Марина Голубева - Либерия

— Жениться тебе надо, Малой, тогда будет кому портки с рубахами зашивать, — зевая, сказал молодой человек, который валялся на лавке, пользуясь случаем, чтобы отоспаться.

— Дык вот, собираюсь после Великого поста.

— Да ну! — удивленный Алексей даже сел. — Так ты, значит, решил распрощаться с вольной жизнью? А как же купчихи да боярыни без твоих ласок? Ведь, зачахнут же. Или одно другому не мешает?

— Скажешь тоже! — обиделся Малой. — Нешто, я буду от жены гулять?! Грех это, да и к чему тогда жениться, коли на стороне шастать. Пора остепениться уж. Девица пригожая приглянулась, да и я ей мил. Не здесь, правда, в Суздале. Я летом там коробейничал. А оно и к лучшему. Дурно в Москве-то, суетливо да муторно как-то. Так что, деньжат поднакоплю, чтобы домишко с лавкой купить, и оженюсь.

— Ну, и правильно! — согласился Алексей. — Нечего в чужих постелях греться. И из Москвы уезжай, не спокойно здесь, и в ближайшее время покоя не предвидеться.

— А ты почем знаешь? — насторожился Демид. — Али слышно что, нехорошее.

— А, что тут слышать? — отмахнулся молодой человек, понимая, что ничего конкретного он не скажет, даже если бы захотел. — Поляки, да немцы всякие на Москву как на кусок пирога облизываются, а бояре уж тот пирог делят, между собой дерутся, кому больше достанется. Уезжай, Малой, подальше из Москвы и дом свой продай, чтобы назад не тянуло.

— Да… — почесал голову Демид, — вот и я тоже думаю.

Посыльный от Петра Аркудия пришел ближе к вечеру и сказал, что, мол, господин посланник все сделал как надо, обо всем договорился. Нынче ночью надо быть готовым и ждать человека, который проводит в Кремль.

Спать не ложились. Заранее приготовив факела и оружие, напряжено сидели на лавке, вслушиваясь в перекличку стрельцов на башнях Кремля. Алексей старался не думать, что может их ожидать в подземелье и пытался подремать, но за день выспался, да и нервное напряжение не давало уснуть.

Посыльный пришел, когда уже перевалило за полночь, и велел идти к Посольскому приказу.

Петр Аркудий уже ждал, нетерпеливо переминаясь. Его сопровождали двое вооруженных до зубов поляков, которые с опаской покосились на Алексея. Увеличение количества «сопровождающих лиц» молодого человека не порадовало. Судя по хмурым взглядам, которые господин Аркудий бросал на Демида, ему это тоже не нравилось, но он промолчал и двинулся в обход дворца, минуя парадное крыльцо.

— Задал ты мне задачу, — бросил через плечо посланник Ватикана. — Золотая Палата — царицына и находится в женской половине Кремля. Попасть туда не так-то просто. Это стоило мне немалых денег.

— А я тут при чем? — возмутился Алексей. — Я что ли там вход в подземелье делал? А если денег жалко, так я могу отдать половину.

Аркудий только фыркнул и махнул рукой — он сегодня был явно не в настроении. То ли, и правда, добиться посещения царицыной палаты было нелегко, то ли банально боялся.

Ночью кремлевский двор был пуст, лишь два стрельца топтались в арке входа и зевали так заразительно, что Алексею неудержимо захотелось их поддержать. Из боковой двери вынырнул небольшой человечек, судя по высокой шапке и богатой одежде, боярин или думный дьяк. Небрежно кивнув головой в ответ на приветствие, он проворчал:

— Служивым-то тоже надо денег дать, чтобы языком не трепали, а то растрезвонят на всю Москву.

Молодой человек поймал выразительный взгляд Аркудия и выдал стрельцам по пригоршни серебра.

В пустынных коридорах с низкими сводчатыми потолками шаги грохотали так, что, казалось, их слышно на другом конце города. Алексей старался ступать тише, вздрагивал и оглядывался, опасаясь, что на шум сбежится вся дворцовая стража. Но шедший впереди боярин не осторожничал, видимо, чувствовал себя как дома. Открыв тяжелую двухстворчатую дверь, он кивнул в проем и строго сказал:

— Любуйтесь, только не долго. Чтобы к утру вас здесь не было. А то я в пыточную не желаю, скажу — сами пробрались.

Получив увесистый мешочек с деньгами, он не оглядываясь, засеменил по коридору. К облегчению Алексея, поляки в палату не пошли, а остались караулить у двери. Предусмотрительно зажженные факела осветили просторное помещение со сводчатым потолком.

— Господи, святый Боже! Лепота-то какая! — раздался сзади восторженный голос Малого, который до этого, против своего обыкновения, молчал. Наверное, робел, смущенный тем, что идет в покои самой царицы. — Только я бы в таком золоченом ларце жить не смог. Тут и ума лишиться можно.

Стены и потолок палаты были расписаны фресками по золотому фону. Со всех сторон смотрели лики святых, цариц в пышных византийских одеяниях, диковинных зверей и птиц. «Да уж, — подумал Алексей, такая красота не столько радует, сколько подавляет».

— Мы, что, сюда картинками любоваться пришли? — раздражено спросил Аркудий. — Показывай, давай, потайную дверцу, а то времени у нас мало.

Он пришел в возбужденное состояние и едва не подпрыгивал от нетерпения.

— Сейчас… — пробормотал Алексей и закрутил головой в поисках семиглавого Сатаны, о котором говорил отец Сергий.

Странное многоголовое существо обнаружилось справа от входа. Над ним, действительно, возвышалась фигура с копьем и светильником. Алексей подошел к стене, провел рукой по фреске и нажал на слегка выступающее изображение светильника. Раздался скрежет, и часть стены с семиглавой тварью, повернувшись, открыла проход. «Посетители» замерли перед уходящей в темноту лестницей. Молодой человек почувствовал, как похолодело в животе, и глубоко вдохнул, стараясь справиться с накатившим страхом — из темноты несло запахом плесени и опасности. Почуяв недоброе, зашевелился проснувшийся зверь. Алексей, ощутил, как где-то в глубине его сущности зарождается угрожающее рычание, сжал зубы и прикрыл глаза. Успокоив зверя, вспомнил о подарке колдуна, достал из шапки оберег и повесил на шею поверх жупана. На вопросительный взгляд Малова ответил:

— Береженого Бог бережет. Лишним не будет.

— Алексей, — неожиданно громко прозвучавший голос Аркудия заставил вздрогнуть, — этот человек тоже с нами идет? Кто такой? Он надежен?

— Это Демид по прозванию Малой. Он — мой друг и он надежен. Еще вопросы будут? — Алексея уже начал раздражать этот снисходительно недовольный тон.

— Н-нет, — опешил от такой непочтительности посланник.

— Раз вопросов больше нет, тогда послушайте меня, — молодой человек решил, что следует немного сбить спесь с аристократа. — В подземелье опасно. С чем мы встретимся, я не знаю, но могут быть разные… неожиданности. Поэтому держаться вместе и слушать меня.

— Что там может быть опасного? — презрительно фыркнул Аркудий. — Крысы с пауками?