Юлия Солнечная - Академия М Ч С. Попасть и не пропасть [СИ]

— А вот студентка де Орига утверждает, что видела вас ночью, разгуливающей по академии, это так? — он уставился на меня немигающим взглядом, под которым хотелось покаяться во всех грехах, даже тех, которые не совершала.

— По ночам я сплю, — твердым голосом сказала я. Уж на этот вопрос я могла ответить не задумываясь. — Должно быть студентка обозналась, ведь лично мы не знакомы и практически не общались. Кстати, а что она сама делала ночью вне стен своей комнаты? — решила насолить я своей врагине, чтобы жизнь медом не казалась. Это же надо было до такого додуматься — нагло врать, глядя в глаза этому жуткому мужчине. Если не поставить ее на место сейчас, то что она придумает в следующий раз? И главное, поверят ли ей?

— Это мы со студенткой еще обсудим, — задумчиво протянул ректор, а Кандида побледнела. Ха, неужели она думала, что указав на несуществующее нарушение, совершенное кем-то другим, на факт ее нахождения за пределами общежития закроют глаза? Может она и спала как младенец в эту ночь, но теперь сама себя подставила.

— Но сейчас мы говорим о вас. Вы готовы поклясться, что сегодня ночью не выходили за пределы студенческого общежития?

— Да, — без раздумий ответила я. Если клятва снимет с нас все обвинения и выставит Кандиду лгуньей, то я согласна. Только странно, почему он обращается ко мне, а на Элаю даже не смотрит? Да и ответа от нее не ждет.

— Что ж, в таком случае положите руки на шар и поклянитесь, что сегодня ночью вы не покидали пределов студенческого общежития.

Он дождался, пока я последую его инструкциям и вперил взгляд в стеклянный шар. Мне стало интересно, что же должно произойти, и тоже внимательно уставилась на странный предмет, но так ничего и не увидела.

Отсутствие реакции магического предмета на произнесенные слова склонило мужчину в мою сторону, и он с видимым недовольством посмотрел на Кандиду, нам же сказал:

— Извините за причиненное беспокойство, с доносчицей я разберусь. А теперь можете быть свободными.

Еще не веря в легко разрешившуюся ситуацию, мы медленно поднялись со стульев и побрели к выходу. Но у самой двери я остановилась и спросила:

— А почему вы не взяли клятву с Элаи?

— По словам студентки, она видела именно вас, — отмахнулся от меня ректор.

— Тогда зачем было ее приглашать? — я не была уверенна, что имею право задавать такие вопросы, но уж больно любопытно было. Мысли главы академии, видимо, складывались тем же образом. Приподняв одну бровь, он усмехнулся моей наглости, но все же ответил:

— Хотел понаблюдать за ее реакцией и узнать историю, в которую вы влезли, из других уст, чтобы назначить соответствующее проступку наказание.

Сказав это, ректор глазами указал на дверь, выпроваживая возможных свидетелей разговора с Кандидой, теперь уже ей предстояло ожидать наказания.

Прозрачный намек был понят верно, поэтому мы попрощались с главой академии и уже через несколько секунд покинули негостеприимный кабинет, а затем и приемную. О крадущейся в тени фигуре, увиденной ночью из окна, мы так и не рассказали.

В следующие за этим событием дни нас уже никто не трогал. Мы ходили на пары, делали домашние занятия, гуляли и с нетерпением ждали дня рождения Элаи. И вот этот день наступил.

Я к тебе прилетел на день варе… на день, на день рожденья… Ты что, не рад, что ли?

(Астрид Лингрен. Малыш и Карлсон).

Я тебя давно опоила

Колдовскою травой,

Где бы ты ни бегал там,

Что бы ты ни делал там,

Все равно ты будешь мой.

(Юлия Началова. Все равно ты будешь мой).

Я встала ранним утром, чтобы подготовить помещение для варки зелья. Немалого труда стоило уместить огромный котел в небольшой душевой кабине, не предназначенной для таких издевательств. Кажется, я содрала краску. Но расстраиваться и думать об этом я решила завтра, после успешного эксперимента по приведению ориентации друга в традиционное русло.

От производимого мной шума проснулась соседка. Взглянув на мои потуги, она предложила свою помощь, но я отказалась, так как самое тяжелое я уже сделала, то есть дотащила. Смахнув выступившие капельки пота со лба, я вернулась к себе в комнату и тут вспомнила, что не поздравила подругу. Башка моя дырявая!

Артефакт, купленный на ярмарке, нашелся в шкафу, куда я его и припрятала, чтобы случайно не потерять. Вытащив заколку из бархатного мешочка, я пошла к Элае. Подруга крутилась около зеркала, наводя марафет и при виде меня, прятавшей руки за спиной, застыла с тушью в руках.

Глубоко вдохнув, я начала поздравительную речь, написанную вчера ночью и выученную мной наизусть. По расплывшейся в улыбке девушке было понятно, что услышанное ей нравится, но это была только первая часть моего выступления. Когда началась вторая, в которой было что-то вроде: «мужика тебе покрасивей да побогаче найти, чтобы любил тебя без памяти и каждый день обдирал все цветочные кусты в округе да тебе их приносил», она смутилась. Обожаю мою неиспорченную соседку, она так мило краснеет.

Окончив монолог, я протянула подарок, который тут же был схвачен и с восторгом рассмотрен со всех сторон. Я не стала говорить, что это не просто заколка, но и полезный артефакт, сейчас сама все увидит. И вот рука Элаи потянулась к волосам, чтобы закрепить их моим подарком, а я задержала дыхание, ожидая ее реакции. И она незамедлительно последовала. Точнее, сначала подруга замерла с широко раскрытым ртом, не веря тому, что видит в зеркале, но поняв, что это не галлюцинации и не иллюзия, воскликнула:

— Но как? — она потрогала руками крупные локоны, волнами ложащиеся на ее плечи и спину. Скажу вам, было очень красиво.

— Это артефакт, — решила прояснить я ситуацию, — нравится?

— Очень, спасибо большое! — выдохнула именинница и бросилась меня обнимать да так сильно, что я стала опасаться за целостность своих костей. Так и не снимая заколку, подруга одела поверх платья фартук (и откуда только взяла?) и сказала: — Ну что, пойдем готовить? Где у тебя рецепт записан?

Сначала я не поняла, что именно мы должны готовить, в голове всплыли роллы и пицца, которые обычно сопровождали мои дни рождения, но где их можно приготовить в академии, не имела ни малейшего понятия. Впрочем, а зачем готовить? Мы же собирались в кафе отмечать. О том, что Элая говорит о приворотном зелье, я поняла лишь после ее вопроса:

— Амелия, так где у тебя ингредиенты лежат? В ванной ничего, кроме котла я не нашла.

Искомый пакет вместе с учебником лежал под кроватью. Достав их на свет, я оглушительно чихнула. Надо же, сколько пыли скопилось, а так и не скажешь. Я отнесла все необходимое в ванную, а потом проверила, закрыта ли входная дверь. Закрыта. Значит можно начинать.