Виктория Шваб - Город призраков [litres]

При виде исцеленной камеры сердце у меня радостно екает, но тут же падает.

– Боюсь, я не смогу позволить себе…

Она кладет камеру на прилавок.

– Вообще-то продать тебе эту линзу я не могу. – Девушка разворачивает объектив ко мне, и я замираю, но взглянув в линзу, вижу… просто себя. Правда, на долю секунды мне кажется, что волосы в отражении будто плывут, как по воде, а в груди светится огонек. Но это, наверное, просто блик на линзе, игра света, ошибка зрения, потому что я моргаю, и все это исчезает. – Видишь? – она постукивает по линзе. – Она с дефектом. Вот тут.

Прищурившись, я замечаю на внутренней стороне крохотное пятнышко, похожее на облачко тумана.

– Из-за этого снимки получаются немного странные. Так что лучше уж ты избавь меня от нее.

Я облизываю губы.

– Серьезно?

– А то! – и она хватает камеру. – Я проявлю твою пленку и – о, кстати, у тебя еще остался кадр, знаешь? – она помахивает камерой в воздухе. – Хочешь, сниму тебя?

Я оглядываюсь, вдруг почувствовав себя неуютно от мысли, что окажусь на фотографии, а не сама ее сниму. И тут сквозь витринное стекло я вижу Джейкоба. Стоя к нам спиной, он глазеет на прохожих.

– Секунду!

Я подбегаю к окну и прижимаюсь спиной к стеклу так, чтобы оказаться рядом с Джейкобом. Нас разделяет только витрина с затейливой надписью «У Беллами».

Джейкоб замечает меня, оглядывается через плечо, улыбается. Я улыбаюсь в ответ и слышу тихий щелчок – это девушка-продавщица сделала снимок.

– В это время дня хорошее освещение, – замечает она, сматывая пленку. – Должно хорошо получиться.

– Спасибо, – говорю я, возвращаясь к прилавку, – я тоже так думаю.

Девушка откидывает заднюю крышку камеры и извлекает кассету. У меня руки так и чешутся, приходится даже спрятать их за спину, чтобы не вырвать пленку у нее из рук. Но я стою смирно и провожаю глазами кассету, исчезающую в бумажном конверте.

– Приходи завтра утром, – говорит девушка. – Я все сделаю.

Вечером, заказав рыбу и чипсы, мы собираемся в Лейнс-Энд все вместе – съемочная группа, мама и папа, Финдли, Джейкоб и я – посмотреть черновой монтаж сериала «Оккультурологи». 1 серия, «Город призраков». Мне очень жаль, что с нами нет Лары, но я не видела ее с того самого злополучного вечера в Грейфрайерс. (Боюсь, миссис Уэзершир решила, что я плохо на нее влияю.)

Мы с Джейкобом сидим на диване рядом, а на экране папа рассказывает про Тупик Мэри Кинг. Мама сопровождает просмотр замечаниями о том, что можно сократить, и записывает, что стоило бы добавить в комментарии за кадром. На коленях у Финдли развалился Мрак, не обращая внимания на то, что Финдли разражается громовым хохотом каждый раз, как на экране кто-то появляется – это он так «пугается», объясняет наш гид.

Финдли уверяет, что ничего не помнит о вечере на кладбище, но на щеке у него синяк, полускрытый в зарослях бороды, а в глазах каждый раз, как наши взгляды встречаются, появляется хитрый блеск.

С экрана звучит мамин голос, отдаваясь эхом от сводов темницы в замке:

– Это было очень давно и очень далеко отсюда…

Пожалуй, думаю я, в каком-то смысле это так и есть.

Когда все встают и начинают прощаться, Финдли подходит и обнимает меня, как медведь лапами.

– Спасибо, – шепчу я, – за все.

– Ты отмечена, Кэссиди, – неожиданно говорит он совершенно серьезно. – Береги себя, девочка.

У меня на глазах выступают слезы.

Сама не знаю, почему. Но от этого не легче.

На другое утро мы полчаса гоняемся за Мраком, который, в редком для него припадке врожденного кошачьего достоинства , решил, что больше ни за что не зайдет в переноску.

– Ну, давай, котик, – пытается выманить его из-под дивана Джейкоб.

У меня другой подход: по всей комнате разложены вкусные кошачьи приманки.

Пока мы с Джейкобом ловим Мрака, мама с папой заканчивают укладывать вещи. Атмосфера напряженная, нам всем не терпится поскорее расстаться с этим городом, хотя причины у всех разные.

Наконец мы с Джейкобом без сил валимся на диван, а между нами – загнанный в переноску Мрак.

– Он тебя оцарапал? – озабоченно спрашивает мама, входя в комнату.

Я морщу лоб, не понимая.

– Нет, с чего ты взяла?

– Твоя ладонь.

Я смотрю на свою руку. Потираю большим пальцем ярко-красную полоску, то место, где тогда, на кладбище я оцарапалась об осколок линзы. Пореза там нет, но все равно больно.

– Ничего страшного, – отвечаю я. – Все в порядке.

Наступает время трогаться в путь, мы стаскиваем свои чемоданы вниз. Там нас поджидает миссис Уэзершир.

– Значит, уезжаете? – бодро интересуется она. – Я вызову такси.

Мама с папой выходят на улицу. Я иду следом, но останавливаюсь и оглядываюсь, услышав шаги на лестнице. На сей раз это не призрачный мистер Уэзершир. Это Лара. Она тяжело дышит – может, боится, что не успеет и упустит меня. Из ее безупречной косы выбилась прядь. Лара пытается заправить ее обратно.

– Привет! – здороваюсь я, радуясь, что увидела ее.

– Привет, – отвечает она, бросив оценивающий взгляд на Джейкоба, и снова поворачивается ко мне.

– Как ты себя чувствуешь?

– Как будто мою жизнь разорвали пополам, – мрачно отвечаю я.

Глаза у Лары лезут на лоб.

– Правда?

Я мотаю головой и хохочу.

– Да я отлично себя чувствую. Нормально. Ну, насколько это можно назвать нормальным. Тебе сильно влетело?

Лара пожимает плечами.

– А, ничего серьезного. – Я с удивлением вижу в ее глазах искорку, что-то похожее на озорство. – Тебя это, возможно, удивит, но, случается, я время от времени тоже нарушаю некоторые правила.

Подхватив одну из моих сумок, Лара помогает мне вытащить ее на улицу.

– Нужно поговорить.

Джейкоб нерешительно топчется на месте.

Дай нам минутку , думаю я. Он хмурится, но отходит.

Лара ждет, когда он окажется подальше.

– Плохую услугу ты ему оказываешь, – говорит она, – удерживая здесь.

Ох, сколько же можно!..

– Он мой лучший друг, Лара.

– Верю, но есть разница: одно дело хотеть остаться, другое – бояться отпустить. Ты обязана отослать его.

Я смотрю ей в лицо.

– Ты же не отослала своего дядю.

Лара застывает с открытым ртом.

– Что?

– Я видела его, когда искала тебя. Это ведь он тебя всему научил, да? Рассказал про призраков и промежуточников? Про Вуаль, зеркала и про то, что мы должны делать. Ты сказала, что вычитала все в его библиотеке, но это ведь не совсем правда, так?

Лара колеблется, но потом кивает.

– Дядя не сразу стал меня учить. Только после того, как…

Она смолкает, и я не знаю что она имеет в виду – после того, как он умер или она умерла.

– Ты знала, что он здесь, на Лейнс-Энд. Ты знала, кто он и кто ты, но все же не отослала его.