил нет.

В голосе все же проявилось немного властности, но жалость к себе пересилила и голос остался мягким. Да мне попалась доморощенная стерва. Наверное, зря я расстроилась от потери потенциального постоянного клиента — хорошо, что видимся в первый и последний раз.