Александра Лисина - Владыка

— Что-о-о?!

— Ну… да, — под изумленным взглядом Таррэна юноша неуловимо порозовел и потупился. — Он же мой дед, разве нет?

— Как он? — отрывисто поинтересовалась Белка, краем глаза поглядывая за разволновавшимися старейшинами.

Линнувиэль, коротко переговорив со старшим братом, быстро отошел от неуверенно мнущейся кучки хранителей и, склонившись над повелителем, озабоченно нахмурился.

— Таррэн, будь осторожнее. Ты можешь сгореть, если зайдешь слишком далеко.

— Тебя не спросили, — пробурчал эльф, сосредоточенно отдавая умирающему отцу собственные силы. — Хочешь помочь — проследи, чтоб не мешали. И Тира прикрой, а то жахнет туда весь резерв, и потом самого придется откачивать.

— Ничего я не жахну, — проворчал юноша, но Таррэн выразительно сверкнул глазами, и он послушно подвинулся, позволяя хранителю занять место рядом с собой. — Между прочим, Тирриниэль научил меня контролировать потоки не хуже, чем некоторые.

— А что с векторами? Он их показывал?

— Атакующие — только основные. Зато защитные узоры объяснил почти все.

— Неплохо, — вынужденно признал Таррэн и взглянул на юного мага совсем по-другому. Этаким долгим, оценивающим взором, от которого Линнувиэля невольно бросило в дрожь.

— Эй! Вы что задумали?! Таррэн!

— Держи венец, — властно кивнул молодой лорд Тиру. — Сумеешь нас удержать, если потребуется?

— Думаю, да. С тобой-то точно не промахнусь.

— Тогда делаем так: я иду за ним, а ты ждешь, держа руку на нити. Как только дам знать, вытягиваешь меня обратно. А я уж позабочусь, чтобы вытащить его.

— Нет! — ахнул Линнувиэль, отшатнувшись в неподдельном ужасе. — Таррэн, ты спятил?! Без полноценного единения вам тут нечего делать — не удержитесь! Туда даже мне не сунуться! А мальчик слишком молод! Бел! Да останови же их!

— Нет, — неожиданно близко раздался голос Белки. Она бесшумно подошла, низко наклонилась над владыкой и шумно вдохнула, будто гончая на охоте. — Если не сделать этого сейчас, Тирриниэль умрет. Точнее, он почти умер и уже стоит по ту сторону: его душа ушла. Но ее еще можно вернуть, если связать своими собственными душами наподобие веревки. Вас трое, должно хватить. Только помните: у нас мало времени.

— Но Тир…

— Я справлюсь, — упрямо сжал зубы юный маг и просительно посмотрел на Белку. — Я сумею, я знаю, я помню, как это делается! Пожалуйста… Тирриниэль не должен умереть!

Гончая наклонила голову, рассматривая что-то неизвестное в его побледневшем от волнения лице. Покосилась на Таррэна, на тревожно сжавшего кулаки Линнувиэля. Оглянулась на хранителей, на поджавшего губы Иттираэля, который с нескрываемым интересом следил за этой молчаливой борьбой. На бледную Мелиссу, что смотрела с не меньшей мольбой. Затем снова посмотрела в глаза юному эльфу и, на мгновение окунувшись в них, как в омут, неожиданно кивнула.

— Делайте, как задумали, потому что у меня еще осталась пара вопросов, которые пока некому задавать. Но учтите: если хоть один из вас застрянет там так, что не сможет выбраться без моей помощи, второй может обратно не возвращаться.

— Я не подведу, — выдохнул Тир, а Таррэн просто кивнул.

— Линни, сиди рядом и пинай этих умников во все удобные места, если что-то пойдет не так, и как можно громче зови. Не сможешь вытащить сам, тогда крикнешь мне — за шкирку приволоку обратно, как тебя когда-то. Сумеешь?

Младший хранитель обреченно вздохнул:

— Постараюсь.

