Анна Платунова - Академия Пяти Стихий. Искры огня [litres]

Стало очень страшно. Кажется, Аллис кричал что-то, но я совсем не могла разобрать слов. Я запнулась и упала на колени, вцепившись в горло.

Ран, прости… Я подняла голову, чтобы посмотреть на него. И для меня стало настоящим потрясением увидеть то, что я почти дошла. Ран был совсем близко, метрах в пяти, не больше. Он стоял на коленях в центре круга и протягивал ко мне руку. Ужасно бледный. Но даже сейчас я видела в его взгляде не укор, а поддержку. Как он может оставаться таким спокойным? Уму непостижимо… А у меня совсем не осталось сил.

Так мы и стояли на этом воздушном мосту. Ран тянул ко мне руку: вот моя ладонь, совсем близко, не сдавайся.

Аллис, отчаявшийся докричаться, построил параллельную мосту дорогу и добежал до нас. Он пытался сломать оболочку – я чувствовала едва уловимые толчки. И словно волны проходили внутри запертого тоннеля, но у него ничего не получалось.

– Ран, Кора, я вас сам убью, поняли? – орал он так грозно, что я готова была поверить – убьет.

У меня в глазах стали взрываться пятнышки света: еще немного – и потеряю сознание. Тогда мы оба погибнем…

Я больно прикусила губу, еле-еле поднялась на ноги и пошла вперед. Никогда не думала, что сделать пять шагов так трудно. Кончики наших пальцев соприкоснулись, и Ран тут же втянул меня в центр круга, мы почти рухнули друг на друга.

И в это мгновение магическая оболочка слетела, и тут же исчезло ощущение налипшей на голову материи. Я снова могла дышать! Какое счастье, оказывается, просто дышать! Вместе с воздухом ворвался ветер, ледяными пальцами погладил мои разгоряченные щеки.

Пару минут мы оба только и могли, что дышать, лежа на узком пятачке, привалившись друг к другу. Ран сжимал мои пальцы, словно хотел сказать, что все уже хорошо. И мы совершенно не обращали внимания на Аллиса, который бегал вокруг и ругался на двух идиотов, вернее, трех идиотов, потому что он третий – повелся на это дело.

…Ран проводил меня до двери комнаты.

– Хочешь, побуду с тобой?

Я поняла, про что он: спрашивает, не нужна ли мне поддержка, когда открою шкатулку. Но я отрицательно помотала головой:

– Нет, я сама.

Сказать по правде, мне было страшно ее открывать. А если не сработало? А если первый раз был случайностью?

Я решила сделать это утром и без сил рухнула на кровать, даже не раздеваясь. Вот только уснуть никак не могла: стоило закрыть глаза, и я снова брела над пропастью, а легкие готовы были разорваться от недостатка воздуха. Я делала судорожный вдох и садилась на постели. В итоге к утру я ощущала себя совершенно разбитой. Когда в окна забрезжил сероватый угрюмый рассвет, я встала и подошла к столу.

– Ну что, – прошептала я шкатулке. – Ты ведь меня не подведешь, да?

Два глиняных шарика лежали на дне, и каждый прятал в себе отблеск души. Откроется ли мне сегодня новая тайна? Или мы рисковали напрасно?

Я вытащила один шарик и положила на ладонь. Если сработало – я это быстро пойму.

«Ну, миленький, ну откройся!» – мысленно шептала я, словно глиняный шарик был живым существом. Или все-таки был? Хоть немного?

Не знаю, в ответ ли на мои мольбы, но, скорее всего, все же потому, что я преодолела сложное испытание, он, как и первый, покрылся сеточкой трещин, а потом осел на ладони горсточкой пыли. Маленькая искорка выпуталась из коричневых крошек, поднялась в воздух на уровень моих глаз. Мне показалось, будто она рассматривает меня.

Я высунула язык, как в детстве, когда пыталась поймать ртом снежинку. Отчетливо вспомнила это ощущение, когда холодная снежинка колет словно маленькой иголочкой. Искорка ужалила гораздо больнее. Но ни вскрикнуть, ни отпрянуть я не успела.

Потому что уже в следующую секунду провалилась в темный колодец, а вынырнула в пасмурный день. Накрапывал дождик, я ощущала, как капли стекают по щекам. Но это было мелочью по сравнению с тем, что я стояла напротив полиписа, чьи стрекательные щупальца шевелились в опасной близости от моего лица. Я подняла руки в упреждающем жесте, словно хотела успокоить это существо, которое нервничало сейчас и готово было напасть.

Те самые руки, я их узнала. Но теперь их владелец был уже не так юн, как в первый раз. На тыльной стороне ладони давний зарубцевавшийся шрам. Это были руки с длинными тонкими пальцами, но в них ощущались сила и уверенность – руки аристократа и воина.

– Подчиняйся! – услышала я.

В голосе тоже сквозила твердость. Он произнес это слово так, словно безмозглая тварь полипис действительно могла понять и послушаться.

Бестия издала свой душераздирающий вопль, который в прошлый раз на несколько минут вывел меня из строя. А тот, чьими глазами я сейчас смотрела, даже на секунду не отвлекся. Удивительная энергия струилась в нем. Я только не могла понять, что это. Одно ясно – полиписа он не только не боится, но, кажется, задумал его себе подчинить. Никогда ни о чем подобном не слышала.

– Подчиняйся и слушайся меня, – повторил он.

Стрекательные щупальца вздрогнули в последней попытке одолеть врага, но тут же безвольно обвисли.

– Покружись-ка, малыш, – теперь в голосе уже не чувствовалось напряжения. – Давайте все потанцуем.

Он обвел глазами пространство, и я вместе с ним увидела внутренний двор замка, вымощенный брусчаткой, сейчас мокрой от дождя. Потемнели от дождя и стены. Кто-то осознанно снял защиту, чтобы впустить бестий в дом. На крытой галерее я увидела людей, наблюдающих за происходящим. Их лица хоть были сосредоточены, но напуганными они не выглядели. Значит, если я правильно понимала, здесь проходило какое-то запланированное испытание.

А еще я увидела, что двор заполнен бестиями. Полиписы, змеехвосты, ридусы, топперы и другие. Все раскачивались на месте, словно одурманенные, не пытаясь напасть. После приказа «потанцевать» твари стали медленно поворачиваться вокруг своей оси.

На галерее закричали, начали аплодировать и обниматься.

– Крис, они наши, они наши! – кричал какой-то паренек. – Следующую битву мы не проиграем! Ты это сделал!

– Я ведь говорил, – сказал хозяин голоса немного самодовольно, но в то же время снисходительно. – Единственный способ одолеть танатосов – обратить других бестий против них.

Я чувствовала, как тот, чьими глазами я смотрю, горд собой и в то же время опустошен – подчинение бестий прошло не так просто, как он хотел показать. Я знала, что он устал и нуждается в отдыхе. Но Крис – ведь его так назвали – продолжал стоять и улыбаться.

– Прочь! – бросил он бестиям, и те, как пьяные, поплелись к раскрытым воротам. – Ставьте защиту! – крикнул он людям, следившим с галереи.

Доверив другим активацию защитных амулетов и подумав: «Хоть с этим они должны справиться!», он шагнул в прохладный темный коридор, под каменные своды, и без сил прислонился к стене. «Проклятие, как я устал. К вечернему совету надо прийти в себя».