Роджер Желязны - Кровь Амбера. Знак Хаоса

Я побежал. Неужели Люк - на самом деле тот враг, о котором меня предупреждали? Неужели я был игрушкой в его руках и меня заставили испытать все эти злоключения лишь для того, чтобы спасти его мать, вызволить ее из плена? А теперь, когда она в безопасности, Люк имеет наглость являться в Амбер и, возможно, вызовет меня на дуэль волшебников на неизвестных мне условиях?

Нет, я не мог в это поверить. Я был уверен в том, Что подобной силой он не обладает. Да и обладай он ею, Люк не решился бы на активные действия, пока Джасра моя заложница.

На бегу я снова услышал его смех, звучавший отовсюду и ниоткуда. Вот он запел мощным баритоном: «Давным-давно» [ 4 4 Песня шотландского поэта Р. Бернса (1759-1796), которую часто распевают в шумных компаниях в канун Нового года. ]… Что это, ирония?

Я влетел в тронный зал. Мартина и Борса здесь уже не было. Я увидел их пустые бокалы на столе. А возле другой двери?.. Да, возле другой двери стояла Джасра, по-прежнему окаменелая, неизменившаяся, с моим плащом.

- Ладно, Люк, хватит валять дурака! - крикнул я. - Давай лучше обсудим наши дела.

- Что?

Песня внезапно оборвалась. Я медленно подошел к Джасре, пристально разглядывая ее. Ничуть не изменилась. Только кто-то повесил шляпу на другую ее руку.

Откуда-то из глубин дворца послышался крик. Может, это Дроппа до сих пор зовет на помощь?

- Люк, где бы ты ни был, - сказал я, - если можешь видеть меня и слышать, гляди на меня внимательно и слушай. Я поставил ее сюда. Ты видишь ее? Что бы ты ни затевал, помни об этом.

Комната внезапно как-то сморщилась, словно я стоял в центре картины без рамы, и холст сначала смяли, а потом туго натянули.

- Ну, так что скажешь?

Молчание. Потом вдруг раздалось хихиканье:

- Значит, моя мать для тебя - вешалка для шляп… Здорово, молодец. Неплохая идея… Не мог связаться с тобой раньше. Не знал, куда ты исчез… Нам устроили кровавую баню. Я взял ребят - и на дельтапланах туда. А они были готовы. Дальше толком ничего не помню… Больно вспоминать!

- Сам-то ты как?

В ответ послышался звук, похожий на всхлипывание, и в это момент в зал вошли Рэндом и Дроппа; за ними по пятам следовал тощий и молчаливый, как смерть, Бенедикт.

- Мерль! - воскликнул Рэндом. - В чем дело? Я пожал плечами:

- Понятия не имею.

- За мной бутылка, - слабо донесся голос Люка. Огненный вихрь пронесся по центру зала, а когда через несколько мгновений он исчез, на его месте появился огромный прямоугольник.

- Сделай что-нибудь, - приказал Рэндом, - ты ведь волшебник.

- Ума не приложу, что это за чертовщина, - ответил я, - в жизни подобного не видел. Можно подумать, что какой-то маг спятил и от души куролесит.

Внутри прямоугольника стали вырисовываться контуры человеческой фигуры… Можно было разглядеть черты лица, одежду… В воздухе материализовывалась гигантская карта. Это был… я сам. С карты на меня смотрело мое собственное улыбающееся лицо.

- Иди сюда, Мерль, составь нам компанию, - послышался голос Люка, и карта стала медленно вращаться вокруг вертикальной оси.

Зал наполнился звоном стеклянных колокольчиков. Огромная карта остановилась ребром ко мне, превратившись в черную полосу. Затем эта полоса стала раздвигаться как штора, и над ней заскользили яркие разноцветные световые пятна. Там же я увидел Гусеницу, которая сосала кальян, какие-то толстые зонтики…

Из разреза в шторе высунулась рука:

- Иди сюда.

