Крис Метцен - Варкрафт: Хроники. Том II [Энциклопедия]

После Второй Воины жизнь на Дреноре была тяжела. Мир продолжал увядать. Скверна распространялась по земле, обрекая все вокруг на мучительную смерть. Демоническая жажда крови, бегущая по венам орков, не угасала, и все чаще орки обращались друг против друга, создавая водоворот хаоса, угрожающий привести всю расу к забвению. Кланы Песни Войны и Изувеченной Длани испытывали самую ненасытную тягу к насилию.

Больше всего на роль лидера Орды подходил Нер’зул, орк, который, не желая того, отдал свой народ во власть Пылающего Легиона. Гул’дан не взял старого шамана на Азерот, оставив его на Дреноре, и Нер’зул отправился в свою вотчину, Долину Призрачной Луны. Со временем остальные орки обратились к нему за наставлениями. Однако титула вождя он не желал, считая его настоящим бременем. Нер’зул уже давно впал в отчаяние. День и ночь его мучили видения смерти: скелеты орков, застилавшие пустоши бесплодного мира. Он даже сделал на своем лице татуировку в виде черепа. С древних времен шаманы использовали этот знак, чтобы отметить проваливших испытание учеников, которые с тех пор считались мертвыми для своего народа.

Нер’зулу казалось, что у Орды нет шансов избежать гибели. Вторжение на Азерот было отчаянной попыткой избежать медленной смерти, и она провалилась. Сил на еще одну у орков не осталось.

Однако Терон Кровожад не хотел сдаваться. Он видел, как провалились планы Гул’дана, но также стал свидетелем проявлений невероятной силы. Завоевание Азерота? Наверное, оно было уже невозможным. Но когда-то Гул’дан почерпнул знания из разума Медива, а потом рассказал Рыцарям смерти о существовании могущественных артефактов, легкодоступных, которые только и ждали нового хозяина.

Кровожад особенно интересовали три из них. Во-первых, Книга Медива, фолиант, содержащий часть огромных сил Хранителя, а также его знания о том, как смешивать различные виды магии. Во-вторых, Око Даларана, реликвия, созданная Кирин-Тором, способная фокусировать и усиливать магические потоки. И, в-третьих, Скипетр Саргераса, артефакт, созданный много лет назад Пылающим Легионом, который давал возможность открывать проходы между мирами.

Кровожад и Рыцари смерти заботились лишь о себе. Они желали попасть в новый мир, где могли бы утвердить свое единоличное господство, но понимали, что без помощи Орды не смогут покинуть Дренор. С такими артефактами оркам удалось бы создать новые пространственные разломы. Не на Азерот, а в другие миры, где Орда обрела бы новый дом.

Тем не менее все реликвии находились на Азероте, и Гул’дан не поведал Рыцарям смерти об их точном местоположении. Даже если Кровожаду удастся восстановить Темный Портал, ему понадобится помощь Орды, чтобы присвоить Орудия Силы. Задача оказалась сложной. Ни один из выживших не доверял бывшим союзникам Гул’дана, особенно нечестивым Рыцарям смерти. Успех зависел от Нер’зула. Он был единственным орком на Дреноре, способным собрать кланы воедино и возглавить их.

Нер’зул яростно сопротивлялся идеям Кровожада. Какой толк мог быть от каких-то артефактов? Разве они спасут орков? Что еще важнее, в далеком прошлом Кровожад уже предал Нер’зула. Он был одним из ближайших союзников Гул’дана. Как мог шаман доверять Рыцарю смерти?

Кровожад настаивал и рассказал Нер’зулу о том, что с помощью Орудий Силы они смогут открыть новые разломы и покинуть умирающий мир. В космосе существовало нескончаемое количество миров. Даже ослабленная Орда способна завоевать один из них.

Со временем Нер’зул поддался на уговоры. Планы Кровожада показались ему заманчивыми. Распад Дренора тяжелым бременем висел на совести шамана. Он чувствовал вину за то, что позволил Легиону запустить когти в орков, а новая жизнь в новом мире казалась ему единственным шансом на искупление.

Он собрал лидеров оставшихся кланов. Среди них были Громмаш Адский Крик из Песни Войны, Каргат Острорук из Изувеченной Длани и Фенрис из Громоборцев. Нер’зул был ошеломлен тем, насколько легко они согласились на его план. Адский Крик, Острорук и Фенрис были вынуждены сидеть сложа руки как Первую, так и Вторую Войну. Теперь они жаждали битвы. Любой битвы.

Остальные кланы тоже хотели войны и приветствовали любой шанс покинуть Дренор.

Открытие Темного Портала потребовало колоссальных затрат магической энергии. Восстановление разлома в его былом размере будет гораздо проще. Мост между мирами все еще существовал, хоть и в уменьшенной форме. Терон Кровожад рассказал Нер’зулу, что сил, сохранившихся в Черепе Гул’дана, с лихвой хватит для восстановления Темного Портала.

Это было удачное стечение обстоятельств, так как беженцы Орды, вернувшиеся на Дренор, прихватили череп с собой. С тех пор как врата закрылись, череп постоянно менял хозяев, его обменивали и за него боролись как за ценную безделушку.

Получив останки Гул’дана, Нер’зул и Рыцари смерти начали проведение великого ритуала. Они надеялись, что Альянс не будет готов к их новому приходу.

Несколько месяцев после Второй Войны Гарона в одиночку скиталась по Азероту. Она все еще чувствовала темное присутствие Совета Теней, управлявшего ее мыслями. Она не доверяла своим действиям, и не важно, кто находился рядом с ней: друг или враг. Медленно и терпеливо она возвращала себе контроль над собственным разумом, избавляясь, насколько это было возможно, от ментальных оков Гул’дана.

Наконец Гарона пришла к выводу, что сможет противостоять влиянию Совета Теней, а значит, готова встретиться с единственным в мире человеком, которому она могла доверять, — Кадгаром.

Под покровом ночи она проникла в Крепость Стражей Пустоты и прокралась в частные покои Кадгара, пока тот спал. Они не видели друг друга со времен битвы с Медивом. Им многое следовало обсудить.

Гарона рассказала ему о своих действиях во время Второй Войны и открыто призналась в убийстве короля Ллейна. Кадгар поверил ей, когда она рассказала, что была вынуждена подчиниться приказу Гул’дана; маг чувствовал, как заклинания Совета Теней до сих проникают в ее мысли.

Само существование этих темных чар означало лишь одно: как минимум один из членов Совета Теней все еще жив и находится на Азероте, иначе заклинания бы потеряли свою силу после смерти Гул’дана. Кто-то пытался поддерживать связь со старыми марионетками чернокнижника.

Спустя несколько месяцев Кадгар тайно встретился с Гароной за пределами Крепости Стражей Пустоты и попытался аккуратно распутать чары Совета Теней. Ему удалось. Гарона впервые за всю свою жизнь обрела свободу.