Светлана Шёпот - Представитель темной расы [СИ]

Не знаю, что хотел этот то ли леший, то ли местный водяной, но мы поиграли в гляделки минут десять, а потом он совсем не по-стариковски оттолкнулся ногами, выгнулся назад и с тихим всплеском ушел под воду.

Кажется, мы пробуждаем любопытство у местных жителей.

Посидев еще минут пятнадцать, я все-таки разбудил Илиотура и завалился спать.

Так мы и шли. Утром аккуратно двигались по чуть утопшей древней дороге, а ночью ночевали на всяких пригорках. Самое удивительно, что тут было мало насекомых. Поначалу я даже не понял, чего не хватает. Скорее всего, вина этого странного тумана.

А еще меня удивляло, что мы каждый вечер, ближе к ночи обязательно выходили на высокий, сухой пригорок. И все они были так похожи друг на друга, словно это один и тот же бугорок. Я даже как-то раз оставил незаметный крестик, но нет, бугры оказались разными, просто похожими.

— Скоро это болото кончится? — спросил как-то вечером Трамирон. — У меня такое ощущение, что мы ходим по кругу. Эти, — он похлопал по земле, — бугры, похожи, как Илиотур похож на Алианура. Если так дальше пойдет, то нам есть нечего будет. А животных я здесь не видел. Разве только русалку поймаем и пожарим, — он фыркнул и скривился.

— Не думаю, что ее мясо съедобно, скорее уж отравлено. Хотя, я слышал как-то легенду, что мясо русалок не просто продлевает жизнь, но и дарует бессмертие, но это, как обычно, всего лишь сказочка для доверчивых детишек, — проговорил я, заметив, как все трое заинтересованно навострили уши.

— Не дарует? — переспросил Трамирон, словно хотел убедиться еще раз.

— Нет, конечно, — я хмыкнул, глядя на него. — Если бы все было так просто, то на этом болоте уже давно толпились люди, а русалок порастащили на кусочки.

— Откуда тогда пошла эта легенда?

— Полагаю, кому-то сильно мешали эти милейшие создания. Люди поверили, бросились проверять, немного увлеклись, да так, что всех русалок переловили, да пережарили. Удостоверились, разочаровались, забыли, а легенда осталась. Кто знает, для чего подобное было выдумано.

Через пару дней после того разговора мы вышли из болота. Переход был такой же резкий, как и в прошлый раз с лесом. Вроде вот старая дорога, вот туман и камыши всякие, а повернешься в другую сторону, нет ничего этого. И дорогу как обрезает, словно болото это кусок совсем иной реальности, кем-то вырванный и перенесенный сюда.

— Это…

— Холмы Ветров, — ответил я на незаданный вопрос. — По крайней мере, мне так сказали, — дополнил и отошел от болот шагов на десять. Почти сразу ветер швырнул в лицо тысячи разнообразных запахов, а травы, высотой по колено, погнуло до самой земли. Что ж, пока что они свое название оправдывают. Поглядим, что будет дальше.

Лошадям тут бы настоящий рай. Нервные после болота, они быстро сориентировались в новой обстановке и побежали более резво. На коротких стоянках, их головы постоянно были опущены вниз. Всевозможной травы тут было целое море. До самого горизонта.

Иллайри тоже заинтересованно поглядывали. Бывало, останавливались и срывались всякие травинки. Один раз даже о чем-то там своем поспорили. Немудрено, что их заинтересовало все это разнотравье. Магия иллайри изначально тяготела больше к природе и созиданию. Всё-таки чтобы сварить лечебное зелье нужно не просто знать очень много, но и иметь к этому предрасположенность. Мне пытались это объяснить, но, если какие нужно использовать травы в том или ином зелье я еще мог выучить, то сварить… Мне будет жалко того самоубийцу, что выпьет сваренное мною варево.

Странно, но я совсем не раздражался, когда Трамирон вместе с Илиотуром начинали собирать какие-нибудь цветочки. Я лишь останавливался чуть в отдалении и с легким довольством наблюдал за их работой. Наверное, только теперь я понимаю в полной мере, что тогда говорил мне Ухалтар. Иллиатары по-особенному относились к иллайри. Судя по тому, как меня встретили в Ранкеаледане, эта странная магия двух непохожих рас, словно олицетворяющих день и ночь до сих пор работает.

Иллиатар. Если разбирать это слово, то получится что-то вроде «дитя серебряной луны». Илл — это ребенок или дитя на языке этого народа. Йа — луна. Тар — серебро. По легенде, которую я узнал в Ранкеаледане, считалось, что иллиатары родились из света полной луны. «И свет тот сияющий темным серебром, обернутый в ночную мглу, навеки отразился в глазах великого народа» — строчка о рождении иллиатар из легенды.

Иллайри имеет противоположное значение — «дитя сияющей звезды» или солнца. Илл — как я уже говорил ребенок, или дитя. Ай — местное солнце. Подозреваю, что так свою звезду они называли и в прошлом мире. Ри — сияние или блеск. Надеюсь, не стоит рассказывать, что говорят об этом их легенды?

Иллиатары и иллайри считали, что луна — это обратная сторона солнца. Отсюда и такие названия. Ай — солнце (звезда). Йа — луна. При составлении слова «иллиатары» буква «й» переплавлялась в «и», и значение слова слегка менялось. Иа — это что-то вроде темной луны, или луны имеющей темно — серебристый цвет. Вероятно, были еще нюансы, но я сейчас уже не скажу.

Иллиатары и иллайри как две стороны одной медали, как бы банально не звучало это сравнение.

Вот сейчас, например, наблюдая за иллайри, буквально всей кожей ощущал некое колебание энергии вокруг. Они явно использовали свою магию для поиска самых лучших растений, но то ли не понимали этого, то ли давно уже перестали обращать внимания.

— Это невероятно, — выдохнул Трамирон. Уж кого, кого, но его я бы заподозрил в любви к разной флоре в последнюю очередь. Он всегда казался мне больше воином, чем любителем поковыряться в травках и цветочках. — Здесь столько редких растений, которых мы никак не могли найти. Некоторые из них я знаю только по рисункам из древних книг, которые иллайри принесли с собой во время прихода. Это будто какой-то другой мир.

— Все возможно, — спокойно отозвался я, переворачивая пойманного сегодня днем совершенно случайно зверька, похожего на кролика.

— Что вы имеете в виду? — тут же спросил Трамирон, с сомнением глядя на веточку в руках. Повертев ее немного, он всё же убрал ее в сторону, продолжив перебирать собранные за день травы, и раскладывая их в каком-то только ему понятном порядке.

— Холмы, как и болота, вполне могут оказаться каким-нибудь другим миром. Или же некой отделенной от реальности областью. Какой-нибудь мир духов или что-то в этом роде, — я пожал плечами, поднимая голову вверх и завороженно рассматривая черный бархат ночного неба, усыпанный миллиардами звезд. Я не знал ни одного созвездия, и даже не представлял, как в такой куче их можно определить. Казалось, что еще бы немного и небо ночью в этом мире приобрело бы не черный, а именно вот такой серебристый цвет, настолько много было звезд.