— Главное, не забывайте, что ваше место здесь, а не там. Помните, что вы нужны этому миру. Не слушайте чужих песен и верьте: с этой стороны вас буду ждать я. Хотя бы для того, чтобы потом красиво размазать вас по стенке, а потом оборвать чьи-то длинные уши.

— Точно, — лицемерно вздохнул незаметно держащийся рядом Шранк. — Уши всегда были твоим слабым местом.

— Зато твоим слабым местом была голова! В прошлый раз так по ней двинули, что рот до сих пор не закрывается!

Воевода красноречиво возвел глаза к потолку, молча вопрошая: да сколько же можно вспоминать?!

Белка легонько коснулась щеки Таррэна и отвернулась, потому что ничем помочь не могла — творить магию темных она не умела. Пополнить резерв — пожалуйста, вернуть с того света — не вопрос. Но вот подлинный смысл узоров и плетений, который немедленно начали творить три сильнейших мага Темного леса, был ей не по плечу.

— Удачи, — беззвучно шепнула она.

Но перворожденные этого уже не слышали. Склонившись над телом Тирриниэля, они одновременно запели древние заклинания и на какое-то время во всех смыслах исчезли из этого мира.

Сколько пройдет часов или дней, прежде чем они доберутся до отлетевшей души, — неизвестно. Сколько потребуется усилий, чтобы удержать ее на краю, — кто знает? Но сложность в том, что ее не просто надо найти и подхватить, а медленно и осторожно вывести потом за собой к свету, используя собственную душу вместо путеводной нити, а резервы тела — как единственный доступный источник. Если он опустеет, по ту сторону останутся оба — тот, кто умер первым, и тот, кто рискнул последовать за ним. Если нить оборвется по случайности или чьему-то умыслу, они тоже останутся там. Если ушедший окажется слишком силен, то утянет вторую душу за собой, во мрак. А если он будет слаб, то просто растворится в чужой силе, навсегда оставшись где-то посередине между жизнью и смертью. И этого тоже нельзя было допустить.

Таррэн рисковал, ныряя за отцом в эту бездну. Причем рисковал сам и подвергал риску молодого, неопытного юношу, которому поручил роль проводника. Без надежного, многолетнего и проверенного единения решиться на такое мог только безумец, но ни Таррэн, ни Тир не колебались. И Линнувиэль, старательно отгоняя нехорошее предчувствие, всеми силами пытался нащупать то единственное, что могло бы стать для них опорой, — тонкие, слабые и едва уловимые узы крови, которыми они, трое, были обязаны общему прародителю — проклятому владыке Изиару.

Хранитель вздохнул и бережно потянулся к застывшим без движения собратьям, готовясь подхватить узы и помочь, если что-то пойдет не так. Крепко зажмурился, сосредоточился, слишком хорошо зная, как тяжело держать сразу несколько пар кровных уз. Затем полностью отключился от внешнего мира, почти перестал дышать… а потому даже не заметил, что в какой-то момент стены живого дворца содрогнулись, а затем медленно-медленно начали меняться.

— Это еще что такое? — нахмурился Элиар, когда пол под его ногами снова дрогнул.

Эльф быстро огляделся, и то, что он увидел, ему не понравилось: словно почувствовав смерть повелителя, чертоги начали постепенно меняться. Сперва в тронном зале потемнело — это плотно сомкнулись ветви над головами присутствующих, образовав высоко наверху некое подобие колпака. Затем мелко задрожал пол, как при слабом землетрясении, а за ним отчетливо засветились живые стены, бросив на озадаченные и пока что спокойные лица собравшихся мертвенно-желтую тень. Тень настолько странную, что на мгновение эльфам даже показалось, будто густая листва ожила. А затем в сторону бессмертных поползли крючковатые ветки. Присутствующие инстинктивно отступили на шаг. Кто-то даже за оружием потянулся, едва сдерживаясь, чтобы не рубануть корявые отростки, а остановил уже занесенную руку только потому, что вовремя припомнил: дворец владыки — живой. И он отомстит за увечье, если кто-то рискнет его нанести.