Юлия Солнечная - Академия М Ч С. Попасть и не пропасть [СИ]

Тем временем на сцену вышел Малек Мирлок — самоназначенный ведущий с голосом мальчика из церковного хора, одетый в обтягивающий зеленый костюмчик и с такого же цвета шапочкой на голове, призванной скрывать жидкие волосенки. Представившись и поприветствовав всех, он объявил первый номер, и праздник начался.

Кадр. Марика Бронс поет песню о любви, хорошо поет, с надрывом. В момент, когда звучит: «Я улечу от тебя и буду жить в облаках», по замыслу девушку подхватывает ветер и кружит над сценой, а вместе с ней и юбку платья, взлетевшую над головой и крепко зацепившуюся за диадему. Визжащую Марику в четыре руки выносят со сцены. Труселя в ягодку приводят всех в восторг.

Кадр. Конкурс на преображение. Девушки превращаются в парней, парни в девушек. Жюри в лице толпы ржущих студентов дает советы. Азиза накладывает на себя иллюзию, профессионально так. Второй участник выпросил у подруги нижнюю юбку и одолжил помаду. Третий красовался грудью из воздушных шариков. Грянул дикий ржач.

Кадр. Наклюкавшиеся студенты, посрывавшие шары и повторившие подвиг первопроходца, спорят, у кого больше грудь. С криком: «Сейчас я покажу вам, какие бывают размеры», Эрил де Варес зубами перекусывает нить, сдерживающую воздух в шарике, чтобы надуть его сильнее. Шарик вырывается изо рта и, пролетев по широкой дуге, попадает в бокал вина магистра де Каста, как раз собирающегося сделать глоток. Миг, и преподаватель сверлит взглядом улепетывающих и резко протрезвевших парней.

Когда оставалось пятнадцать минут до наступления нового дня, студенты, захватив с собой несколько кувшинов с алкоголем, толпой повалили на улицу, где стали магией разжигать костер. Я забеспокоилась, – в длинном платье прыгать неудобно, а другие причины для разведения огня я не видела. Однако, девушки спокойно стояли и смотрели на разворачивающееся действо, не выказывая ни удивления, ни недовольства. И даже переодеваться никто не побежал. Зато в руках у студентов появились листы бумаги, на которых они стали что-то строчить.

— Элая, а что они пишут? — спросила я, мотнув головой в сторону молодежи.

— Проблемы, от которых хотят избавиться в будущем году, конечно, — пояснила она и тоже достала из сумочки помятый пергамент. Хм, похоже, я одна была не в курсе. Ладно, придется оставить все проблемы при себе, тем более нужно еще правильно сформировать, от чего я хочу избавиться.

А тем временем люди стали подходить к костру и бросать туда исписанные бумажки. У кого-то они были маленькими, у кого-то большими. Неужели, так много проблем?

Веселье и костер начали затухать, и я решила подбросить дров:

— Ребята, у меня идея! — выйдя вперед, оповестила собравшийся народ. — Если огонь очищает и сжигает все плохое, то предлагаю прыгать через него, чтобы избавиться от отрицательной энергетики.

Не знаю, поняли они меня или нет, но часть студентов меня поддержала, в основном парни. Ну да, им легче прыгать, в штанах все-таки.

— И как ты сама собираешься это делать? — скептически посмотрела на меня высокая брюнетка, кажется, со второго курса. — Или ты разденешься?

Парни воодушевились и стали подначивать всех последовать гениальной идее, но в моей не совсем трезвой голове появилась более дельная мысль.

— Все женщины немного ведьмы, а значит будем перелетать на метле!

Щелчок пальцев, и в моей руке появилась иллюзорная метла, а по виду – самая настоящая. Подавая пример полного безрассудства, я перекинула ногу через транспортное средство и, задействовав магию воздуха, перелетела через костер. Позже, я была в ужасе от своего поступка, ведь, если бы что-то пошло не так, поджарилась бы ведьма на костре до хрустящей корочки. А сейчас мне было весело и хорошо.

Глядя на мои воздушные пируэты, еще восемь самых безбашенных людей решило повторить мой номер. Удивительно, но никто не пострадал. Вскоре и эта затея мне надоела, поэтому я отыскала среди толпы Рейсара и потянула в зал танцевать, там как раз сейчас должны были играть музыканты.

Но не успели мы отойти и на сто шагов, как какой-то умник решил потушить гвоздь программы содержимым кувшина, огонь в костре вспыхнул еще ярче и перекинулся за пределы круга. Недолго думая, я выжала из воздуха как можно больше воды и разом вылила ее на убегающие языки пламени. Студенты рванули во все стороны, но некоторых я успела задеть. А над потушенным костром с перевернутым кувшином стоял недоумевающий студент, так и не сообразивший, почему жидкость дала столь странный эффект.

От расшалившихся нервов я захотела есть поэтому, войдя в зал, направилась к столу с закусками. Нашла два самых аппетитных бутерброда с сыром и овощами и стала с удовольствием их смаковать. Сопровождавший меня Рейсар наполнил бокалы вином и протянул один мне. Отпила немного и посмотрела на танцующие пары. Я как будто попала в прошлое, все эти наклоны, реверансы и повороты выглядели знакомыми и ничего сложного в них не было. Но я оценивала себя адекватно поэтому танцевать не полезла. Максимум, на что я была способна — вальс. И то, если он здесь существует.

В нашу сторону ручейком потекли студенты, – не одна я проголодалась. Захватив с собой сладкую булочку, освободила место другим. А потом заиграла протяжная минорная музыка, от которой я замерла и прикрыла глаза. Плакала скрипка, ей вторил инструмент, похожий на виолончель, настраивая слушателей на лирический лад.

Покачиваясь из стороны в сторону, я не заметила как оказалась под омелой. И только когда сильные руки обхватили меня за талию, а на лице почувствовалось теплое дыхание, я открыла глаза, чтобы попасть в плен сладких губ. Я расслабилась, позволяя Рейсару углубить поцелуй и обняла его за шею. Не знаю, сколько бы мы еще так стояли, если бы не послышалось недовольное:

— Вы там скоро? Здесь вообще-то очередь.

Всю романтику испортили! Пришлось освобождать территорию. Н-да, а ведь и правда приличная очередь собралась, даже больше, чем танцующих на сцене. Вот и еще один обычай с Земли здесь прижился.

Очередной танец подходил к концу, музыканты раскладывали листы с нотами на пюпитрах, готовясь играть новую композицию, а в мою сторону двигался смерч. Недовольный такой, хмурый и весь в черном, ректор стремительно приблизился и перегородил дальнейший путь. Если бы это не был глава академии, я бы может даже спросила, не умер ли у него любимый хомячок. Ну правда, чего так мрачно смотреть? Протянув ко мне руку, он произнес неожиданное:

— Позвольте пригласить вас на танец.

Я впала в ступор и пялилась на него, все еще держась за Рейсара. Решив, что молчание — знак согласия, де Ниль, прищурив глаза, та-ак посмотрел на моего кавалера, что тот сразу отпустил мою руку и отшатнулся назад, а меня схватили за освободившуюся ладонь и притянули к себе. Заиграла музыка.