Светлана Шёпот - Представитель темной расы [СИ]

— Да, — Трамирон хмуро глянул на меня, подозревая, видимо, в том, что я просто хочу от них скорее избавиться. — Объясним ему все. Даже можем подождать ответ. Только надо будет заранее попросить, чтобы он его написал.

— Разве вам не хочется домой? — я с удовлетворением осмотрел полученный колючий шарик. Не так-то легко вытягивать каменные иголки, стараясь не порвать их и не сломать.

— Что там делать? — Трамирон фыркнул. — По лесам бегать, гармов высматривать? Так они все равно дальше определенной черты не заходят. А дальше отец меня не отпускает.

— А ты бы хотел порезать парочку этих монстров?

Трамирон пожевал губы, рассматривая свои руки, словно там был написан ответ.

— Раньше хотел, — заговорил он тихо. — Я сейчас не против, но…

— Смелости и решимости поубавилось, — понял я его заминку. Смеяться не стал. Отлично понимаю его. Это когда сидишь в защищенном месте, в мире и покое, монстры снаружи кажутся неопасными и какими-то нереальными, что ли. А вот когда они прямо перед тобой, мертвые, воняют и разлагаются — это уже немного другое. Думаю, Трамирону нужно встретиться лицом к лицу с гармом, вот тогда он окончательно поймет — хочет ли он и дальше сражаться с ними или предпочтет всю оставшуюся жизнь провести за стенами Ранкеаледана, не высовываясь лишний раз.

После моих слов Трамирон вскинул головой, возмущенно сверкая глазами, но потом выдохнул, слегка сдуваясь.

— Вы правы, — тихо сказал он, наклоняя голову, будто стыдясь. — Я их и раньше видел, но не так близко. И… они ужасны, — прошептал он, будто делился со мной каким-то секретом.

— Тебе нечего стыдиться, — я положил шипастый шар и принялся за следующий камешек — контроль нужно тренировать. — Это вполне нормальная и естественная реакция. Гармы — опасны. И это нормально опасаться подобных существ. Даже я боюсь.

— Правда? — совсем по-детски спросил иллайри, а потом сам же и смутился своего поведения.

— Конечно, — я кивнул невозмутимо, невольно вздрагивая и роняя шарик — слишком много подал магии, шип вырос так быстро, что уколол мне палец. — Любое здравомыслящее существо будет опасаться чего-то подобного. Гармы ведь запросто сожрать могут. И сделают это, если им попасться. Да и омерзительные они на вид, просто жуть. Самое главное запомни — бей в голову. Гармы очень живуче. Поэтому лучше всего — это отрубить голову. Можно еще воткнуть меч в глаз или в рот. Если отрубил руку, будь уверен, что гарм не вышел из строя и вполне может загрызть тебя. У них понижен болевой порог. Нет, он чувствует боль из-за отрубленной руки, но вполне может не обращать на эту боль внимания. По крайней мере, до тех пор, пока не истечет кровью и не потеряет сознание от этого. Можно целиться в сердце, но в горячке боя легче срубить голову, чем попасть в нужное место. Если бьёшь из лука, то определенно целься в глаза. Если сбоку, то в ухо или в шею.

— Вы много о них знаете, — Трамирон проследил взглядом, как я кладу на землю очередной шипастый шарик. Их уже выстроилась целая колонна.

— Всё, что я тебе сказал, убивает так же хорошо и человека, и иллиатара, и иллайри. В этом нет никакой высшей мудрости, — я хмыкнул, возвращая камням прежний вид и начиная заново. — Но ты прав, я близко знаком с гармами.

— Вы с ними сражались?

— Конечно, — не стал я отрицать, правда и не сказал, что это было в прошлом моем мире, можно сказать, в прошлой жизни. Ни к чему им такие знания пока что. А может, и вовсе никогда не узнают. — Очень часто и много. Они отлично горят.

Трамирон поморщился.

— Представляю, какой тогда стоит запах. Они и так пахнут не цветами. Вообще, не пахнут. Что вы делаете? — резко сменил он тему разговора.

Я мельком глянул на него, отслеживая краем глаза перемещения Илиотура с братом. Они сейчас немного в стороне готовили ужин из пойманной в реке рыбы. Она была странной, похожей на ужа, но мясо, мы уже проверяли, оказалось съедобным.

— Тренирую магию. Ты вот мечом постоянно махаешь, а я контроль тренирую.

— Разве вам это нужно? — Трамирон явно был удивлен.

— Почему нет? — я даже слегка удивился.

— Вы так хорошо управляете магией, что я думал, вам это уже не нужно, — с некоторым сомнением потянул Трамирон, принюхиваясь. Ага, жареной рыбкой пахнет. — А мечом вы тоже умеете?

— Умею, — я встал, оставляя камни в покое. — И мечом, и луком, и арбалетом, и… Много еще чем. Идем, кажется, готово.

На следующий день мы покинули город в горе. Я решил, что идти в Тоборг всё-таки ближе, чем возвращать Трамирона с его телохранителями в Ранкеаледан.

Когда мы через некоторое время покинули горы и вошли в лес, я сразу ощутил нечто странное. Такое ощущение, что в воздухе витает напряжение.

Раньше этого определенно не было.

Иллайри тоже ощутили это. Они чаще обычного оглядывались и посматривали вокруг с тревогой и легким недоумением.

— Что это такое? — наконец, спросил Трамирон, причем почему-то у меня, будто был уверен, что я совершенно точно в курсе.

— Не знаю, но думаю, долго мы в неведении не останемся. Подождите, — я остановился, выбрав для этого небольшой пригорок, на котором не росло деревьев. Полноценной поляной это место не назвать, но что-то вроде.

Замерев, я закрыл глаза и вслушался. Я давно заметил, что с самого начала неосознанно ограничивал свои физические способности. Нет, мой слух и в обычном состоянии намного лучше, чем был раньше, но если я обращал все свое внимание на него, то он становился просто запредельным.

Гул насекомых. Шелест травы и листьев. Скрип стволов. Треск упавших веток. Легкие шорохи — видимо, грызуны. Далекие крики какой-то птицы. И многие другие звуки, присущие лесу. Например, вдалеке я отчетливо слышал, как какое-то крупное животное трется о дерево чем-то жестким. Рогами или же еще чем-то наподобие этого.

И не было в лесу ничего такого, отчего могла произойти такая перемена с ним. Признаться, я думал, что тут гармы, но нет, хотя легкая остаточная вонь присутствовала. Вряд ли это были те, что погибли в бою с троллями. Не они, но тоже были давно.

— Ничего, — я задумчиво покачал головой.

Мы не бежали, но шли быстро, торопились, ощущая себя не слишком уютно в лесу. И мне было видно, что иллайри хмурятся все сильнее и сильнее. А потом мы встретили первое срубленное дерево. Листья на нем немного повяли, но еще не засохли. Значит, срубили его не больше недели назад. Оно полностью не упало, опираясь раскидистыми ветвями на другие деревья.

— Самое большое, — Трамирон подошел ближе, оглядывая дерево. — И зачем было срубать, если не забрали?

Я, прищурившись, огляделся. И в самом деле, дерево самое толстое из всех, что тут росли. Подойдя ближе, я замер от неожиданности. Ощущение явно было остаточным, будто некий отпечаток, но моя чувствительность к энергии пока что заставляла меня самого удивляться.