Анна Шилкова - Нарисованная красота (СИ)

— А почему к огурцу? — Спросила рыжая.

— Огурец на девять с половиной частей из десяти состоит из воды. — Улыбнулась я. Подождала еще активности, но ее не случилось. — Кроме того, в рамках ухода за собой вам стоит включать в рацион больше мяса и свежих овощей в сезон и крайне тщательно подходить к выбору продуктов, не скатываясь в постоянное употребление каши с мясом на сале зимой. — Я многозначительно обвела аудиторию глазами, народ делал вид, что проникся. — Идем дальше. Для помощи организму извне, я разработала некоторое количество средств, некоторые из которых мы сегодня попробуем. Этот вечер не несет под собой цели продать вам что-то, к тому же, пригодного для хранения у меня с собой совсем не много. Сегодня я хочу показать вам альтернативу той жути, к которой вы привыкли. — Я снова сделала паузу, прикрываясь кружкой с водой, но вопросов снова не было. — До того, как мы продолжим о теории, я хочу предложить вам выбрать процедуры. Есть два способа избавиться от боли в лице: быстрый и болезненный; и безболезненный, но медленный. Корая уже попробовала быстрый — вы все видите, как преобразилось ее лицо. Медленный, при должном тщании, приведет вас к тому же результату, рано или поздно, но потребуется терпение и полный отказ от привычного груза на лице. Если есть желающие на быстрый — говорите, я займусь всеми до того, как мы продолжим.

Все присутствующие синхронно, — как репетировали, — встали.

— Будет больно. — Опешила я.

— Мы готовы потерпеть. — Пробасила брюнетка, чем сделала себя первой.

— Ладно. — Я тоже поднялась. — Прошу, присаживайтесь. Работа над каждой займет время, так что предлагаю нам основать некое общество, а для этого, пока я занимаюсь одной та, которая готова быть следующей расскажет о себе: как зовут, где родилась, что видела в жизни интересного, что нравится и так далее.

Мне нестройно покивали, и я пошла за припрятанным в углу инструментом. Ночь предстояла долгая.

— Как тебя зовут? — Спросила я, подойдя к брюнетке.

— Бьяна. — Представилась девушка и посмотрела на железки в моих руках эдак подозрительно.

Потом перевела взгляд на безмятежную Кораю и постаралась расслабиться.

Я честно старалась предупреждать, когда будет особенно больно, но это мало помогло. Через два часа я, наконец, закончила и дала воде залечить лицо девушки. Пока я работала, а Бьяна терпела, наша соседка — Ошика, тараторила о себе, о своей жизни, о родителях и муже, о делах семьи и их трех прилавках в городе. Наконец, мы явили настороженным зрительницам результат.

А в результате у нас была румяная круглолицая брюнетка с голубыми, почти синими, глазами, носом-картошкой и полными губами. В целом ее лицо смотрелось пропорционально, особенно теперь, когда ее лицо не было испещрено лишними незапланированными высыпаниями.

— Как ощущения? — Жадно вглядываясь в посвежевшее подтянутое лицо одна из присутствующих.

— Было больно, — неуверенно начала девушка, ощупывая лицо, — но сейчас — очень хорошо.

— Ошика, теперь ты. — Я промыла инструмент и сразу двинулась к ней.

Новая жертва моих процедур подозрительно на меня смотрела, но у нее перед глазами было два примера успеха.

Кожа девушки была в неплохом состоянии, выдавая в ней совсем юную девушку. Большая часть того, что я видела — была результатом продолжающихся подростковых изменений организма, так что то, что я сейчас избавлю ее от поля белых головок по всему лицу — временное явление. С другой стороны, Ошика явно была аллергичной: было много покраснений, не свойственным ее предполагаемому возрасту, глаза слезились и она едва сдерживала чих, пока я ее осматривала.

— Сколько тебе лет? — Спросила ее, отодвигаясь от ее лица, давая ей справиться с зудом в носу.

— Семнадцать. — После тихого тоненького чиха ответили мне.

— Твои родители торгуют специями и порошками? — Переспросила девушку.

К своему стыду я почти ее не слушала, пока работала над Бьяной.

— Да. — Она смутилась.

— Я думаю, что у тебя аллергия. — Сообщила о своих догадках девушке. — Не заходи в лавку несколько дней — если станет легче, то на что-то оттуда, если нет — надо искать на что. — В глазах стояло непонимание. — Аллергия значит, что твое тело отрицательно реагирует на что-то из внешней среды. Найди на что и держись от этого подальше, тогда не будут слезиться и чихать перестанешь.

— Ладно, — чуть подумав, кивнула она.

— К тому же тебе всего семнадцать — значит я уберу то, что есть сейчас, но результат тебе придется поддерживать самой.

Девушка кивнула молча, а я приступила. В этот раз управилась всего минут за сорок — пятьдесят, хорошенькая как куколка, но с излишком преисполненная чувства важности рода, Тьяда не успела даже дойти до своей троюродной прабабушки, начиная от основателя своей благородной семьи.

— Тьяда, твоя очередь. — Я улыбнулась ей, зловеще позвякивая инструментом.

Закончила я со всеми только через семь часов и, если бы не поддержка воды, я ушла бы спать.

Девушки успели все выпить, я обновила шар с водой, поесть — дважды, истрепать все языки и не плохо познакомиться. За некоторыми уже дважды прибегали служанки, но на них лишь недовольно шикали. Девушкам, очевидно, понравилось проводить вместе время, что меня лично несказанно радовало.

— Итак, теперь, когда вы избавились от дискомфорта, самое время поговорить о следующих шагах. — Я уселась обратно на подушки, а девушки обратились в слух.

И началась моя стандартная лекция про уход за собой. Очищение, тонизирование, увлажнение, системность в уходе изнутри и снаружи, демонстрация средств по уходу, которые были у меня в наличии. Потом мы перешли к самому интересному: я сделала каждой девушке макияж и всем сделала отражающие поверхности. На несколько мгновений воцарилась оглушительная тишина, а потом все синхронно выдохнули.

— Как ты это сделала? — Тихо, будто боясь разрушить громкими звуками видение, спросила Тьяда.

— Вы тоже сможете, пусть и не сразу. — Улыбнулась покровительственно я.

Дальше начались торги. Средств с собой было мало, рефилов тоже, но девушки купили все, причем за очень большие даже для моих недешевых цен деньги. Это меня поразило — очень быстрый отклик.

После этого кровавого торжища мне оставалось только тщательно показать, как что использовать. Пришлось заменить мое щадящее средство для снятия макияжа на подкисшим молоком — делать опробованное средство было некогда и не из чего. Ни в каких других обстоятельствах я бы, конечно, не посоветовала такое агрессивное средство, но что поделать. Пришлось несколько раздуть весь уход, чтобы не дать вину навредить коже.

— В качестве финала сегодняшнего вечера, я предлагаю вам основать некий леди-салон, чтобы поддерживать друг друга и обращать в нашу веру других девушек и женщин. — Предложила я. — Но есть правила. Во-первых, никто никому ничего без меня не давит, не мажет и не назначает. Сегодня мы разобрали основы и вы можете их использовать, но не без меня или человека, имеющего мое доверие[1]. Я пойду обратно через этот же город через какое-то время и посмотрю, как вы устроились. — Это предложение породило волну обсуждений.