Я услышал тяжелое дыхание Рэндома.

Внезапно Бенедикт направил свой клинок на эту живописную картину, готовый проткнуть ее. Но Рэндом положил ему руку на плечо и сказал:

- Не надо.

В воздухе зазвучала странная музыка, каким-то удивительным образом соответствовавшая представшему перед нами видению.

- Идем, Мерль!

- Так ты пришел или уходишь? - спросил я.

- И то и другое.

- Ты дал мне слово, Люк. Обещал сказать что-то важное, если я помогу освободить твою мать. Я доставил ее сюда. Так что за секрет ты хотел раскрыть мне?

- Что-то важное для твоего благополучия? - медленно спросил он.

- Ты говорил, что это крайне важно для безопасности Амбера.

- Ах, ты имеешь в виду это…

- Буду рад, если ты раскроешь и другое.

- Извини. Я обещал продать тебе лишь один секрет. Какой выбираешь?

- Важный для безопасности Амбера, - ответил я.

- Далт, - произнес он.

- Что ты хочешь сказать о нем?

- Дила Дизакратрикс - его мать.

- Это мне и без того известно.

- …Она была пленницей Оберона; за девять месяцев до рождения Далта он ее изнасиловал. Поэтому Далт ненавидит тебя и всех, в ком течет кровь Амбера.

- Чушь собачья! - воскликнул я. - Мы-то тут при чем?

- Я то же самое говорил ему тысячу раз. Я уговаривал его пройти по Огненному Пути.

- И что же?

- Он прошел.

- О-о!

- Я недавно узнал об этом, - вмешался Рэндом, - от одного лазутчика, которого засылал в Кашфу. Но о том, что Далт прошел Огненный Путь, я и не догадывался.

- Догадывался или не догадывался, я все равно должен был тебе об этом сказать, - почти рассеянно ответил Люк. - Ладно, могу еще сообщить, что он после того навестил меня на теневой Земле, организовал разграбление моего склада, украл много оружия и боеприпасы особого назначения. Потом сжег склад чтобы скрыть кражу. Но у меня есть свидетели. Далт готов напасть на вас в любое время. Когда? Никто не знает.

- Еще один родственничек с визитом, - усмехнулся Рэндом. - И почему только я не единственный сын у родителей?

- Используйте эти сведения по своему усмотрению, - добавил Люк. - Теперь мы квиты. Подай мне руку!

- А где ты? - спросил я.

Он засмеялся, и весь зал будто дрогнул. Откуда-то из воздуха протянулась рука и схватила мою руку. Творилось что-то неладное.

Я попытался тащить Люка к себе, но почувствовал, что у него это получается лучше. С такой безумной силой бороться было бесполезно. Казалось, Вселенная разверзлась и приняла меня в свои объятия. Созвездия расступились предо мной, и я снова увидел лестничную площадку с блестящими перилами. На ней стоял сапог Люка.

Откуда-то издалека до меня донесся голос Рэндома:

- Бэ-двенадцать! Бэ-двенадцать! Конец связи!

А затем я забыл про все проблемы на свете. Это было прекрасное место…

Глупо, что я принял грибы за зонтики! Я поставил ногу на площадку, и в тот же момент Болванщик наполнил мой кубок и долил вина в кубок Люка. Люк показал жестом налево, и Мартовскому Зайцу тоже плеснули вина. Шалтай весело качался на краю мира, Тра-ля-ля и Тру-ля-ля, Додо и Лягушонок в ливрее услаждали наш слух дивной музыкой. А Гусеница знай себе сосала кальян и выпускала дым кольцами.

Люк похлопал меня по плечу. Я пытался что-то вспомнить, но не смог.

- Я чувствую себя отлично, - сказал Люк, - теперь все в полном порядке.

- Нет, что-то важное… Никак не вспомню… Он поднял свой кубок, и мы чокнулись.