Марк Ноче - Меж двух огней

Как хороший солдат, Ахерн отчитывался. Я едва слушала, не хотелось причинять душе еще больше боли. Но он взбодрился, играя роль стража, и я не затыкала его.

— Я собрал информацию, как только мог, миледи. Не меньше половины нашей армии мертва, умирает или поймана в плен на поле боя. У нас осталось триста лучников, многие из них ранены. Южный Уэльс потерял несколько тысяч воинов, Дифед стерт полностью.

Ахерн опустил голову. Даже он не мог без боли упомянуть Дифед. Я закрыла глаза. Впереди была мокрая дорога, темное бесконечное отступление в ночь. Саксы поступили бы почти милосердно, добив нас сейчас, но буря тоже могла убить нас, как и лесные тропы.

Дифед, Дифед, Дифед. На моей родине останутся вдовы. В бою я видела, как пал отец, пронзенный копьями саксов. Его голова теперь, наверное, была на пике. Он был пьяницей и задирой, но это было в прошлом. Он оставался правителем Дифеда и моим отцом. Другого не было. Я с трудом заставила себя сказать Ахерну на ухо:

— От Артагана нет вестей?

Ахерн прикусил губу.

— Ничего. По слухам его ранили. Наши скауты думают, что всадники Бэлина захватили его в плен.

Я сжала кулаки и стиснула зубы. Бэлин. Предатель! Его люди сбежали и смотрели, как саксы давят нас. Попасть в его руки было не лучше, чем к саксам. Я направила палец на Ахерна.

— Приведи ко мне скаутов. Я должна услышать сама.

— Скауты рассеяны по земле, миледи. Мы не увидим их до рассвета.

Я выдохнула сквозь сжатые губы. Вряд ли солнце взойдет снова. Не этой туманной ночью. Но я не могла винить этих воинов, каждый бился на совесть. Просто саксов было слишком много. Едва слышным шепотом я спросила, схватив Ахерна за плечо?

— А наши люди? Мы знаем, что с ними?

— Сэр Эмрюс и сэр Кинан ранены. Их лошади несут их дальше в колонне.

Ахерн опустил голову, пытаясь взять себя в руки.

— Но я сам видел, как пала Энид Копейщица.

Я закрыла лицо руками. Энид. Я закрыла глаза и видела ее, какой она была в день, когда я прибыла в крепость Кадваллона. Она была строгой, но сильной, не уступала воинам-мужчинам, она вдохновила меня встать с луком в руках. Я так и не поблагодарила ее. И теперь шанса не осталось. Отец, потом Энид, а, может, и любимый муж.

Нет. Артаган должен быть жив. Я отказывалась принимать другое. Но нам нужно было уходить. Больше никаких мыслей. Нам нужно собрать выживших в Аранроде.

Даже в темноте каркали вороны. Они пировали на поле боя за нами, собирались полакомиться телами наших любимых. До восхода луны на пир соберутся и волки с летучими мышами.

Мои веки слипались, и тут затряслись кусты неподалеку. Ахерн тут же отправил пару людей проверить, повел их в тени, несмотря на раненый глаз. Я схватила лук, понимая, что стрел не осталось. Из кустов раздался глухой вопль:

— Отпустите!

Ахерн вернулся, таща мужчину за локоть. Ливень ослаб до мороси, немного лунного света пробилось сквозь тучи. Старый лысеющий мужчина в черной робе извивался в хватке Ахерна.

— Что ты нашел, Ахерн?

— Похоже, шпиона, миледи.

Мужчина попытался оттолкнуть руку Ахерна со своей руки.

— Я священник, дубина! — ответил мужчина и поклонился мне. — Отец Давид, ваша светлость.

— Почему вы шпионите за нами из кустов, святой отец? — спросила я.

— Я дрожал от холода. Я помогал раненым, пока саксы меня не отогнали.

Ахерн вскинул бровь, но я не видела причины для священника врать. Многие священники читали молитвы над умирающими на поле боя. Но я все равно строго посмотрела на него.

— Я не могу отпустить вас. Если вас кто-то схватит, они узнают, где мы. Я хочу отвести своих людей домой в безопасности.

— Я не расскажу, ваша светлость.

— А их мечи вас заставят. Простите, отец Давид, но теперь вы — наш гость.

— Вы слышали Ее высочество, — сказал Ахерн и повел мужчину.

Священник возмущался, но быстро сдался. Я развернула пони и остановилась перед священником. Может, он видел бой лучше моих скаутов.

— Вы были на поле после боя? Видели короля Артагана?

Давид замер, дождь катился по его лысой голове. Он кивнул и сказал очень тихо:

— У меня есть вести о королях Моргане и Артагане. Один схвачен, другой мертв.

Я покачнулась в седле, черный лес поглотила тьма.

* * *

Огонь горел тускло и танцевал на бревнах, в темноте трещали угли. Я была в тихой спальне. Я скрестила руки, пока стояла и смотрела на огонь. Оранжевое сияние не касалось пустой кровати за мной. В дверь постучали.

Ахерн заглянул, когда я не ответила, все еще смотрела на огонь в камине. Мы молчали, стояли в спальне в моей башне, слушали сверчков снаружи. Капли стучали по крыше. Брат был с копьем и щитом, левый глаз закрывала повязка.

— Снова дождь, — прошептал он.

Когда я не ответила, он прошел к окну. Несколько огней горело в темноте вокруг замка. Залы Аранрода, где когда-то звучал смех, были тихими. Мой страж нахмурился.

— Дозорные патрулируют стены. Все тихо. Погода замедлит саксов.

Ахерн вздохнул, я продолжала смотреть на огонь.

— Моя королева, вы теперь правительница Аранрода. Мне нужны ваши приказы. Вы нужны людям.

— Может, я не хочу. Может, мои дни с мыслями обо всех прошли.

— Вы не едите, едва говорите. Вы даже на сына почти не смотрели с нашего возвращения!

— Ровена заботится о нем. Я люблю его, но его лицо слишком сильно напоминает о его отце.

Я опустила голову и закрыла глаза. Армии, союзы и интриги казались теперь глупой игрой в шахматы. Какой в этом был смысл без Артагана рядом со мной? Саксы были в Южном Уэльсу и у восточных границ, скоро Аранрод снова пострадает от осады варваров. Это лишь вопрос времени.

Саксы сломали спину сопротивлению Уэльса. Весть о поражении при Кэрвенте, об убийстве и предательстве разнесется среди людей. И они будут звать сражение Кровавым боем. Я звала это кровавой бойней. Многие воины Уэльса или сдались, или сбежали, или погибли от рук саксов. И я не знала, что делать. Что одна женщина может сделать, когда весь мир был против нее? Я тяжко вздохнула.

— Приведи священника, Ахерн. Я хочу поговорить с ним наедине.

Ахерн кивнул и вышел. Он был верным, когда вернулся к работе. Оставшиеся стражи замка слушались Ахерна без возражений. Не очень радовало, что самым верным воином оказался тот, что однажды предал меня. Но радовало все равно. Но Ахерн не был стратегом. Я не могла обсуждать с ним планы, как с настоящим советником. Он сам сказал, что хотел исполнять приказы, а не отдавать их.

Через несколько минут он вернулся с отцом Давидом. Ахерн закрыл дверь, оставив нас со священником наедине в моей тусклой комнате. Дождь гремел по крыше, усиливаясь.

— Вы не получали вестей, отец Давид?

— Я разослал воронов, как вы и просили, Ваша светлость, но в такую погоду птицы летят медленно.