Крис Метцен - Варкрафт: Хроники. Том II [Энциклопедия]

Гул’дан убедил Чернорука собрать кланы на вершине горы рядом с Цитаделью, где он собирался наделить орков невероятной мощью. Колдун не рассказал вождю о ее источнике; лишь сообщил, что обнаружил новый способ использовать скверну.

Когда Чернорук приказал кланам собраться, Кил’джеден призвал всю свою мощь и открыл временный портал в Черный храм. Через него явился властитель преисподней по имени Маннорот Разрушитель. Этот чудовищный рогатый демон был одним из величайших генералов Легиона и возглавил бесчисленное количество атак. Маннорот источал такое могущество и злобу, каких Гул’дан прежде не испытывал. Даже чернокнижник, который мало чего боялся, сжался в присутствии демона. Гул’дан сделал все возможное, чтобы сохранить присутствие Маннорота в тайне, сообщив о демоне и причинах его появления на Дреноре лишь самым преданным членам Совета Теней.

Но Нер’зул узнал правду. Из-за своего высокомерия Гул’дан и члены Совета часто держали старейшину шаманов рядом, так что он мог видеть постепенное извращение своей расы. Они полагали, что он сломлен и слишком труслив, чтобы решиться на какие-то действия. Они ошибались.

Нер’зул провел годы, ненавидя и жалея себя, но, когда узнал, что орки должны испить крови демона, что-то изменилось. Если он ничего не предпримет, вся его раса будет обречена. Нер’зул набрался смелости и отправился предупредить кого-нибудь о намерениях Гул’дана. Он осознавал, что большинство вождей проигнорируют его слова. Они были слишком верны Черноруку и Орде, слишком опьянены мощью магии скверны.

Тем не менее один из них был не похож на остальных. Вождь Дуротан весьма неохотно вел войну против дренеев, и новости об этом достигли Нер’зула. Если кто-то и прислушается к предупреждениям шамана, то это будет благородный лидер Северных Волков. Пока Гул’дан и его чернокнижники готовились к встрече с орками, Нер’зул решил передать анонимное послание Дуротану через членов Совета Теней, связанных с кланом Северного Волка. В сообщении он призывал вождя не подчиняться приказам Гул’дана на предстоящей встрече, иначе Дуротана и его народ ожидает участь страшнее смерти.

Совет Теней так никогда и не узнал о действиях Нер’зула.

На вершине горы, виднеющейся из Цитадели, Гул’дан обратился к собравшимся вождям. Он представил котел с бурлящей кровью Маннорота, но не раскрыл ее истинного происхождения. Гул’дан лишь объяснил, что зеленая жидкость — это дар милостивых существ, которые обучили орков магии скверны. Теперь эти же благодетели желают преподнести кланам новый подарок. Испив из котла, орки обретут силу, подобную божественной.

Гул’дан призвал вождей принять дар, и Громмаш Адский Крик первым сделал шаг вперед. Всегда готовый показать свое бесстрашие, предводитель Песни Войны осушил до дна кубок с кровью Маннорота. Дальнейшее происходило в абсолютной тишине. Громмаш стал выше, его мускулы вздулись от струящейся по венам мощи. Глаза вспыхнули ярко-красным адским свечением. Издав могучий боевой клич, вождь клана потребовал крови дренеев.

Остальные присутствующие орки не стали отказываться от такой силы. Почти все жаждали, подобно Громмашу, испытать прилив небывалой мощи. Отказались лишь некоторые, включая Оргрима Молота Рока и вождя Дуротана.

Дуротан получил послание Нер’зула и принял его предупреждение близко к сердцу. Зная, что выступить сейчас против Орды равносильно смерти, он промолчал. Тем не менее ни при каких обстоятельствах он не мог позволить своему клану вкусить дар Гул’дана. Дуротан просто не стал пить кровь демона, сказав, что таков его выбор.

Подобное неповиновение взбесило Гул’дана. Он всегда с подозрением относился к вождю Северных Волков и теперь задался вопросом, не прознал ли Дуротан о Пылающем Легионе и его планах по порабощению орков. Терпение Гул’дана по отношению к Дуротану кончалось, но приближалось нападение на Шаттрат, и он не мог себе позволить убить вождя и лишиться клана Северного Волка.

Оргрим также отверг предложение испить из кубка. Его, как и Дуротана, беспокоили возросшая кровожадность Орды и непомерное использование скверны. Воин клана Черной Горы с ужасом наблюдал, как магия осушает чистейшие реки и уничтожает бескрайние леса Дренора. В глубине души Оргрим понимал: с даром Гул’дана что-то неладно.

Желая избежать подозрений, Оргрим заявил, что недостоин пить из одной чаши с Черноруком, ведь прежде всего он — слуга вождя. План Оргрима сработал. И Гул’дан, и Чернорук увидели в его отказе принять дар лишь знак подчинения.

Орки, испробовавшие крови Маннорота, упивались силой, их тела изменялись и наполнялись небывалой мощью. Из их сознания разом исчезли неуверенность, страх и нерешительность. Подобные эффекты постепенно распространились по всей Орде. Не каждый орк испил крови Маннорота, но те, кто это сделал, излучали невидимую ауру демонической энергии. Она медленно просачивалась в кожу и кости всех тех, кто находился поблизости. В конце концов Дуротан, Оргрим и остальные, не отведавшие крови демона, обнаружили, что их кожа полностью позеленела.

АДСКИЙ КРИК ПЬЕТ КРОВЬ ДЕМОНА

На собрании орки, испившие крови Маннорота, били себя в грудь и требовали головы дренеев.

Верховный вождь Чернорук дал им то, чего они так жаждали. В ту же ночь он собрал Орду и отправился на штурм Шаттрата.

Орки выдвинулись в путь, а за их спинами Гул’дан пропитал гору энергией скверны. Земля застонала и раскололась, из-под земли вырвались столбы пламени. Гул’дан утверждал, что это знак грядущей победы, подобный извергающемуся вулкану, который предзнаменовал победу орков в Караборе. Вид содрогающейся горы наполнил сердца орков необузданной смелостью. Со временем эта расколотая гора получит название Трон Кил’джедена.

Небольшая группа орков осталась в стороне от демонической энергии. Это были те немногие, кто заразился красной оспой и остался в Гарадаре. Среди них был Гаррош, сын Громмаша Адского Крика.

Из-за своей изоляции больные не превратились в зеленокожих, как все остальные члены их расы. Эти орки в конечном итоге станут известны как Маг’Хары, или «Неоскверненные».

Шаттрат был обречен. Велен предвидел это.

В течение недель после падения Карабора Пророка мучили видения о грядущем апокалипсисе. Он видел над Шаттратом кроваво-красное небо, проливающее ядовитые слезы, что обращали его народ в чудовищ. Он видел тысячи растерзанных орками на куски мужчин, женщин и детей. И видел, как Шаттрат, любимое убежище дренеев, сгорает в ревущем пекле демонического огня.